Сент-Экзюпери - Марсель Мижо

Одним из таких дальновидных, по-своему великих людей, положивших начало легендарной ныне Линии, был инженер и промышленник Пьер Латекоэр.

Латекоэр-старший, владелец лесопилки в Баньер-де-Бигор в Пиренеях, своим упорством и сметкой в делах сколотил к концу жизни немалый капитал. Но ему не хватало все же размаха. Он и сам понимал это и дал своему преемнику – сыну прекрасное техническое образование, открывавшее ему все горизонты. Пьер, унаследовавший от отца упорство и деловую сноровку, тотчас же по окончании «Эколь сентраль», одного из лучших французских технических институтов, приступает к реорганизации отцовского предприятия и на его базе создает вагоностроительный завод. Чтобы обеспечить свое предприятие заказами, этот двадцатитрехлетний инженер-предприниматель рвет и в других отношениях с рутиной, едет в Румынию и Венгрию, где заключает выгодные сделки. Вскоре баньерский завод оказывается уже недостаточным, чтобы удовлетворить все растущий спрос. Латекоэру удается за бесценок приобрести значительный участок земли на окраине Тулузы в Монтодране, он переносит сюда в первую очередь кузнечные цехи завода.

В 1914 году освобожденный из-за плохого зрения от мобилизации Пьер Латекоэр поступает добровольцем в артиллерию и тридцати одного года от роду уходит рядовым на фронт. В случайной беседе с одним генералом, заговорившим с ним при объезде позиций (надо предполагать, генерал знал, кто этот рядовой), Пьер обнаруживает столь глубокое знание насущных проблем артиллерии, что генерал восклицает: «Этот чудак будет куда полезнее стране на своем заводе, чем... в заду у пушки!»

Латекоэра окончательно увольняют в запас, и Военное министерство дает ему задание организовать на его заводе производство снарядов для тяжелой артиллерии. Однако Латекоэр не удовлетворяется столь выгодным заказом, казалось, обеспечивающим его работой и заработком на всю жизнь. Хотя он и капиталист-предприниматель, но в нем уживается и пионер. Война породила новое оружие – авиацию. А Латекоэр всегда очень внимателен и чуток ко всему, что связано с техническим прогрессом. Самолетостроение не сулило на первых порах больших прибылей, для этого надо было снова перестраивать всю работу завода, но Пьер уверовал в будущее авиации. В 1917 году он получает уже правительственный подряд на тысячу самолетов типа «Сальмсон». Срок сдачи – в течение года. По тому времени цифра эта колоссальная. Но промышленник успешно справляется со своей задачей в совершенно новой для него области производства.

Ничто не предвещало самолетостроения будущего. Однако Пьер Латекоэр не хотел и не мог уже перестраивать свое предприятие. Производя военные самолеты, он думал о мире и видел самолет тем средством связи, которому принадлежит будущее. Он исходил из простого расчета: по тому времени из Франции до Марокко – семь дней на пароходе; на самолете через Испанию потребовалось бы каких-нибудь тридцать часов. Чтобы получить ответ на письмо из Буэнос-Айреса, требовалось около пятидесяти суток. Если даже, думалось Латекоэру, использовать для перевозки почты между островами Зеленого мыса и островом Фернанду-ди-Норонья посыльные суда, то и тогда срок этот можно сократить до двадцати суток. А при ночных полетах – и до четырнадцати. Если же на промежутке между островами Зеленого мыса и островом Фернанду-ди-Норонья использовать гидросамолеты, то понадобится еще меньший срок.

Интерес, проявленный Латекоэром именно к этому направлению, не случайный и объясняется не только географическим положением Тулузы на юге Франции. Две тысячи тонн одних только писем перевозили каждый год трансатлантические корабли из Европы в Южную Америку, Обмен корреспонденции со странами, обслуживаемыми Индийской пароходной линией, составлял всего одну треть этого тоннажа. Товарооборот с африканскими колониями и Южной Америкой достигал пятидесяти миллиардов франков в год и при хорошей почтовой связи мог еще значительно возрасти. К тому же мерцавшая впереди победа позволяла рассчитывать на вытеснение влияния, недавно завоеванного Германией в латиноамериканских странах, а следовательно, сулила еще большее расширение франко-южно-америкаиских связей. И это уже не говоря об укреплении связей с французской колониальной империей в Африке.

Вот эти-то идеи еще за несколько месяцев до окончания войны и приехал изложить промышленник тогдашнему министру авиации Дюменилю. Поднять такое большое дело международного масштаба без правительственной субсидии и политической поддержки казалось все же Латекоэру не по силам. Однако высокий чиновник, как и все чиновники, независимо от ранга и положения, страдал неофобией и не отличался широтой кругозора. Он счел представленный ему проект утопией и отказал промышленнику в поддержке.

Зато другой человек, казалось, мало чем могущий помочь делу, восторженно отнесся к проекту Латекоэра и целиком отдался его осуществлению. Человек этот – Беппо де Массими. Его энергия и связи, поставленные на службу делу, в которое он сразу же влюбился, восполнили то, чего как раз недоставало промышленнику при всем его упорстве и весе. Беппо де Массими оказался прирожденным дипломатом. Кроме того, он в совершенстве знал тот человеческий материал, без которого дело не могло сдвинуться с места.

Неаполитанский маркиз Беппо де Массими в юности приехал в Париж. Он тогда только что стал у себя на родине лиценциатом филологических наук, и проживающая в Париже кузина пригласила его отдохнуть и развлечься. Париж, о котором он мечтал чуть ли не с детства, очаровал его. Сирота с раннего возраста, он не захотел возвращаться на родину и остался во Франции. Свой досуг состоятельного человека он заполнял литературным творчеством: написал пьесу для театра, перевел романы и новеллы Бютти, Джиакомо, Сальгари. В 1914 году, тридцати девяти лет от роду, несмотря на то, что его страна не порвала еще свой союз с вильгельмовской Германией, Беппо поступает добровольцем во французскую армию. Когда-то, в 1910 году, он, как и Сент-Экзюпери, получил «воздушное крещение» у Ведрина и поэтому выбирает авиацию, специальность летчика-наблюдателя, на которую «не так уж много охотников». Начав войну простым рядовым, незадолго до конца ее он уже майор. Пилотом у него в это время служит Дидье Дора.

С Пьером Латекоэром Массими связывала давнишняя дружба. Познакомились они у одного букиниста Латинского квартала в то время, когда Пьер был еще студентом «Эколь сентраль». Оба были большими библиофилами и часто посещали этого букиниста. Однажды обоим приглянулась одна книга. Пьер торговался с продавцом, так как запрашивал он за нее очень дорого. Опасаясь, что редкость ускользнет от него, Беппо, не торгуясь, заплатил требуемую цену. После этого случая при каждой встрече Пьер уговаривал его уступить ему книгу. От слова к слову, от беседы к беседе молодые люди, у которых, несмотря на разницу возраста (Беппо был на восемь net старше) оказалось немало точек соприкосновения, сблизились, и, наконец, добродушный итальянец дал себя уговорить. Но когда Массими назвал цену. Латекоэр воскликнул:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});