Хогвартс. Альтернативная история. - Amargo

— Ну… наверное потому, что я могу писать лучше, — не слишком уверенно повторил я слова Хагрида.

— Точно, — Макгонагалл кивнула. — Конечно, хорошо, что вы собираете материал из сложной литературы и удачно его компилируете, но я жду от вас гораздо большего. Вы должны научиться мыслить самостоятельно. Анализ — вот чего я от вас добиваюсь. Поэтому… — она развернулась к столу и взяла оттуда лист пергамента, — в каникулы извольте… — я с ужасом увидел на пергаменте какой-то длинный список, — разобраться вот с этим. Не пугайтесь, это не темы для сочинений, — я с облегчением выдохнул. — Это трансфигурирующие заклинания. Вы должны будете изучить их, найти в литературе, как их выполнять, выполнить — причем удачно выполнить! — подчеркнула она, — и написать по ним работу. Да, работу. Расскажете мне, с какими трудностями столкнулись, что у вас получилось легко, с чем пришлось повозиться, какие ошибки вы допускали и как пришли к правильному исполнению. Надеюсь, вам понятно?

— Да, — убитым голосом ответил я, забрал список и направился к выходу.

Снейп присоединился к моим рождественским мучителям последним.

— Задержитесь, — сказал он мне в конце последнего урока. Я обречено остался у своего стола. Флетчер бросил на меня сочувствующий взгляд, Нотт по своему обыкновению ухмыльнулся, а Пирс хлопнул меня по плечу и тихо проговорил: "Ну, готовься!"

— Вы ленитесь, — начал Снейп без всяких предисловий.

К тому времени я уже начал заниматься практикой окклюменции, и одним из первых в моем учебнике стояло упражнение по осознанию собственных эмоций. Я должен был наблюдать за своими эмоциями как бы со стороны, словно испытываю их не я, а кто-то другой. Услышав про собственную лень, я попытался отстраниться от всплеска возмущения и с видимым спокойствием ждал, чем профессор порадует меня на этот раз.

— Половину урока вы глазеете по сторонам. А это значит, что у вас слишком много свободного времени, и будь вы чуть более сосредоточены, успели бы в два раза больше. Во время каникул мы с вами продолжим заниматься. В понедельник, среду и пятницу жду вас здесь после завтрака. Посмотрим, как вы усвоили темы, по которым писали свои работы. Всё, свободны.

Я развернулся и вышел из класса. Отстраняться от эмоций оказалось очень непросто.

В каникулы мои соседи по комнате разъехались по домам. Родители Пирса увозили его в Скандинавию, Нотт и Флетчер оставались дома. Я наслаждался одиночеством, но большую часть времени сидел в библиотеке. Вскоре я понял, что для практических занятий Флитвика и Макгонагалл мне нужно отдельное место. Библиотека предназначалась для интеллектуальной работы, а практика требовала совсем иной обстановки. Идти в классы мне не хотелось — во-первых, в Хогвартсе на каникулы оставалось довольно много народу, особенно семикурсников, готовившихся к экзаменам, и они часто сидели в классах на каких-то дополнительных занятиях. Во-вторых, мне не хотелось, чтобы меня видели преподаватели. Я болтался по коридорам в поисках подходящего места, заглядывая во все открытые и не запертые двери.

За одной такой дверью оказалось нечто вроде кладовки. Старые парты, корзинка для мусора, школьные доски, притиснутые к стенам… то что надо, решил я и зашел, закрыв за собой дверь. Прямо передо мной, в углу напротив, возвышалось огромное зеркало в золотой раме. Оно настолько не гармонировало с царящим вокруг бардаком, что казалось из какого-то другого мира. Поскольку любоваться на свое отражение не входило в мои планы, я положил на ближайшей парте учебник Флитвика и приступил к занятиям.

Если чары давались мне легко, и чем дальше я занимался, тем быстрее их осваивал, задания Макгонагалл оказались настоящим адом. Мало того, что я должен был сперва найти их описание в учебнике или справочнике — такое, чтобы все было понятно, — так еще и записывать свои ощущения, ошибки и полный анализ процесса. Долгими вечерами я сидел в кладовке, часто забывая явиться на ужин и перебиваясь остатками еды, которые лежали на столе в нашей гостиной.

