Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Выезжали из города кибитки, крытые белой кошмой, кибитки, крытые серой кошмой, гружёные тюками верблюды и кони. Над первой кибиткой на длинном шесте раскачивался бунчук из конских хвостов, перевитый красными, жёлтыми и зелеными лентами — знак того, что Улахан Бабай Тойон Старшего рода кочует. Сквозь скрип колес едва слышны вопли погонщиков, ор верблюдов перекрывал ржание коней. С этим шумом и выкатился караван на широкую Дорогу Отца-основателя, да пребудет с ним слава, и поднялся на холм. Тойон обернулся.
Отсюда хорошо виден Алтан Сарай. Громада главного купола храма Тэнгри сияет небесной бирюзой, а четыре башни вокруг него — золотом маковок. Чуть ниже храма, и ближе к востоку, красуется ярко-зелёная крыша Караван-сарая, к ней примыкает ослепительно-белый навес Базара. Сквозь зелень садов видны оранжевые и коричневые крыши домов, малахитом матово зеленеют покрытые медью башенки управы. Казалось, что отсюда, с холма, можно услышать журчание фонтанов на многочисленных площадях. У восточного выезда из города, возле караулки, копошатся маленькие фигурки стражи. Кружевные ленты трехъярусных акведуков обнимают город с северо-востока и северо-запада, теряясь в дымке предгорий. Прощай Алтан Сарай, главный город Харкадара, город Большой Степи, гнездо лени и разврата.
К Тыгыну подъехал его старший сын, Айсыл.
— Ты остаешься в городе, — сказал ему Тыгын, — следи за порядком и через семь дней допроси Алтанхана. Он должен ответить на наши вопросы. Манчаары знает, в чем провинился Алтанхан.
— Хорошо, отец, — ответил Айсыл, — береги себя.
Как только караван проехал десять тысяч шагов, до каменных столбов, показывающих границу между владениями Города и улусами рода Серой Лисы, Большой Тойон подстегнул Сокола и вырвался вперед, оставляя позади караван, верблюдов и жен. Вслед за ним помчалась его внучка, не желающая отставать от деда, помчался десяток под предводительством Кривого Бэргэна, за ними потянулись и остальные. Когда караван исчез из виду, группа ушла с Дороги и начала забирать на юг, в холмы, покрытые редким кустарником. Чуть позже, когда отряд проскакал между холмами в неглубокую лощину, Тыгын остановился и спешился. Наконец-то они вырвались из этого душного города, на простор, где свежий воздух степи дышит волей и счастьем, где взгляд не упирается в заборы и стены домов, а привольно скользит до горизонта.
— Хай, — сказал он слуге, — распакуй тюк с походной одеждой.
Сразу же тойон переоделся в коричневый халат с неярким рисунком, другие шаровары и сменил сапоги. Так же переоделись и остальные. Всю парадную одежду запаковали. Выпили кумыса и поскакали на восток, параллельно тракту, по старым, почти заброшенным, дорогам, которые сохранились в хорошем состоянии. Ехать ещё предстояло половину луны, пересекая земли недружественных родов, избегая ненужных встреч, у Тыгына были свои причины выбирать окольные пути.
Тыгына догнала внучка, и сразу же стала приставать с вопросами:
— Дед, а почему мы не поехали по Дороге? По ней же быстрее, и в постоялых дворах можно останавливаться, и там есть купальни. А так будем тащиться по пыли, как простые пастухи.
— Сайнара, наши предки и были пастухи, а то, что мы сейчас Старший род — это их заслуга. И если бы предки спали на перинах и на постоялых дворах, то мы не были бы Старшим родом. А едем мы окольными путями ещё и потому, что на ней не сильно-то и разгонишься — там плетутся крестьяне, торговцы, караваны. Мы же едем длинным, но коротким путём, — Тыгын улыбнулся, — ты же знаешь, что на Дороге нас встретят посланцы других Улахан Тойонов, зазовут на пир, и будем сидеть у них три-четыре дня. Меньше нельзя — обидятся, а нам только и не хватало новых раздоров. А время потеряем.
— А куда мы спешим?
— На свои аласы. Мне сон был плохой, Тимэрхэн шаманов дал и сказал, что надо в родных местах камлать, так ответ будет. Если тебе хочется в купальню — возвращайся назад, в Алтан Сарай и живи там.
