Конрад Морген. Совесть нацистского судьи - Герлинде Пауэр-Штудер
- Дата:21.05.2024
- Категория: Биографии и Мемуары / История
- Название: Конрад Морген. Совесть нацистского судьи
- Автор: Герлинде Пауэр-Штудер
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Герлинде Пауэр-Штудер, Дж. Дэвид Веллеман
Конрад Морген: Совесть нацистского судьи
Переводчик Юрий Чижов
Научный редактор Дмитрий Гурин
Редактор Наталья Нарциссова
Издатель П. Подкосов
Руководитель проекта А. Казакова
Ассистент редакции М. Короченская
Корректоры Н. Вилько, И. Панкова
Компьютерная верстка А. Фоминов
Арт-директор Ю. Буга
First published in English under the title Konrad Morgen; The Conscience of a Nazi Judge by H. Pauer-Studer and J. Velleman, edition: 1 Copyright
This edition has been translated and published under licence from Springer Nature Limited. Springer Nature Limited takes no responsibility and shall not be made liable for the accuracy of the translation.
© Palgrave Macmillan, a division of Macmillan Publishers Limited, 2015
© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина нон-фикшн», 2023
* * *
Торстену, а также Лии и Эвану
Пролог
Штерн (голос за кадром):
— Ревизоры из СС все ходят, перетряхивают книги… Гёт это знает…
Натура. Краков — день
Грузовики на погрузочной платформе личного склада Гёта. Польские рабочие под надзором Худжара выгружают «лишние» мешки с мукой и рисом — припасы для 10 000 несуществующих заключенных.
Штерн (голос за кадром):
— Можно подумать, у него хватило бы ума это предвидеть.
В этой сцене из фильма «Список Шиндлера» рабочие разгружают грузовики с провизией, предназначенной для 10 000 узников концлагеря Плашов — несуществующих заключенных, придуманных комендантом Амоном Гётом, чтобы излишки запрошенной провизии он мог продать на черном рынке. Рассказчик говорит, что Гёта проверяют ревизоры СС.
Люди, представленные здесь как ревизоры, и в самом деле были эсэсовскими следователями, а прислал их эсэсовский судья Конрад Морген (1909–1982). Он расследовал коррупцию и другие преступления во многих лагерях, среди которых были Бухенвальд, Дахау, Освенцим. Со временем Морген начал преследовать не только Гёта, но и главных исполнителей гитлеровского «окончательного решения еврейского вопроса».
Это малоизвестная история о том, как эсэсовский судья столкнулся лицом к лицу с нацистской смертоносной машиной и по мере своих ограниченных возможностей пытался противостоять ей.
Морген был судьей эсэсовского суда — системы, которая рассматривала дела против членов СС так же, как военные суды рассматривали дела в отношении военнослужащих. В 1941 г. и первой половине 1942 г. он расследовал дела о финансовой коррупции членов СС в оккупированной Польше. В 1943 г. рейхсфюрер СС Гиммлер поручил судье расследовать дела о коррупции в концентрационных лагерях.
Морген не ограничил свои расследования коррупцией. Превысив полномочия, он выдвинул обвинения в убийстве против коменданта Бухенвальда и шефа гестапо Освенцима. Он даже требовал выдать ордер на арест Адольфа Эйхмана. В конечном счете обвинения были предъявлены пяти комендантам концлагерей, и по крайней мере один из них был за свои преступления казнен[1].
После войны Моргена взял под стражу Корпус контрразведки — американский Counter Intelligence Corps (CIC), — где его интенсивно допрашивали. Он давал показания на многих судах над военными преступникам — сначала на суде против главных военных преступников в Нюрнберге, затем на малых процессах сразу после войны и, наконец, после того, как он уже стал известным юристом во Франкфурте, во время поздней волны процессов, поднявшейся в 1960-е гг. В последний раз он давал показания в 1980-м, за два года до своей кончины.
Морген объяснял, что, хотя он мог предъявить шефу освенцимского гестапо обвинение в 2000 убийствах, он никого не мог обвинить в истреблении миллионов в газовых камерах Освенцима-Биркенау, поскольку виновным был Гитлер, воля которого стала в буквальном смысле слова законом в государстве. По утверждению Моргена, судебное преследование за обычные убийства было его средством противодействия программе истребления, учитывая, что возможности остановить ее он не имел.
