Слесарь. Трилогия (СИ) - Белов Иннокентий

Взрослые мужики опять негромко заржали.

Положение мое становилось критическим, я боялся переступить с ноги на ногу, вдруг половица или ступенька скрипнут. Этим опытным мужикам много не надо, чтобы понять – на охраняемом объекте кто‑то есть.

До этого момента ничего не скрипело, хорошо сделано, но страх все равно не уходил.

Глава 37 ВТОРАЯ УДАЧА

Потом я все же решился не терять время из‑за Стражи.

Как я понял из их дальнейшего разговора, главный по ночной смене послал их патрулировать этот район вообще, целую четверть города, а не стоять около усадьбы.

Поэтому они вскоре, так же почмаривая новичка, ушли в сторону порта и должны были вернуться не раньше, чем, через полчаса. Да, служба везде одинакова, есть простодушные новички и прожженные старослужащие, пользующиеся своими возможностями.

Я вспомнил, что ни одна половица не скрипнула за все время, пока я ходил по дому, уж на это я бы точно обратил внимание. Поднялся, держась ближе к стене между вторым и третьим этажом, не дыша и ожидая оглушительного скрипа, так успел накрутить себя. Даже обувь решил снять, чтобы пальцами ощущать доски. Но полы и ступени в доме были сделаны очень хорошо и качественно. Я решил, что Рыжие сами сделали всю работу, своим умением они были известны везде в Черноземье.

Поднявшись к третьему этажу, я нашел комнату Старшего, она была самая большая и увешана портретами то ли его родни, то ли знаменитых предков, основателей рода. Странно, что портреты еще не сбросили на пол, в поисках тайника, сегодня днем. Сначала я проверил всю комнату, потом смотрел, двигая портреты.

Но отклика не получил.

Странно, я был уверен, что тайник будет в том месте, где живет глава рода. Роскошная кровать еще оставалась на месте, но и за ней, и под ней тайник не отвечал на мои попытки его обнаружить.

Пришлось пройтись по всему этажу, по еще пяти комнатам, но и там ничего. Они были поменьше и в них жили приближенные Старшего, судя по всему, одна из них женщина. На кровати осталась лежать ночная рубашка из белого сукна. В комнатах остались только тяжелые кровати, все сундуки и мебель уже вынесены.

Да, ситуация.

Маны осталось совсем немного. Еще на пару помещений, не больше.

Что же я еще не проверял?

Первое – чердак, еще лестницу между этажами дома и площадку третьего этажа. Лезть на чердак не хотелось, хотя лестница для этого имелась, прислоненная к стене, под люком в потолке.

Я стоял на площадке, поэтому решил проверить сначала ее, и о – чудо, магический отклик я получил именно здесь. Перед дверью Старшего, в метре от косяка, засветилась замочная скважина скрытого тайника.

Это открытое место.

Если я вскрою тайник, завтра Шидер сразу поймет, что тут уже кто‑то побывал.

Но делать было нечего. Уйти, не посмотрев, что в тайнике, я, естественно, не мог.

Будь, что будет.

Ключ к этому замку оказался достаточно сложным, кривой такой загогулиной. Хорошо, что принцип у всех ключей одинаков, и повозившись пару минут, крутя его и влево, и вправо, я услышал, как щелкнул механизм замка и дверка подалась. Опасаясь сюрпризов от Рыжей братии, я отодвинулся в сторону и не зря. После того, как дверка открылась, через пару секунд из тайника вылетел болт и задрожал в толстенькой доске на другой стороне коридорчика, стоявшей, как бы для обрамления еще одного портрета славных предков.

Да, чего‑то такого я и ожидал, все время. И даже время задержки сделали, хитрые сволочи. Я, лично, собирался ждать, минимум, минуту, чтобы не рисковать своей шкурой. И так, сразу не полез в тайник, метнулся на второй этаж, забрал свечу и вернулся обратно.

