Звездный зверь: Астронавт Джоунз. Звездный зверь. Туннель в небе - Роберт Хайнлайн

Задали еще несколько вопросов, но было ясно: Мэтсон либо действительно ничего не знает об испытании, либо скрывает свои знания; его ответы ничего не прояснили. Он отказался дать им совет об оружии, сказав просто, что у выхода их будет ждать любое оружие из арсенала колледжа.

— Помните, однако, что ваше лучшее оружие у вас между ушами и под скальпом, — и постарайтесь его использовать получше.

Студенты начали расходиться. Род направился к выходу. Мэтсон поймал его взгляд, сказав:

— Уокер, вы будете держать испытание?

— Конечно, сэр!

— Пойдемте со мной. — Он провел Рода в свой кабинет, закрыл дверь и сел. Посмотрел на Рода, повертел в руках бумажку со стола и медленно заговорил.

— По-моему, вы хороший парень, Род… но кое-что с вами не в порядке.

Род ничего не ответил.

— Скажите, — продолжал Мэтсон, — почему вы хотите держать испытание?

— Сэр?

Мэтсон раздраженно буркнул:

— Что «сэр»? Отвечайте на вопрос.

Род смотрел удивленно, так как помнил, что уже проходил такое собеседование с доктором Мэтсоном, прежде чем был зачислен на курс. Но он вновь объяснил свое стремление к внеземной профессии:

— Я хочу специализироваться в выживании. Без этого я не смогу служить ни в колониальной администрации, ни заниматься планетографией или планетологией.

— Хотите стать исследователем?

— Да, сэр.

— Подобно мне?

— Да, сэр. Подобно вам.

— Гм… поверите ли вы мне, если я скажу, что это была величайшая ошибка в моей жизни?

— Что? Нет, сэр!

— Я так и думал. Мальчик, то, что ты поймешь потом, перечеркнет то, что, как тебе кажется, ты понимаешь сейчас. Иного пути нет. Но я все же скажу тебе откровенно: я думаю, что ты родился не в свое время.

— Сэр?

— Я думаю, ты романтик. Сейчас очень романтичное время, но в нем нет места романтикам: оно требует практичных людей. Сто лет назад ты стал бы банкиром, адвокатом или профессором и удовлетворял бы свой романтизм чтением фантастики или мечтами о том, кем бы ты стал, если бы родился не в такое скучное время. Но ты родился в дни, когда приключения и романтика составляют часть повседневности. И чтобы справиться с этим, нужны практичные люди.

Род почувствовал раздражение:

— Но что за дело до этого мне?

— Ничего. Ты нравишься мне. Я не хотел бы, чтобы тебе было плохо. Но ты слишком эмоционален, слишком сентиментален, чтобы стать специалистом по выживанию.

Мэтсон протянул руку.

— Не волнуйся. Я знаю, что ты способен огорчиться из-за нескольких сухих слов. Я достаточно осведомлен, что тебе хотелось бы познать все.

Я знаю, ты сумел бы голыми руками собрать фильтр для очистки воды. Ты знаешь, на какой стороне дерева растет мох. Но я не уверен, что ты сможешь уберечься от Перемирия медведя.

— Перемирия медведя?

— Ну, это неважно. Мальчик, я считаю, что тебя нужно исключить с курса. Если хочешь, можешь повторить курс обучения.

Род упрямо посмотрел на него. Мэтсон вздохнул:

— Я вычеркну тебя из списков. Я должен это сделать.

— Но почему, сэр?

— В этом-то все и дело. Я не буду объяснять. Но ты самый перспективный студент из всех, с кем я имел дело. — Он помолчал, затем встал. — Ладно. Желаю удачи. Когда начнутся испытания, вспомни, чему тебя учили, и не лей зря слезы.

* * *

Род отправился прямо домой. Его семья жила в пригороде Большого Нью-Йорка, расположенном на плато Гран Каньон вблизи выхода Хобокен Гейт.

Войдя в метро на ближайшей к колледжу станции, он на лифте поднялся на верхний уровень и направился к перрону Аризонской линии. При этом он не переставал думать о продовольствии, вооружении и боеприпасах для завтрашнего экзамена: ноги автоматически несли его налево, к бегущей дорожке, которая вела к большому залу планетарных выходов.

Он сказал себе, что побудет тут не более десяти минут, иначе опоздает к обеду. Пробился сквозь толпу и вошел в большой зал — не на экзаменационный перрон, а на балкон для зрителей, прямо против выходов. Это были совершенно новые выходы, открытые в 1968 году: старый эмигрантский выход теперь использовался для сообщения с Терраном и торговли с Луной и находился на равнине Джерси, на несколько километров западнее огромного здания, в котором сейчас стоял Род.

С балкона было видно шесть выходов. Огромный балкон мог вместить восемьдесят шесть тысяч человек, но был полупустым, лишь в центре собрались люди. Отсюда Род мог бы наблюдать действие всех шести выходов. Он спустился ниже по центральному проходу, придерживаясь за перила, и увидел свободное место. Род успел его занять, бросив насмешливый взгляд на человека, направлявшегося к этому же сиденью с другого прохода.

Род бросил монетку в подлокотник кресла, и оно раздвинулось. Он сел и оглянулся. Место находилось против статуи Свободы, копии той статуи, которая сто лет назад стояла на месте кратера Ведлос. Ее факел почти достигал потолка: по обе стороны ее, слева и справа, находилось по три выхода, через которые эмигранты отправлялись в другие миры.

Род не смотрел на статую, его интересовали выходы. Приближался вечер, небо над всем восточным берегом Северной Америки было затянуто тучами, но выход № 1 открывал частичку какой-то планеты, где сверкало полуденное солнце: Род смог только разглядеть людей, одетых в шорты и тропические шлемы, и ничего больше. Выход № 2 был закрыт прочной перегородкой, над которой был изображен череп, две кости и химический знак хлора. Над всем этим горела красная лампа. Подождав немного, Род увидел, что красная лампа погасла, вспыхнула голубая: дверь медленно отворилась и пропустила капсулу с существом, дышащим хлором. Его поджидали восемь человек в полном дипломатическом наряде. Один из них держал золотой жезл.

Род хотел узнать, кто был этот важный посетитель, но его внимание привлек выход № 5. Перед ним, как раз под балконом, был подготовлен запасной выход. Две высокие стальные перегородки ограждали оба выхода, образуя между ними проход, по ширине равный самим выходам, — всего было отгорожено пространство пятьдесят на семьдесят пять. Оно было заполнено людьми, двигавшимися от запасного выхода к выходу № 5 и далее через пятый выход — на какую-то отдаленную планету. Они возникали как бы из ничего, так как пол за запасным выходом был пуст, проходили, как стадо скота, между двумя перегородками, входили в пятый выход и исчезали. Отряд мускулистых полицейских — монголов, вооруженных палками в рост человека, — располагался с внутренней стороны загородки. Своими палками полицейские подгоняли эмигрантов и делали это не особенно вежливо. Один из них так сильно толкнул старика-эмигранта, похожего на кули, что тот споткнулся и упал. Старик нес все свое имущество, все, что у него будет в новом мире, связав все это в два тюка, переброшенных через правое плечо.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});