Постумия - Инна Тронина

– Это товарищ из ФСБ, – сообщила Ирина.

Нога Рынди замерла на весу. Он знал гораздо больше жены, и теперь облился на жаре холодным потом. Арсений был уверен – новый транш поступил только потому, что погибли Великойские. Понятно, что он не делился этим с Ириной. Она же смотрела на мужа во все глаза, ища спасения.

– Вы по поводу Мирона и Евы? – наконец пробормотал Арсений. – Я и сам теряюсь в догадках.

– Кто это? – Максим продолжал ломать комедию.

– Наши друзья. Их убили на днях. Осталась девочка, два года. Сейчас лежит в больнице.

– Этим полиция занимается, – разъяснил Максим. – А у нас другие задачи. – И протянул Арсению удостоверение. У врача всё слилось перед глазами.

– Арсюша, а где «НН», когда бывал в Москве, встречался с нужными людьми? Максим Геннадьевич с ним побеседовать очень хочет.

– Да когда где. – Арсений еле ворочал языком. – Встречу всегда назначал «НН». В ресторанах, в бизнес-центрах. В «Москва-Сити» я его видел. В Питере – «Сенатор», «Quattro Corti» – у Исаакиевского собора. Может быть, где-то ещё.

– А в последний раз вы где встречались?

– На фестивале мороженого. Мы все вместе в Москву ездили. Встретились с «НН», когда Ирина пошла клумбы с фиалками смотреть. Она цветочница у меня.

– Да, там очень красивые сорта были – сиреневые, белые, пурпурные. Мужчины предложили мне поразвлечься. – Глаза Иры заблестели от удовольствия. – Наверное, «НН» очень хотел, чтобы я удалилась.

– И когда это было? – равнодушно спросил Максим.

– Тридцать первого мая, в воскресенье, – сразу ответил Арсений.

– Матвиенко был один?

– Нет, с Озиминым. Они приехали на «Порше». Потом подвезли нас до вокзала.

– Дорого-богато! – Максим скривил красивые, как у отца, губы. Глаза у него постепенно светлели от гнева.

– А то как же… Заправляются только высокотехнологичным топливом «Экто плюс» от «ЛУКОЙЛа». Ничего другого «Порше» не жрёт. Но «НН» – мужик прижимистый, кутить не любит. Всегда в хостелах живёт. И своих детей не балует. У него детство трудное было, шахтёрское. Отца рано потерял. Одна мать его тянула. Теперь гужуется от души. Часто бывает в гостинице Януковича «Шахтёр Плаза». А потом садится на «пилюлю» и едет в народ – гуманитарную помощь раздавать. Народ, конечно, в восторге. Понять можно, но всё равно противно.

– Про это я уже сказала, – вмешалась Ирина. – Вот уж что он точно не делает, то не ворует. И другим не даёт.

– Он всегда бывает с Озиминым? – Максим задумчиво смотрел вдаль, на Оку.

– Когда как. Но охрана есть обязательно, причём скрытая. Рассредоточиваются ребята, к примеру, по парку. Вокруг шкафами не стоят. – Арсений отвечал, как на уроке, сложив на коленях чистые «докторские» руки.

– Вы кого-нибудь знаете по именам? – Максим теперь в упор смотрел на Арсения. Тот немного подумал.

– Есть такой Тэрджи Джиоев. Некоторые его называют Юрой. Воевал в Донбассе…

– Он арестован, – несмело сообщила Ирина. – Прости, я тебе не сказала. Боялась, что ты расстроишься перед операцией.

– Ты знала? – оторопел Рындя. – Откуда же?

– Говорила с той девушкой, которая спасла Полину. Она и Тэрджи лично задержала…

– Ничего себе девушка! – восхищённо сказал Арсений. – Это же лучший стрелок! Хоть из пистолета, хоть из ДШК. Из любого гранатомёта, ПЗРК… И в рукопашном бою силён. Погоди, а причём здесь Полина?

Рындя то ли очень хорошо играл, то ли действительно был не в теме.

– Говорят, что Тэрджи убил Мирона с Евой, – прошептала Ирина. – Из того самого нагана. Помнишь?

– Блин горелый! – выразился Арсений. – Неужели он? Зачем?

– Пусть полиция и СК разбираются. – Максим уже понял, что попадёт под грозу. И решил переждать её где-нибудь на АЗС. – Кого ещё знаете из охраны?

– Сашка-Уильямс. Это кличка его такая. А фамилия – Фисенко. Тоже из ополченцев. Предан «НН», как собака.

Ирина неопределённо покачала головой. Про «Уильямса» она ничего не знала. Не подозревала и о том, что Полину собирались подкинуть к какой-нибудь больнице или к детскому дому – без документов. Двухлетний ребёнок ничего не расскажет. И, скорее всего, потеряется. Но даже если Полину найдут, насчёт родителей вряд ли что-то выведают.

