История России с древнейших времен до конца XVII века - Андрей Сахаров

Гражданская война начала XVII в. переполнена насилием и смертями. Недаром она открывает столетие, прозванное в России «бунташным». Стоит ли Смуту благодарить за это. за то, что невысокая тогда цена человеческой жизни деваль вировалась многократно? Признаем ли мы теперь за дове денной до конца классовой борьбой значение «локомотива истории»? Навряд ли. Если только не считать гор трупов, влекомых этим локомотивом.

Были ли возможности у общества в ходе Смуты соскочить с этого дьявольского круга пляски смерти? Пожалуй, да и притом дважды. В первый раз ошибки Лжедмитрия I, узко понятый интерес и спесивость боярской элиты помешали успешному поиску компромиссного развития. Вторично, когда Сигизмунд III не осознал правоты позиции Жолкевского и Великого посоль ства. Возможно, наиболее болезненные итоги Смуты были бы необязательны, реализуйся тот вариант, который предлагала российская сторона. Нетерпение немедленного результата затмило способность к анализу у Сигизмунда. Кстати, сама Речь Посполитая в среднесрочной перспективе больше проиграла, чем выиграла. Но это станет ясным позднее.

Бесспорно, Смута обострила патриотическое осознание самостоятельной исторической судьбы России всеми сословиями. Даже в запредельные периоды социального хаоса и политического развала естественно возникшая тяга к восста новлению государственной самостоятельности и единства оказалась сильнее тенденций к распаду общества во всех сословиях, во всех регионах страны. Правда, и цена за это была уплачена великая. Потенциальный раскол общества окончание гражданской войны с повестки дня окончательно не сняло – социальные потрясения XVII в. свидетельствуют об этом недвусмысленно. Преодоление последствий Смуты в экономике, внутреннем развитии, внешней политике, в прогрессе цивилизации заняло жизни двух-трех поколений.

Очень важно то, что в социальном разрезе вектор эволюции стал определенно более крепостническим, хотя понадобилось столетие, чтобы процесс закрепощения достиг логического и юридического завершения В культурно-цивилизационном плане резко усилилась замкнутость страны, хотя ориентация на изоляционизм не стала в обществе абсолютно главенствующей. И здесь переход в новое качество произошел спустя столетие. Наверное, можно сказать и так: на протяжении века Россия преодолевала последствия Смуты с тем, чтобы разродиться в начале XVIII в. реформами Петра Великого

Глава 19

Государство после Смуты

Уже русские историки XIX в. разрабатывали концепцию «новой истории» в истории России, ее начала с XVII в. (С.М. Соловьев, В.О. Ключевский и др.). В частности, Ключевский ее признаки видел в появлении новой династии, расширении территории страны (Русь Малая, Русь Белая, Новороссия, Сибирь), образовании нового строя общества во главе с дворянством как новым правительственным классом, в зарождении обрабатывающей фабрично-заводской промышленности. Этот период он доводит до середины XIX в.

§ 1. Первые Романовы

…Весенняя Москва, с буйным цветением яблонь и вишен в боярских усадьбах, с раннего утра 2 мая 1613 г. встречала, взбудораженная и многолюдная, торжественное, пышное шествие – при стечении больших толп народа в Москву из костромской глуши возвращался Михаил Федорович Романов. Недавний пленник поляков, засевших в Кремле, теперь садился на престол «прародителей своих».

Новый монарх именовал себя внуком царя Ивана IV Грозного и племянником царя Федора Ивановича. Родство, действительно, существовало, но по женской линии. По мужской же линии Михаил Федорович был внуком боярина Никиты Романовича Захарьина-Юрьева, родного брата Анастасии Романовны, первой жены царя Грозного. С Никиты Романовича началась, ответвляясь от Захарьиных-Юрьевых, фамилия Романовых. Он снискал ласковостью и добрым характером расположение простого народа, воспевшего его в песнях той поры. Сын Никиты Романовича Федор Никитич Романов, отец царя Михаила, унаследовал эти черты родителя. Родился он около 1554 – 1555 гг. Происхождение от древнего московского рода Кошкиных, родственные связи, добрая слава покойной тетки и отца, хорошее по тому времени образование (знал даже латынь) и начитанность, красивая внешность и веселый нрав сделали его известным при дворе, в народе. С середины 1580-х годов он становится боярином. После кончины царя Федора Ивановича боярин – один из претендентов в русские цари. Ф.Н. Романов отличался немалым честолюбием, властностью. Но о московском престоле мечтали и другие честолюбцы, в том числе Годунов, шурин царя Федора.

