Газета "Своими Именами" №17 от 14.12.2010 - Газета "Своими Именами" (запрещенная Дуэль)

10. (C) Во время обеда Гаджи позвонил с поздравлениями президент Дагестана Муху Алиев. Гаджи сказал Алиеву, какая честь была бы для него, если бы Алиев смог побывать на свадебном приеме. В разговоре чувствовалась некоторая напряженность, поскольку он проходил между двумя претендентами на мантию лидера аварского народа. В конечном итоге Алиев осадил Гаджи и не явился на свадьбу, хотя остальная часть политического руководства Дагестана на ней присутствовала.

11. (C) Хотя дом Гаджи не был местом проведения основных свадебных торжеств, он следил за тем, чтобы все его гости были постоянно обеспечены в избытке едой и напитками. Повара, похоже, круглосуточно варили в котле овец и коров целиком, выставляя новую часть туши на стол, когда кто-то входил в комнату.

Два шеф-повара Гаджи предлагали множество разнообразных необычных блюд (в дополнение к вездесущим вареному мясу и жирному бульону). Потребление алкоголя до, во время и после этой мусульманской свадьбы было колоссальным. Из-за дефицита алкоголя в этих местах Гаджи заказал самолетом с Урала тысячи бутылок водки Beluga Export («Рекомендуется употреблять с черной икрой»).

Гостей постоянно развлекали, начиная уже с этого дня, именитые исполнители, появлявшиеся как в свадебном зале, так и на даче Гаджи. Звездой программы должен был стать уроженец Сирии по имени Авраам Руссо, но он не смог прибыть, так как его подстрелили за несколько дней до свадьбы, но зато была «цыганская» труппа из Санкт-Петербурга, пара азербайджанских поп-звезд, а из Москвы — Беня, король аккордеона и с ним группа . Множество местных групп, певших на аварском и даргинском, развлекали гостей круглосуточно, беспрерывно и на большой громкости.

10*. (C) Основным занятием дня были еда и питье — начиная с 4 часов вечера и на протяжении примерно восьми часов, как нам сказали, которые перемежались катанием на водных лыжах на Каспии. После обеда первый оркестр переключился на неофициальную программу — барабаны, аккордеон и кларнет играли лезгинку, универсальный танец Кавказа. Для непосвященных с Запада эта музыка звучит как смесь звуков, в которой нельзя выделить мелодию. Это был сигнал к танцам: один за другим, каждый из сильно пузатых мужчин (женщины не присутствовали) по очереди выходили в круг и показывали свою персональную лезгинку, обычно продолжавшуюся от 30 секунд до минуты. Каждая этническая группа танцевала разную лезгинку — дагестанская лезгинка самая энергичная, чеченская наиболее агрессивная и воинственная, а ингушская — самая гладкая.

День свадьбы 11*. (C) За час до начала свадьбы зал приемов «Марракеш» был полон гостей — мужчины дышали свежим воздухом снаружи, а женщины занимали столики внутри, те, что постарше, надзирали за десятками девочек-подростков. Дагестанские парламентарии объяснили, что свадьбы являются лучшим местом для подростков и особенно для их родителей, где можно получить информацию о возможном будущем партнере. Принятые меры безопасности были серьезными — по территории ходили полицейские патрули, на самой высокой крыше залегли полицейские снайперы. Гаджи даже выделил одного из своих охранников в качестве нашего личного телохранителя на время приема. Менеджер сказал Гаджи, что есть сидячие места более чем для тысячи гостей одновременно. В момент наибольшего наплыва гостей можно было только стоять.

12. (C) Ровно в 2 часа пополудни гости-мужчины начали заходить в зал. Среди них были политики и олигархи всех видов — от худышек до представителей Юрского периода, высохший коричневый крестьянин из Буртуная, дагестанские спортивные и культурные знаменитости. <...> председательствовал за столом для политиков в меньшем из двух залов (музыка была в другом), там же был Ваха (пьяный борец), ингушские парламентарии, член Совета Федерации, он же нанофизик, читающий лекции в Силиконовой долине, и двоюродный брат Гаджи по имени Исмаил Алибеков, подводник, капитан первого ранга, который теперь служит в Генеральном штабе в Москве. Дагестанская община удивительна тем, что в ней много людей с высоким уровнем образования и вооруженных до зубов, часто это один и тот же человек.

13. (C) Несколько часов спустя конвой Далгата вернулся с Аидой, прогудел клаксон. Далгат и Аида вышли из «роллса», вошли в зал, а невеста — также в семью Махачева. Они шли по красной ковровой дорожке, по бокам которой стоял хор мальчиков, одетых в национальные костюмы со средневековым дагестанским вооружением (небольшими щитами и мечами). Приход пары был сигналом к главному разгару веселья, и после нескольких тостов запели и заплясали питерские «цыгане». (На следующий день один из гостей смеялся, что руководитель цыганского ансамбля был явным евреем, а участницы — блондинками. Это в некоторой степени походило на правду, но по крайней мере две танцующие девушки выглядели, как цыганки.)