При свете свечи виден был солидный ларец, только странно стоящий, не по центру, а полностью задвинутый в правый угол и прижатый к задней стенке. Подозрения снова охватили меня, поэтому я с помощью кинжала накинул веревку на торчащую ручку ларца, пропустил ее через нее и не спеша, потащил наискосок, от правой задней части тайника к передней левой, полностью скрываясь за дверкой самого тайника.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но ничего не произошло, ларец доехал до дверцы и только сейчас до меня дошло, что он был поставлен именно так, чтобы не мешать полету болта. Я смог разглядеть тонкий поводок, который крепился к низу дверцы и служил спусковым крючком для спрятанного в тайнике арбалета.

Подхватив ларец, я поборол соблазн открыть его здесь и сейчас. Первым делом я защелкнул дверцу. Потом достал, раскачав, болт, полностью металлический. Не так уж и глубоко он вошел в доску, наверно, из‑за слабого арбалета в тайнике. Маны у меня почти не осталось, поэтому, я не стал пытаться скрыть тайник, просто прикрыл его дверью от комнаты. В принципе, без хорошего освещения, торопясь к двери, на небольшие щели тайника можно было не обратить внимания. Подумав, я отколупал немного воска со свечи и попробовал замазать самые выделяющиеся. Получилось неплохо, при таком освещении – в самый раз. Щели пропадали на глазах, пришлось задержаться и заняться процессом шпаклевания серьезно. Вышло все на отлично, при неярком свечном освещении. Днем может видеться и по‑другому, но с этим ничего было не поделать.

Пора было уносить ноги, пока не вернулись стражники.

Но, спрятавшись за ставней в комнате Старшего, окна которой выходили прямо на ворота, я понял, что немного не успел. Шаги и негромкие голоса доносились уже из‑за забора, потом ворота заскрипели и знакомая, по голосам, четверка, появилась передо мной. Теперь они не стали подходить близко к дому и опять послали молодого стражника, держащего высоко потухший факел. Тот пробежал вокруг дома, потряс дверь на крыльце и снова доложился по форме.

Только он успел выговорить свои слова, на которые уже никто не обратил внимание, как голос Гриты донесся из Лисы и Журавля.

Значит, уже половина десятого, первую часть ее выступления я тоже услышал, но в тот момент я поднимался на второй этаж и мне было не до песен. Стоя наверху, я услышал, как разговор стражников перескочил на певицу. Обсудили ее внешние данные, небольшой зад и боевой характер, согласились друг с другом, что вдуть ей стоит.

Напоследок молодой парень спросил, кто такую красотку того, выгуливает.

Кто‑то из опытных товарищей просветил его, что какой‑то придурок, бывший гильдейский. Все дружно согласились, что это непорядок – спать таким сочным девкам с лесными дурачками. Поржали и пошли со двора, забыв даже закрыть ворота.

Ну, уроды. Я вас запомнил, подумал я, понимая, что вряд ли предъявлю свое возмущение служивым.

Ладно, ближе к телу. Я спустился вниз, приоткрыл ставни в одной комнате, те, которые закрывал. Потом на первый этаж, там тоже восстановил статус‑кво.

Хотел уже выбираться, засунул ларец в мешок, свечу оставил перед второй дверью на выходе. Но осторожность требовала пройтись еще, посмотреть по сторонам сверху, что я и сделал, уже ориентируясь на втором этаже без света, как дома.

Нет, никого не видно, голос Гриты все доносится из трактира, пора на последний рывок решаться. Закрыл при свече вторую дверь, присмотрелся к первой, как открыть в темноте, и, погасив, оставшийся огрызок, глубоко вздохнул, открыл первую дверь и высунул наружу голову. Послушал ночь и эмоции, Грита допела песню и пока только один Скоп наигрывал мотив на трейле. Пока слушал – сунул огрызок в мешок и повернул ларец поудобнее в мешке. Весу в нем килограммов шесть, сам сделан из не очень толстого металла.

Все тихо, никого рядом не чувствую, тянуть нет смысла. Повозился с входной дверью, замок долго не хотел закрываться, очень хотелось все бросить и сбежать, сжимая мешок. Но, буквально, заставил себя успокоиться, пробовать и пробовать по‑разному и, наконец, услышал щелчок замка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Все, слава богу, закрыл.

Подхватился, обежал вокруг дома, не стал рисковать и проделал обратный путь по забору в таком же порядке.

Не доверяю я этим Северянам!