Самого себя Морген называл Gerechtigkeitsfanatiker — фанатиком справедливости. Такое самоопределение в известном смысле верно, но не так уж благоприятно, как ему казалось. Морген и в самом деле фанатично относился к справедливости, как он ее представлял, но его концепция справедливости шла вразрез с бесчеловечностью, окружавшей его. При этом фанатизм его был слишком силен, чтобы допускать самокритичные размышления. В одних случаях он вел Моргена по правильному пути, а в других приводил к серьезным заблуждениям. Это делает Моргена фигурой двусмысленной, а его случай достоин изучения в силу своей моральной сложности. Наша цель — понять как позитивные, так и негативные аспекты Gerechtigkeitsfanatismus Моргена, исследуя его чувства и мысли, его соображения по поводу событий, в которых он участвовал.
Кроме того, деятельность Моргена представляет особый исторический интерес. Как опытный юрист и судья он смотрел на холокост через призму морали, сколь бы дефектной она ни была. Он отличался настойчивостью и был, можно сказать, выдающимся следователем, никогда не отступавшим перед лицом чудовищных преступлений. Протоколы расследований Моргена сохранились как в его отчетах начальству, так и в его послевоенных показаниях. Наконец, самому Моргену не предъявили обвинений в военных преступлениях, и поэтому он был свидетелем, гораздо менее склонным к самооправданию, чем преступники, о которых он свидетельствовал.
Морген показался нам весьма надежным хроникером своей деятельности военного времени. Его послевоенные свидетельства, если не считать нескольких серьезных исключений, которые мы рассмотрим[2], подтверждаются документами, включая не только его собственные бумаги, но и, например, личные досье тех, с кем он имел дело во время войны. Самое невероятное из заявлений Моргена — что он добивался ареста Адольфа Эйхмана — было подтверждено самим Эйхманом на процессе в Иерусалиме. Морген мог быть малочувствителен к тому, что его окружало, или замечать далеко не все, но он явно не стремился адаптировать свои высказывания под то, что послевоенная аудитория знала или хотела услышать. Честность тому причиной или наивность, но он был на удивление искренним свидетелем.
Мы задумали эту книгу как нравоучительную биографию, анализ того, как нравственность одного человека пытается противостоять безнравственности окружающего мира. Наше повествование охватывает только карьеру Моргена в качестве настоящего или бывшего члена СС, а не описывает весь его жизненный путь, и это позволяет избежать спекуляций. Мы не воссоздавали сцены и события с литературными целями, хотя, когда Морген описывает их, мы даем ему слово, чтобы читатель мог услышать его голос. Наконец, несмотря на болезненность темы, мы пытаемся сохранять бесстрастный тон. Как нам кажется, для того чтобы осудить холокост, читатели не нуждаются в наших высокопарных заявлениях.
Стремление добавить оттенков к портрету эсэсовского офицера порождает вопрос: не пытаемся ли
- Стив Джобс. Повелитель гаджетов или iкона общества потребления - Дмитрий Лобанов - Биографии и Мемуары
- 50 знаменитых прорицателей и ясновидящих - Мария Панкова - Биографии и Мемуары
- Вторжение - Генри Лайон Олди - Биографии и Мемуары / Военная документалистика / Русская классическая проза
- Любовник made in Europe - Александра Пражская - Биографии и Мемуары
- Турция между Россией и Западом. Мировая политика как она есть – без толерантности и цензуры - Евгений Янович Сатановский - История / Политика / Публицистика
- Книга о русском еврействе. 1917-1967 - Яков Григорьевич Фрумкин - История
- Нашу Победу не отдадим! Последний маршал империи - Дмитрий Язов - Биографии и Мемуары
- История французского психоанализа в лицах - Дмитрий Витальевич Лобачев - Биографии и Мемуары / Психология
- Открытое письмо Сталину - Федор Раскольников - История
- Устные свидетельства жителей блокадного Ленинграда и их потомков - Елена Кэмпбелл - Биографии и Мемуары