Песнь Люмена - M. Nemo

И последнее встряхнуло его, что угодно — только не бездумье. Тот слишком гордился своим умом, чтобы стремиться к подобному.

— Хочешь знать правду?

Вдруг оказавшись возле него, Люмен подступил так близко, что опасность, исходящая от него буквально обжигала. Аджеха оттолкнул того не желая прикасаться к нему.

— Правду? — он не был уверен, хотел ли слушать дальше, но и как находясь рядом с прямой угрозой, не мог отступить, игнорируя её.

— Да, — смех сменился леденящим безразличием.

— Чего ты хочешь?

— Так говорят глупцы перед неизвестным. Когда боятся узнать нечто ужасающее.

Аджеха не смел заговорить.

— Только иногда неизвестное и впрямь оказывается ужасным.

Как будто тот видел бездну. Смотря в глаза Люмена, Аджеха просто не мог опустить взгляд, сделать хоть что-то, чтобы вырваться. Холод уже струился по телу и ожидание надвигающегося страха коснулось затылка.

— Я расскажу тебе правду.

Люмен вмиг лишился всякого выражения. Как простая оболочка.

Аджеха содрогнулся.

И тогда он рассказал.

— Прекратите оба! — Шайло оказался между двумя легионерами как раз вовремя, чтобы предотвратить разгорающуюся сору. — Как вы смеете устраивать подобное. Ещё и перед своими братьями.

Оба легионера замолчали, свирепо глядя один на другого из-под бровей.

— Он первый начал!..

— Хватит. Вам же уже не сорок, чтобы вести себя подобным образом. И какой пример вы подаёте остальным?

Один из спорщиков отвернулся, потупив взгляд в пол. Второй упрямо вздёрнул подбородок.

— Подобное больше не повторится. — Воспользовавшись наступившей тишиной, Шайло добавил. — Что послужило причиной размолвки?

К тому времени внимание к инциденту поутихло и наблюдавшие за всем легионеры начали расходиться.

— Нам ничего не рассказывают.

— Потому что нечего рассказывать, — тут же возразил второй.

— Я так не думаю.

— О чём вы? — спросил Шайло.

— Мы должны знать.

— О чём знать? — повторил он.

— Разве не видишь? Что-то не так. Весь Чертог изменился, — горячо возразил Изерил, игнорируя хмурое выражение на лице Урсула. — Сам Чертог. — Пытаясь донести мысль до остальных, он взмахнул руками. — Я настаиваю на том, что мы имеем право знать, что происходит и от чего оно пошло.

— Никаких изменений нет.

— Тогда что это?

— Воображение? — предположил второй.

Первый нахмурился.

— Твоё воображение. — Услужливо уточнил Урсул.

— Хватит, — на этот раз оба мигом посмотрели на Шайло. — Всё это пустые разговоры. До тех пор пока Император не возвестил о каких-либо изменениях — их нет. Ясно?

— Да.

— Да, — Изерил отвернулся, выдавливая из себя покорные слова.

Оба полонились ему и получив разрешение удалиться, пошли прочь в разные стороны. Шайло так и остался один посреди огромного пустого зала. Другие легионеры почтительно кивали ему проходя мимо, он же смотрел по сторонам, как если бы хотел проверить правдивость слов Изерила. Чертог изменился?

Разве такое возможно? И всё же подобное происшествие не первое за последнее время, и явно не последнее. В Небесном Чертоге становилось неспокойно и оно расползалось как змея, пробравшаяся в гнездо.

Это произошло давным-давно. На заре новой эры, ещё до того как Император стал Императором. Все они тогда ещё были легионерами и каждый воспринимал жизнь так, как и полагается легионеру.

Император, которому в будущем суждено было передать власть преемнику, приближался к концу своего четвёртого столетия. Согласно Его распоряжению, приемника уже создали, но кто им был, не раскрывалось до определённого времени. Предыдущий Император хотел воспитать того достойным правления империей. Если в Чертоге и задавались вопросом, кто же это будет — никто не произносил подобных слов вслух. Как бы там ни было, все они уснут к тому времени, когда на престол взойдёт новый Император. И сам Карнут был среди тех, кого не волновал дальнейший ход событий. Всё будет так как положено, иначе и быть не может. Он не числился тогда среди высших детей Императора, не входил в приближённые к нему отряды.

Был другой юноша, чаще других входивший в тронный зал. И ещё один: молчаливый, вечно держащийся в стороне. Первый предпочитал арфу и пение среди братьев. Второй — темноту и уединение. Первого звали Юлан. Имя второго приказано забыть.

Увлечённый тонкими искусствами, Юлан не интересовался другими делами. Не проходило и вечера, чтобы его не звали к себе исполнить одну-другую песню. Тогда он садился у фонтана и настраивал инструмент, касался пальцами струн и каждый раз устремлял взгляд куда-то далеко. Карнут всегда с удовольствием слушал брата, но взгляда его не понимал.

Слушал и другой, обычно пристроившись за колонной, издалека. Его взгляд был тяжёл и так же непонятен, но иначе. Как нечто очень отягощенное. В глаза отражался недюжинный ум.

Так они и жили: один играл и пел, другой отправлялся к хранилищу вековой мудрости или же стоял на астрологических башнях, пока не обмораживал пальцы.

— Карнут, Карнут, посмотри, — Юлан кружась, указал на новую арфу. Карнут был первым, кто попался ему с утра на пути и пока не подошли остальные, тот с восхищением делился радостью.

— Как прекрасна! Великолепна!

Он добился больших успехов в излюбленном деле и так бы всё и продолжалось, если бы однажды Император не позвал к себе Юлана. Прошло некоторое время, когда тот показался в коридоре. Выглядел он так, словно услышал нечто нехорошее. Карнут тогда спросил у брата, что произошло. Тот же только осмотрел на него лишённым привычной беззаботности взглядом.

— Я… — не смог договорить он и сжался весь, — я пойду.

Уже гораздо позже стало известно, в ту ночь легионеру объявили — что он станет следующим Императором. И вопреки ожиданию правителя Небесного Чертога — легионер не проявил радости, хоть и не выказал сомнения. Должно быть, он так и стоял перед Ним и молчал. Да, так Карнут в мыслях своих и видел сцену вести престолонаследования.

Юлан сделался мрачен и не разговорчив и теперь привычно перебирая струны, больше не играл. На вопросы отвечал рассеянно и с каждым днём делался всё мрачнее, пока совсем не сник.

Видя, что происходит, Отец вызвал к себе легионера и потребовал объяснений от того, кого создал, чтобы тот стал Императором. Испытывая стыд и неловкость, Юлан всё же смог сказать, что не желает править, а хочет так же играть и петь дальше. Чтобы всё осталось прежним, только бы ему позволили и дальше быть собою.

И чтобы не ответил Император, Юлан вроде бы смирился со своей участью, но веселее не стал. Чаще стал бывать в компании других легионеров и даже пел иногда, но не так как прежде и смотрел теперь в пол. Так проходили дни за днями, Чертог готовился к переходу к новой фазе. Старые легионеры засыпали один за другим.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});