Однажды я так заработался над трансфигурацией морковки в пластиковый пакет (морковку я добыл на кухне, попутно сделав набросок пары эльфов-кондитеров за работой), что совершенно забыл о времени. Когда я, наконец, закончил описание своих многочисленных проблем с превращением органики в неразложимую неорганику, то понял, что за окном глубокий вечер. Я забрался на парту в дальнем конце кладовки и выглянул в окно. Полная луна освещала лес и озеро, расстилавшееся далеко внизу. Надо будет как-нибудь заняться пейзажами, а то я слишком увлекся портретами и натюрмортами… Спрыгнув вниз, я заметил, как под соседней партой что-то блеснуло. Присев, я разглядел старую монету. Что ж, вот и деньги завелись, подумал я и поднялся, вертя монетку в руках. И тут оказалось, что в комнате я был уже не один — у двери стоял Поттер из Гриффиндора. При виде меня на его лице возникло изумление, смешанное со страхом. Мы оба молчали.

— Ты что тут делаешь? — наконец, проговорил он.

— Вот, деньги нашел, — я показал ему монету.

Поттер взглянул на разложенные на парте учебники и листы пергамента.

— Это для Макгонагалл, — я подошел к столу и начал собирать вещи в рюкзак. — Загрузила меня на каникулы по хуже некуда, так что приходится, сам понимаешь…

Поттер усмехнулся.

— Ты вроде не против грузиться. По-моему, ты даже рад, когда Снейп тебе очередную работу задает.

— Ну, вообще-то да, — признался я. — Не скажу, что зелья мой любимый предмет, но в нем гораздо больше искусства, чем, например, в трансфигурации. А ты чего тут делаешь?

Поттер промолчал и бросил взгляд на зеркало в углу.

— Пришел навести марафет? — хмыкнул я, сворачивая пергамент.

— Ты в него смотрел? — спросил он меня дрогнувшим голосом.

— Не-а.

— Это волшебное зеркало, — сказал Поттер, подойдя к нему ближе.

— Волшебное? — я насторожился. — В каком смысле?

— Ну, оно показывает… разные вещи.

— И что же, например?

Поттер с сомнением взглянул на меня. Ох уж этот Гриффиндор… Я застегнул рюкзак и посмотрел ему в глаза.

— Слушай, сейчас ночь, мы с тобой оба нарушаем правила, и к тому же я тебе рассказал, чем я тут занимался, так что давай, колись, что там с этим зеркалом не так.

— С ним все так. — Поттер встал напротив темного стекла и посмотрел в него. — Оно показывает… мою семью.

— Ого, — сказал я. — Тогда я в него точно смотреть не буду — не хочу знать, кто моя семья.

— А ты не знаешь? — с некоторым удивлением спросил Поттер, не поворачивая головы.

— Понятия не имею. Я в интернатах рос… ну и вообще, так, везде… — решил я закруглить разговор.

— Тогда почему не хочешь?

— Сложно объяснить, — я пожал плечами. — Потому что сейчас я чувствую себя свободным, а если узнаю, кто они, эта свобода исчезнет.

— Как это? — Поттер оторвался от зеркала и с недоумением взглянул на меня. Я сказал:

— Карма рода.

— Что?

— Я читал в одной книжке про карму, это как судьба, только ты сам ее делаешь, своими поступками. И если я узнаю про своих родителей, кто они были, чем занимались, и все такое, то приму на себя… типа карму, но только не свою, а их. Это как с кровью — если ты чистокровка, то должен жениться только на чистокровке. А если ты не знаешь, что ты чистокровка, то чувствуешь себя свободным и можешь жениться на ком угодно. Так что лучше не знать.

Поттер несколько секунд молчал, а потом сказал:

— Ну и бред. — И добавил спустя мгновение:

— А Рон увидел, что он капитан команды по квиддичу. Так что это зеркало не только семьи показывает.

— Который Рон? Такой рыжий?

Поттер кивнул. Я надел на плечи рюкзак:

— Знаешь, я бы на твоем месте не слишком-то в него смотрелся. Мало ли, что это за магия. Может, это зеркало-вампир.

— Зеркало-вампир?

— Ну да. Оно приманивает своих жертв соблазнительными образами и вытягивает из них энергию. Поэтому его сюда и запихнули, чтобы оно ни на кого не охотилось.

— Ерунда, — ответил Поттер и отвернулся.

— Ну пока, — сказал я и направился к двери.

— Осторожней, там Филч.

— К черту Филча.

Больше я в эту комнату не возвращался — если о ней знал кто-то еще, значит, она уже не полностью "моя". И совсем лишним было магическое зеркало под боком.

Каникулы подходили к концу, а я едва находил время, чтобы навещать Хагрида, который всегда показывал мне что-нибудь интересное. Как-то раз под вечер я засиделся в библиотеке, работая над трактатом для Флитвика и зарывшись в книги по кельтской погодной магии. В очередной раз я пропустил ужин и наверняка опять был вынужден нарушить режим, за что один раз мне уже попало от Макгонагалл. Неожиданно на стол упала чья-то тень, я поднял глаза и с изумлением увидел перед собой директора.