Отменённые историей - Леонид Ефимович Шепелев

запрещалось производство за отличия в чины младших классов — до VIII (последнее правило, однако, вскоре утратило силу и не соблюдалось).

Постановления Екатерины II и Павла I, закрепившие, в частности, возможность производства в следующий чин при условии простой выслуги лет, окончательно превратили получение гражданского чина (до V класса) в право государственных служащих, на реализации которого они могли настаивать (если только не находились под следствием и не были опорочены по суду). Лишь получение чина вне положенного срока за особые заслуги делало его наградой. На практике же, однако, в связи с расширением государственного аппарата и недостатком подходящих кандидатов для замещения вакантных должностей Сенат практиковал назначение на должности лиц с чином меньшего класса, чем класс должности, с одновременным повышением для них класса чина до класса должности вне срока выслуги и особых заслуг. Этой практике был положен конец лишь указом 2 июня 1808 г., которым предписывалось «впредь ни в каком случае Сенату самому собою не производить никого в чины прежде выслуги узаконенных лет». Вместе с тем было подтверждено требование представлять о награждении чинами за особые заслуги на усмотрение императора.{54}

Вместе с возникновением собственно гражданских чинов, т. е. отделением их от должностей в самостоятельную правовую категорию, усилилась потребность в единых наименованиях этих чинов, в общих обозначениях классов гражданской службы. Цифровые обозначения не получили широкого употребления. Первоначально (в примечаниях к самой «Табели о рангах» и в последующем законодательстве о чинах) использовались наименования военных чинов, как уже вполне установившиеся. Однако вводить их в широкое употребление не представлялось возможным, хотя гражданские чиновники очень стремились к этому: военная служба пользовалась большим почетом, чем гражданская, и желание чиновников приравнять себя к офицерам играло свою роль. В течение XVIII в. правительству приходилось неоднократно издавать указы, запрещающие штатским служащим именоваться военными чинами. Но их притягательная сила была столь велика, что даже при Николае I офицеры, перешедшие в гражданскую службу, продолжали именоваться своими прежними чинами. Предпочтение отдавали военным чинам и в конце XIX в., когда, по свидетельству современников, «многие чины высшей гражданской иерархии» приказывали прислуге «называть себя генералами».

Формирование номенклатуры гражданских чинов пошло по двум направлениям. Прежде всего, классы чинов стали называть значившимися в них наименованиями тех должностей и званий, которые не были связаны со службой в каком-то конкретном учреждении и не предполагали исполнение определенных обязанностей. Такими наименованиями стали: действительный тайный, тайный, титулярный и надворный советники, явно заимствованные из немецкой практики. Затем, наоборот, за другими классами чинов закрепились названия наиболее известных и постоянно существовавших должностей: коллежского советника, коллежского асессора, коллежского секретаря, губернского секретаря и провинциального секретаря. Юридически все эти наименования окончательно были закреплены упоминавшимся законом 1790 г.

В результате к началу XIX в. номенклатура гражданских чинов приобрела такой вид:

Двойное наименование высшего гражданского чина и некоторые особенности его пожалования определялись следующим. Чин канцлера, или государственного канцлера, мыслился как уникальный, предназначенный для первого должностного лица в иерархии гражданской службы. За всю историю Российской империи чин канцлера имело 11 человек. Первым — в 1709 г. — его получил граф Г. И. Головкин, а последним — в 1867 г. князь А. М. Горчаков. Часто чин канцлера давался министрам иностранных дел. Если глава дипломатического ведомства не обладал еще чином I класса, а имел лишь II класс, он мог именоваться вице-канцлером. В середине XIX в. имела место ситуация, когда чином канцлера некоторое время обладало лицо, оставившее пост министра иностранных дел — граф К. В. Нессельроде, а новый министр — А. М. Горчаков его еще не имел. В начале XIX в. некоторое время употреблялся чин «канцлера внутренних дел» (так, в 1834 г. князь В. П. Кочубей, будучи председателем Комитета министров, пользовался чином «канцлера по внутреннему управлению»). Но уже в конце XVIII в. возникла необходимость пожалования в чин I класса лиц, которые в силу своего служебного положения никак не могли именоваться канцлерами. Тогда и получило начало употребление другого наименования чина I класса, а именно— «действительный тайный советник I класса». Число лиц, имевших его до 1917 г., в общей сложности ненамного превышало десяток. Известно, что чин действительного тайного советника I класса получил светлейший князь П. В. Лопухин, чья дочь пользовалась симпатией Павла I. В середине XIX в. этот чин имели князья А. К. Голицын и П. П. Гагарин. В 1906 г. его получил граф Д. М. Сольский, а в 1916 г. — И. Л. Горемыкин.

Указом 27 марта 1800 г. была сделана первая попытка приравнять к гражданским чинам целую категорию лиц, не состоявших на государственной службе: к чину VIII класса номинально были приравнены те, кто получал введенные тогда же особые почетные звания для лиц, успешно занимавшихся промышленностью и торговлей, — «мануфактур-советник» и «коммерции советник». Удостоившиеся этих званий (к середине XIX в. было всего 258 таких пожалований) получали право персонального приглашения на разного рода совещания по делам торговли и промышленности при правительственных учреждениях. Сыновья же их в 1854 г. получили право поступления на государственную службу (канцелярскими служителями второго разряда).

Чин IX кл., согласно «Табели о рангах», мог даваться «профессорам при Академии» и «докторам всяких факультетов, которые в службе обретаются». Отнесение российских ученых к столь низкому рангу вызвало критические замечания М. В. Ломоносова.[7] Он считал одной из причин недостаточной привлекательности в России ученых званий невозможность получить вместе с ними высшие чины, «между тем как за границей» ученые, «хотя большей частью не принадлежат к дворянству, производятся в статские и тайные советники. И для того дворяне охотнее детей своих отдают в кадетский корпус. А если бы ранги были расположены, то дворяне возымели бы охоту не менее к наукам, как к военному искусству».{55}

Чин «корабельный секретарь» (XI кл.) первоначально значился среди военно-морских чинов. Чин «провинциальный секретарь» (XIII кл.) был введен исключительно для военных, получивших чин XIII кл. (например, подпоручиков армии) при выходе в отставку и перешедших на гражданскую службу. К концу XVIII в. оба эти чина фактически перестали употребляться и общее количество классов гражданских чинов сократилось до 12, что было законодательно закреплено в 1811 и в 1834 г. Чинопроизводство осуществлялось из коллежских регистраторов сразу в губернские секретари, а затем в коллежские секретари.

В самом конце царствования Павла I была сделана попытка вообще отказаться от специальных наименований гражданских чинов. Для обозначения служебного положения чиновника предполагалось просто указывать название его должности и класс принадлежавшего ему чина (например, обер-секретарь VII класса). В указе от 3 августа 1800 г. «О предписании всем, состоящим в классах статской службы, чтоб они именовались теми классами, в коих они состоят, а не чинами»,{56} говорилось: «Высочайшая воля государя императора есть, чтоб не назывались чинами, но классами те, кои в разных