Борьба за власть, то скрытая, то явная, привела в конце концов к пострижению Романова (1601), удалению его в один из северных монастырей. Бурные события Смуты имели для Федора Никитича, в монашестве Филарета, последствия благоприятные – он стал сначала ростовским митрополитом, потом патриархом, правда только «тушинским» в глазах многих. Вернувшись из польского плена шесть лет спустя после избрания сына Михаила царем, он возглавил не только русскую православную церковь, но и по существу управление всем государством. Его, как и сына, официально именовали «великим государем».

Филарет наметил и проводил в жизнь программу мер по государственному управлению. По его инициативе осуществляли учет земельного фонда в стране, «дозоры» – описания запустевших селений, земель; вводилась «живущая четверть» («дворовая четверть») как единица податного обложения. Принимались меры по упорядочению судопроизводства, уменьшению произвола властей, на местах и в центре.

В этом духе Земский собор 1619 г. по докладным «статьям» Филарета принял приговор с программой мер. Постепенно они осуществлялись. Наибольшее внимание он уделял делам не церковным, а государственным, мирским. Авторитет его был очень велик; его ум, знания, опыт приносили немалую пользу. В церковной жизни со времени Смуты царили неустроение, насилие, мздоимание. Филарет привел церковь к порядку и спокойствию. Заботился о печатании богослужебных книг.

Не имея богословского образования, он проявлял в церковных делах известную и вполне понятную осторожность. Принимал меры против нравственной распущенности, религиозного вольнодумства. Для управления патриаршим домом, хозяйством при нем появляются патриаршие приказы (судный, церковных дел, казенный, дворцовый). В конце жизни Филарет выступает инициатором русско-польской (Смоленской) войны 1632 – 1634 гг., неудачной для России. В разгар осады Смоленска он скончался (1 октября 1633 г.).

Его сын не обладал талантами отца. Скорее напоминал своего покойного двоюродного дядю царя Федора и хлипким здоровьем, и набожностью. Родился он 12 июля 1596 г. Его матерью была Ксения Ивановна Шестова, дочь незнатного костромского дворянина. Во время ссылки родителей он жил на Белоозере с теткой княгиней Черкасской, с 1603 г. – в Клину, где находилась родовая вотчина Романовых, вместе с матерью. Затем, с воцарением Лжедмитрия I, сын с матерью приехали к главе семьи. В 1610 г. мать и сын снова расстались с Филаретом, которого в составе посольства отправили в Польшу, и он пробыл там, фактически в плену, девять лет. Михаил Федорович жил в Московском Кремле с матерью. Освободило их оттуда Второе ополчение в ноябре 1612 г., и они уехали в Кострому. Земский собор 1613 г. избрал Михаила Романова на русский престол. Его кандидатуру поддержали духовенство, бояре, дворяне, казаки, посадские люди. Один из участников собора, боярин Ф И. Шереметев, его родственник, сказал как будто: «Миша Романов молод, разумом не дошел и нам будет поваден». Молодому Романову было тогда лет 18. Его избрание тем не менее имело большое политическое значение – для национальной целостности России, спасения ее государственного суверенитета. В более зрелых летах, судя по всему, он «до разума» так и «не дошел». Без Боярской думы и Земского собора, особенно же – без отца, не решал никаких важных дел.

Первый Романов пережил личную драму, для него, несомненно, очень тяжелую. И здесь столкнулся с властным характером, на этот раз не отцовским, а материнским. Ксения Ивановна, теперь – старица Марфа, имела, как и муж, немалое влияние при дворе, но в иной сфере – в придворных отношениях, интригах, в личной жизни сына-монарха. Пришла пора ее Мишеньке, а ему исполнилось 20 лет, жениться. Устроили, как исстари повелось, смотр невест, и царь выбрал Марию Хлопову, дочь дворянина И. Хлопова. Ее объявили царской невестой.

Но начались происки Салтыковых, мать которых, старица Евникия, была приближенной старицы Марфы. Своенравная царская родительница не дала сыну своего благословения, а он, будучи по характеру человеком тихим и робким, слушался ее во всем. Невесту, обвиненную в неизлечимой болезни, удалили от двора, сослали в Тобольск, а затем – в Верхотурье.