Слесарь. Трилогия (СИ) - Белов Иннокентий

Молодой, популярной женщине лучше не спать две ночи подряд одной, мысли странные в голову лезут.

Все, пора. В дверь уже два раза народ ломился, пиво недолго держится в животе, просится на свободу. Глаза привыкли к темноте, я откинул защелку и метнулся к окну, перевалился через проем, откинулся и пропустил ставни над собой, прижав их к окну. Пока никто не зашел, хватило и соседней кабинки, но надо спешить.

Здесь, во дворе, я пока ничем не рискую. Только получить репутацию странного парня, если меня заметят.

Спустился на землю, от дощатого щита ощутимо пованивает, но не сверх меры, терпеть можно.

Говно – тем более, к деньгам.

Переместился влево, к стене соседнего дома, окна в которой не предусмотрены. Или заложены от шума, который производит трактир.

Вдоль нее добрался до каменного забора и прижался к нему, высматривая зрителей моих ночных похождений. Не доверяя глазам, всматривался в каждое окно на втором этаже, пытаясь уловить чье‑то присутствие или эмоции, выдающие владельца.

Вроде никого, но я не буду спешить, так же внимательно проверю и третий, чердачный этаж.

Там один любитель ночного воздуха нашелся, не видно, стоит ли он около окна или нет, но эмоции чувствуются. Чем то хозяин их раздосадован, хочет кому‑то что‑то доказать.

Хорошо, что через пару минут он исчез, значит – вышел из номера. Отправился что‑то доказывать.

Через забор я перелезал, цепляясь за выступающие камни. Хорошо, что мокасины оказались в номере, после той ночи, когда бился с Рыжими. Они позволяли втискивать ногу на самые маленькие выступы и цепко держались кожаной подошвой за каменную поверхность. Подтянулся на руках и чувствуя себя особо уязвимым в этот момент, быстренько плашмя перекатился через верхушку забора, и снова повис на руках, пытаясь проконтролировать всплеск эмоций, если кем то замечен.

Тишина и сердце успокаивается.

Начинаю слезать так же осторожно, прыгать не хочу, опасаюсь какой нибудь прощальной ловушки от Рыжих под забором. Они на такие шутки известные мастера.

Темнота абсолютная, не видно ни зги. Я, не спеша, перемещаюсь от самого угла, где сходятся заборы разных дворов, под защиту темнеющего дома. Руки уже гудят от нагрузки, я очень жалею, что не могу зажечь свечу и продолжаю пробираться, цепляясь за забор.

Так, метров пятнадцать и провисел на заборе, пока не рассмотрел немного землю, в свете падающих из‑за угла слабеньких облачков света. Спустился и пошел вокруг дома в обратную сторону, потому что подбираться к двери надо с той стороны. Свет от окон ближнего дома падает в аккурат, на нижний край забора, но вход находится в тени, благодаря высокому забору. Неспешное передвижение в тени закончилось и я прижался к входной двери. успокаивая сердце и наблюдая за реакциями в эмоциях.

Ничего не выдает возмущенных, зрелищем крадущегося в ночи злодея, зрителей, но я все рано долго жду. Сейчас я еще не совсем преступил черту закона, но открыв дверь – буду точно за его чертой. Жду минут десять, робея открывать дверь, желая, наверняка, убедиться в отсутствии зрителей.

Тишина вечера ничем не нарушается, я достаю связку ключей и выбираю, на ощупь, самый большой ключ. Таким же Шидер закрывал ее, это я хорошо видел.

Вставляю его в замочную скважину, едва‑едва продвигаю до упора и начинаю поворачивать, когда веселье в трактире выплескивается через окна, негромкий щелчок замочного механизма, дверь открыта и я медленно протискиваюсь в черный зев распахнутой двери.

Глава 36 ПЕРВАЯ УДАЧА И ПЕРВАЯ ПРОБЛЕМА

В полной темноте пришлось потратить немало времени, чтобы нащупать собачку замка и закрыть надежно дверь.

Идти в полном незнании вперед было страшновато, и я сразу защелкал кремнем. Чтобы зажечь свечу, обмотанную трутом в районе фитиля. Как назло, трут не разгорался несколько минут, я уже начал беспокоиться за свой план.