Лично я об этом узнала позже, из очень осведомлённого источника. Но в тот день сия тайна ещё была покрыта мраком. Рындя же потом признался, что слышал о намерениях «НН» пощипать скорняка. Но об убийстве речи не шло. Возможно, в процессе «ощипывания» планы поменялись.

– Других охранников не знали? – долбил Максим.

– Они всё время менялись. Да и не до них мне было – работы много, – признался Арсений.

– А кто ещё был в окружении Матвиенко? Хотя бы здесь, в Москве?

– Знаю такого отца Дорофея. Это духовник Озимина. Сошёлся и с Матвиенко. Тот подослал его к знакомой Мирона Снежане Быковской. Так она прямо-таки запала на этого монаха! Представляете? Им же совсем нельзя… Снежана уже давно дублёнки и шубы возит – из Греции, из Турции. Ну, и так далее. С Мироном они ещё «челночили» вместе. Так Дорофей и вошёл в дом Великойских. За Полину молился всё время. Чем он берёт, не понимаю. Просто молитвы вызубрил. Видно же, что не настоящий батюшка. Всё время катался со Снежаной, в её машине. Странный тип, мягко говоря. Слишком много у него свободного времени. В храме и в монастыре не так…

– А кто ещё оказывал вам благотворительную помощь? – Максим знал, что микрофон передаёт весь разговор мне на компьютер.

– Много разных предпринимателей. Например, такие же переселенцы, как мы. Брали во франшизу всякие забегаловки, мини-кофейни, фаст-фуд. У моего приятеля теперь интернет-магазин. Он уже получил гражданство. Другой владеет детским развлекательным клубом. Всё это тоже «НН» организовал. С условием, что они будут, типа, дань платить. Мы-то с Ириной не бизнесовые, подождать можем с натурализацией. А им всё в первую очередь. УФМС Озимин берёт на себя. В Питере есть колония для несовершеннолетних. Там пацаны работают, вещи продают. Их начальник тоже кое-что посылает. Он из казаков. Таких ублюдков перевоспитывает, гаси свет! А становятся прямо шёлковыми – без насилия. Вот так, с миру по нитке, и набираем средства. Если нужно, я подниму отчётность…

– Да, я вас очень попрошу, – оживился Максим.

Арсений старался вести разговор так, чтобы фээсбешник задавал как можно меньше вопросов. А не спрошено – и не отвечено. Что такого, если они встречались в отеле или на фестивале мороженого с Матвиенко? Нельзя же просто отказаться от разговора – навлечёшь ещё больше подозрений. Только вот сообщать ли «НН», что приезжал Ерухимович? Лучше помолчать, сославшись на требование о неразглашении. Тем более что Матвиенко сам где-то наследил. Да и в Сети, при наличии мозгов, многое узнать можно, особенно по методике ФСБ.

Максим заметил, что Рындя мнётся. То и дело пытается что-то сказать, а потом закрывает рот. Ладно, пускай созреет. Доктор явно знает гораздо больше, чем говорит.

– Никому не сообщайте о том, что я здесь был. – Гость словно пролил бальзам на истерзанные души супругов. – Вы ведь хотите остаться в России, получить гражданство. Надеюсь за ваше благоразумие. Кстати, интересная у вас фамилия…

– Она не украинская, – торопливо сказал Арсений. – Скорее, молдавская. Дед мой с Северной Буковины. Приехал на шахту работать, женился. И остался в Луганске…

– Да, конечно. Я просто так спросил – из праздного любопытства. – Максим улыбался, но его светлые глаза под чёрными ресницами обдавали холодом. – Надеюсь, что всё у вас будет хорошо. Надо только избегать сомнительных знакомств.

Раскат грома прозвучал уже совсем близко. Стемнело так, что в окошках начали зажигаться огни. Туча закрыла всё небо – до горизонта. Максим встал со скамейки. И супруги, сидевшие по обе стороны от него, тоже поднялись, как скованные одной цепью.

– Здесь тоже не распространяйтесь, – ещё раз предупредил московский гость. – Скажите, что я приезжал тоже по поводу спонсорской помощи беженцам…

5 июня (вечер). Весь рабочий день генерал Грачёв пропадал на заседаниях. В своём кабинете он практически не появлялся. Дел навалилось столько, что на какое-то время «халтура» вылетела из головы. Чрезвычайные происшествия сыпались одно за другим. И невольно вспоминалась бурная молодость в джунглях «бандитского Петербурга». Только сейчас всё выглядело ещё более мрачно. Видимо, сказывались усталость и негативный жизненный опыт.

Сначала разбирались с маньяком, растлившим двух школьниц. Его любовница подговорила одну из девчонок снять забавы на телефон. Таким образом она хотела отомстить за измену. После отсидки в психушке подонок вернулся, убил любовницу и мать одной из школьниц. Пообещал расправиться и с остальными. Взять пока не удалось – подался в бега.