— Нет, я не хочу в Город, — с отвращением сказала Сайнара, — там плохо.
— Вот тогда и не бурчи, что в степи нет перин. Мы будем в пути половину луны, может чуть больше, так что все твои фантазии про степь улетучатся. Акыны сладко поют про доблесть и битвы, но никогда не говорят про тяготы пути.
Сам Тыгын не собирался спать на земле, подложив под голову седло. У него был приготовлен вполне удобный походный балаган с постелью и подушками, да ещё две новые служанки.
К вечеру всадников встретил один из людей Талгата и сообщил, что лагерь уже готов, посторонних в округе нет. Провел всех к лагерю и Тыгына приветствовал сам Талгат.
— У нас всё хорошо, господин, — склонился он в почтительном поклоне, — было несколько крестьян, везли товар в другой аул, мы им помогли побыстрее добраться до места.
— Хорошо, сейчас отдыхаем, завтра пораньше выедем. Вышли людей на Дорогу Отца, пусть посидят в караван-сараях, послушают, что говорят люди. Да пусть не размахивают там саблями, а ведут себя скромно, чтобы народ не распугать. Если случайно увидят уста Мансура, проследите, куда он подался.
— Я понял, Тойон. Наши люди уже на второй стоянке, там должно быть всё готово.
— Хорошо, Талгат, — ответил Тыгын.
После легкого ужина все разошлись по своим балаганам и затихли.
Утром колонна двинулась дальше и за следующие три дня достигла пограничных столбов Старшего рода Чёрного Медведя. За время дороги никто не побеспокоил отряд Тыгына ненужными вопросами и свои присутствием. Парни Талгата хорошо знали свою работу. Только внучка не давала тойону сосредоточиться и подумать, как дальше жить. Приходилось ей рассказывать про места, по которым они проезжали, про битвы древности, про законы, которые оставил Отец-основатель.
На очередной стоянке к Тыгыну подошёл Кривой Бэргэн.
— Наши люди вернулись с Дороги Отца, — доложил он, — они хотят говорить.
— Зови.
Пришли гонцы, низко поклонились.
— Садитесь и рассказывайте, что видели и что слышали, — приказал Тыгын.
— Мы были в караван-сарае на границе родов Серой Лисы и Чёрного Медведя. Там большой перекресток, много людей и караванов. Видели странных купцов, которые привезли много шёлка. Красивые шёлка, яркие. Но не торговали, а перегрузили в другие повозки и те уехали в сторону Алтан Сарая. Железа много у них было разного. Потом начали прямо на месте скупать пшеницу, рис, овёс. Некоторые купцы ругались, что те скупают почти всё, дают хорошую цену, местным всю торговлю нарушили. И ещё они пьяные напились, начали хвататься, что скоро скупят не только зерно, но всех купят, а тойоны им сапоги целовать будут. Когда их бить собрались, они быстро уехали. Потом слышали мы, что тот шёлк, что они привозили — бесовской! Один купец сказал, что такой краски никогда не видел и продают тот шёлк дёшево и много. — Разведчик передохнул, хлебнул кумыса и переглянулся со своими товарищами. — Дурман-траву и араку из-под полы торгуют, дёшево. Крепкая — горит, если подожжёшь. Люди ещё жалуются, что стало разбойников много. На Дороге Отца ещё не трогают, заветы не нарушают, но только кто в сторону уедет, так частенько нападают. Особенно много на землях Чёрного Медведя, а на их головах жёлтые повязки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Чужак 9. Маски сброшены. - Игорь Дравин - Фэнтези
- Второй (СИ) - Соль Вероника - Фэнтези
- Дорога висельников - Наталья Резанова - Фэнтези
- Глаза ворона - Татьяна Русуберг - Фэнтези
- Водопады возмездия - Крис Вудинг - Фэнтези
- Авантюрист - Матвей Геннадьевич Курилкин - Попаданцы / Периодические издания / Фэнтези
- Мир крыльев (авторский сборник) - Леонид Кудрявцев - Фэнтези
- Золотые крылья дракона - Александр Больных - Фэнтези
- Властелин Хаоса - Роберт Джордан - Фэнтези
- Черная луна (СИ) - Мах Макс - Фэнтези