Глаза немного привыкли к полной темноте. Где‑то наверху ставни пропускали чуть света, но ходить наощупь я не собирался. Проклятый трут понемногу разгорелся, подпалив свечу и я увидел небольшой коридорчик, за которым виднелась еще одна дверь. Она тоже оказалась закрыта на ключ, Шидер был пунктуален во всем. Ее я открыл быстро, ключом, похожим на первый, но немного меньшего размера. При тусклом свете свечи было гораздо удобнее возиться с замком, чем в полной темноте.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Еще, я себе напомнил, надо не забыть закрыть все двери, которые я открою, чтобы не вызвать подозрений.

Логически прикинув, тот же мытарь мог догадаться, зачем мне понадобилось поднимать со дна моря труп Старшего Рыжих. Тут я вспомнил, что не полностью отрезал ремешок, на котором висели ключи, и по остатку ремешка об этом можно догадаться.

Когда пойдем в Стражу узнавать про трофеи и долю, надо попробовать отрезать или сорвать этот остаток до конца. Если будет возможность.

Значит, мне надо не только, чтобы меня здесь не поймали, но и совсем не оставить следов своего пребывания.

Только, если открою какой‑то сейф или шкаф, смогу ли я его закрыть? Не уверен.

Ладно, посмотрим.

Вторую дверь, отделяющую вход от площадки с лестницей, я не стал закрывать. Одна лестница уходила вверх, другая – вниз и еще три двери находились на первом этаже.

Я даже задумался, откуда начинать искать.

Но потом решил начать с самого низа. Я побаивался светить наверху, где в комнатах были окна, было еще не поздно и в соседских домах такое явление вызвало бы неподдельный интерес. Да и патруль Стражи может завернуть к усадьбе, для проверки целостности замков. Ведь ворота просто прикрыли, не став закрывать на замок, вспомнил я.

Так то, задача была не особо сложная – зайти по очереди во все помещения, проверить их магическим зрением и двигаться дальше. Хорошо очень, что всю мебель вывезли из дома, все тяжеленные комоды и рундуки. Уже по одному этому было понятно, что Шидер ясно предвидел участь арестованных Рыжих. Даже если в доме и дворе усадьбы ничего не найдут, все равно все они пойдут, как соучастники преступления и открытого неповиновения. Поэтому и мебель, довольно дорогую, вывезли с бочками вина вместе на склад мытни.

Понятно, что хозяевам она больше не послужит. В этом Шидер уверен, а дом сдадут или продадут, как есть, пустым.

Это хорошо, что не надо такую тяжесть двигать. Можно привлечь шумом внимание соседей или стражников, что пахнет рудниками. И побоями сразу.

В подвале, куда я спустился, имелись две двери, одна уходила по лестнице еще ниже. Вторая вела в хозяйственное помещение, где раньше хранились продукты, судя по разбросанным корнеплодам и репе, приправам и травам, висевшим на стене.

Я посмотрел магическим взглядом, как показывал мне Кремер. В конце второго дня обучения это действие стало у меня получаться, через раз. В городе я как‑то его не проверял и сейчас немного мандражировал, ибо без этого взгляда с использованием маны пропадал весь смысл моей вылазки. Если несколько опытных мужиков в пустом доме за полчаса не обнаружили тайник, при еще светлом времени, с факелами, то на что могу рассчитывать я, в полной тьме и один?

Еще и боящийся чихнуть даже.

Но мне повезло сразу, именно в этой подсобке на мой магический импульс дал ответ небольшой тайничок, спрятанный за пучком травы в углу помещения. Приблизившись, я увидел, что светится красноватым светом маленькое отверстие в стене и рассмотрев его, начал подбирать ключи к замочной скважине, как я подумал. После третьей попытки ключ хорошо уперся и пружиня немного обратно, дал возможность повернуть его вправо. Раз, другой, внутри что‑то щелкнуло и откинулась небольшая совсем дверка, где‑то размером с ладонь в обе стороны.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Дыхание сперло от радости такой быстрой находки, но я не спеша рассмотрел открывшуюся дверку, потом само отверстие и осторожно вытащил кинжалом тяжеленький полотняный мешочек. В котором вкусно звякнуло, когда я опустил его на пол.