14. (C) Пока играли оркестры, девушки пригодного для брака возраста вышли танцевать лезгинку, выстроившись в линию как для латиноамериканского танца конга. В это время юноши сидели за столами, пристально глядя на них. Юноши были в белых рубашках и черных слэксах, тогда как девушки были одеты в разнообразные разноцветные модные платья-коктейль. Нередко кто-то начинал осыпать танцоров деньгами — встречались тысячерублевые купюры, но самыми популярными были стодолларовики. Пол был покрыт деньгами, маленькие дети их поднимали и отдавали танцорам.

15. (C) Гаджи был очень занят, играя роль хозяина. Он приветствовал каждого гостя лично, когда тот входил в зал - если бы он этого не сделал, нанес бы тем самым большое оскорбление; а затем переходил от стола к столу, поднимая тосты со всеми. Он поднял предположительно 120 тостов, которые убили бы любого самого закаленного пьяницу, но за Гаджи ходил афганец-официант Хан и наполнял его бокал из специальной водочной бутылки с водой. Тем не менее, к концу вечера Гаджи еле держался. Один раз мы его заметили танцующим с двумя скудно одетыми русскими девушками, явно приехавшими откуда-то издалека. Одна из них оказалась московской поэтессой (позже она прочла непонятное стихотворение в честь Гаджи). Они приехали в город вместе с режиссером, чтобы написать сценарий, увековечивающий подвиг Гаджи по обороне Дагестана от боевиков Шамиля Басаева. К шести часам вечера большинство гостей вернулись в приморский дом Гаджи, чтобы искупаться в бассейне и покататься на лыжах в состоянии опьянения. Но к восьми вечера ресторан летнего домика был снова полон, еда и напитки по-прежнему были в изобилии, знаменитые исполнители повторяли номера, исполненные раньше в зале приемов, а несколько очень жирных гостей показывали как танцевать лезгинку двум заезжим русским женщинам, блуждавшим по территории.

Свадьба — День 2: Пришел Человек 16. (C) На следующий день в зале «Мар-ракеш» Гаджи давал прием в честь семьи Аиды, после чего мы все вернулись к обеду в летний дом Гаджи. Большинство столиков были уставлены обычными блюдами, но были еще запеченные целиком осетры и бараны. К восьми вечера в комплекс вторглись десятки вооруженных до зубов моджахедов, предваряя появление чеченского лидера Рамзана Кадырова, одетого в джинсы и футболку. Он выглядел ниже ростом и менее мускулистым, чем на фотографиях, с немного косоватым взглядом. После приветствия от Гаджи Рамзан и два десятка человек из его свиты уселись за столики и стали слушать Беню — короля аккордеона. Гаджи затем объявил о фейерверке в честь дня рождения покойного отца Рамзана, Ахмат-хаджи Кадырова. Фейерверк начался с такого громкого взрыва, что Гаджи и Рамзан вздрогнули. Гаджи с самого начала просил, чтобы никто из его гостей, большинство из которых было при оружии, не палили в честь праздника. На протяжении всей свадьбы они выполняли его просьбу, даже не стали присоединяться к великолепному фейерверку.

17. (C) После фейерверка музыканты заи-грали лезгинку во дворе, а группа из двух девочек и трех мальчиков (один из них был не старше шести лет) исполняла гимнастические версии танца. Первым к ним присоединился Гаджи, а затем и Рамзан, который танцевал неуклюже – мешал торчащий из заднего кармана джинсов позолоченный пистолет. Одинь гость позднее заметил, что золото препятствует использованию пистолета по назначению, но, хмыкнул он, вероятно, Рамзан из него все равно не стрелял. Как Гаджи, так и Рамзан осыпали танцоров-детей стодолларовыми банкнотами, танцоры подняли с пола примерно $5000. Гаджи позже рассказал нам, что Рамзан принёс счастливой паре «слиток золота килограмм на пять» в качестве свадебного подарка. После танца и краткого тура по имению Рамзан и его армия уехали обратно в Чечню. Мы спросили, почему Рамзан не заночует в Махачкале, и услышали в ответ: «Рамзан никогда не ночует в чужих местах».

18. (C) После того, как отбыл Рамзан, продолжалось веселье. Аварец, полковник ФСБ, сидевший рядом с нами, был мертвецки пьян и очень оскорбился, что мы не позволили ему подлить «коньяк» в наше вино. «Это практически то же самое», — настаивал он, пока сидевший напротив русский генерал ФСБ не приказал ему прекратить домогательства. Мы склонны, однако, в чем-то понять полковника — он является главой подразделения по борьбе с терроризмом в Дагестане, а, как сказал Гаджи, экстремисты рано или поздно убивают любого из этого подразделения. Мы сильнее заволновались, когда соратник полковника по афганской войне, ректор Дагестанского юридического университета, слишком пьяный для того, чтобы сидеть, не говоря уже о том, чтобы стоять, достал пистолет и спросил, не нужна ли нам защита. Но тут появился Гаджи и его люди, затерли ректора плечами и увели нас с огневого рубежа.