В оковах страсти - Дагмар Тродлер

Вооруженные люди вынули из ножен свои мечи и начали окружать Эрика. Даже Гуго Кухенгейм промелькнул среди них. Когда начался бой, я, не шелохнувшись, сидела за скалой, в кровь кусая губы. В эту темную пещеру в долине Рейна вернулось, казалось, привидение из давно прошедших дней, великан, чьи белокурые волосы, будто дикие колючки, обрамляли его голову. Он скалил зубы, он издавал такие воинственные крики, что у меня от страха стыла в жилах кровь. Вот так же и сотни лет назад вооруженные до зубов люди нападали на рейнские земли, обесчещивали женщин, убивали детей, сжигали дома, скот, после их набегов на месте цветущих городов оставались пустыни.

На моих глазах Эрик преобразился. Казалось, что меч его успевал одновременно наносить удары с разных сторон. Кровь сочилась из нанесенных им ран маленькими струйками, крики умирающих оглушали. Кухенгейм попытался вытащить одного раненого, но ему этого не удалось, и он поспешил в укрытие. Как волк, жаждущий крови, Эрик метался по пещере, потрясая в воздухе своим смертоносным оружием, его ненависть, долгое время подавляемая страшным усилием воли, нашла наконец выход. День расплаты! Возмездие за каждую каплю пролитой крови, каждый удар, каждый шрам на теле и душе, возмездие за каждое, даже самое малое, унижение, которое он испытал… Гул сражения отражался от стен, а мой отец подзадоривал все новых и новых вояк, прибывавших в пещеру.

Я дрожала всем телом. В ушах моих шинели демоны. Возмездие… возмездие… возмездие… Коса была занесена над скалой, я ощущала смерть совсем рядом, ее запах витал в воздухе.

Одному рыцарю удалось прижаться к стене и занести над Эриком меч. И…

— Эрик! — разнесся по пещере мой крик.

Он отпрыгнул, его противник смог увернуться от страшного удара, но потерял равновесие. Он вскочил и хотел было устремиться в расщелину скалы, чтобы схватить меня, по крайней мере, защититься дочерью графа, если он уже был обречен… Я с отвращением схватила свой узелок и прикрыла им голову. Что-то гремя упало на пол — мой меч! Я тут же подхватила его, пальцы мои сомкнулись на холодной рукояти. Рыцарь наполовину уже протиснулся в расщелину, зацепившись рукавом за выступ скалы. Он размахивал рукой, пытаясь схватить меня и одновременно отцепиться от каменного выступа.

Ударь! Если он только окажется рядом — я пропала! Сделай это! Я подняла меч и с силой опустила его на руку воина — раздался ужасающий крик, оружие его упало; взвыв от боли, он повалился на спину. У моих ног лежала рука, из которой хлестала кровь. Она стекала в неглубокую ямку, в которой стояла я, тяжело дыша; лужа становилась все больше и темнее. Когда я почувствовала голыми пальцами ног теплую человеческую кровь, мною овладел приступ тошноты…

Эрик вертелся волчком, его оружие угрожающе сверкало.

— Беги! Быстрее, я за тобой! Беги же! — закричал он мне.

Мой отец бросил свою мантию в пыль и снова с криком бросился в бой. Его люди, отстранясь, уступили поле битвы свободному графу.

Как два великана, мой отец и мой любимый наскакивали друг на друга, а я не могла отвести взгляда от их поединка. То была битва за честь: ведь тот, кто окажется побежденным, вместе с жизнью навсегда потеряет и доброе имя. Я воздела руки к небу. О Боже, смилуйся над всеми нами!

Эрик споткнулся, сердце мое замерло. Но он тут же прыгнул на отца, оттолкнув его к патеру Арнольду, который, подняв крест, бросал в лицо ненавистному язычнику проклятия. Эрик широко размахнулся, но отец быстро увернулся, и меч опустился на шею священника. Крест упал в лужу крови. Отец не оставил Эрику и мгновения, чтобы тот смог вынуть из рук мертвого оружие, он набросился на язычника и попытался ударить его по ногам. А после пригнулся сам за перевернутым столом и сзади атаковал бывшего своего раба. С яростью Эрик и отец набросились друг на друга. О Боже, помоги мне, за кого мне молиться? Мое сердце едва не разрывалось на части от страха.

Черное платье мешало мне. Высоко задрав подол, я поспешила к тайному ходу, крепко сжимая узелок пальцами, Эрик бросил на меня взгляд. Наконец я оказалась снаружи.

Фыркнула чья-то лошадь. Быть может, они нас окружили? А вдруг я попала прямо в руки людей аббата? Я схватил ась за рукоятку меча и устремилась дальше, вперед.

Возле дерева стоял один-единственный мерин. Он был такой большой, каких раньше я и не видела. Дорогая сбруя и седло из полированного дерева и кожи блестели в лунном свете. Объемистая, плотно скатанная поклажа была прикреплена к седлу. Волна облегчения прокатилась по всему моему телу — это был конь Эрика. Трясущимися пальцами я привязала свой узелок к его поклаже. Господи, сколько же еще придется ждать его здесь? Возможно, и напрасно. Ноги мои все еще дрожали. Я должна быть готова к отъезду, как только он вернется, нам нельзя терять ни минуты… и нащупала рукою узду.

Оседлать коня оказалось не так-то просто. В волнении он переступал с ноги на ногу, глядя на меня, и я различала в темноте, как сверкали белки его глаз. Тяжело вздохнув, я подтянулась. Мой отец разводил лошадей, и я, его старшая дочь, научилась выездке, прежде чем стала ходить. Едва ли найдется лошадь, которую я не смогла бы объездить. Оседлаю и этого мерина! Бормоча что-то невнятное, я хотела погладить его по носу, но он мотнул головой так, что чуть не опрокинул меня на землю. Я едва успела увернуться от огромных зубов, которыми он чуть было не схватил меня. Я глубоко вздохнула. Когда Эрик вернется, я должна быть в седле… Несколько попыток вскочить на коня не увенчались успехом, мне просто недоставало роста. Не удалось найти и камня, чтобы встать на него и забраться на коня. Готовая расплакаться от напряжения, я предприняла еще одну попытку, высоко подпрыгнув, и чуть было не свалилась. Другой рукой, к счастью, я ухватилась за набалдашник седла. Как собака на заборе, я свесилась через седло. Конь недовольно пританцовывал, бил о землю передними копытами, пытаясь сбросить меня. Я начала ненавидеть его. Затаив дыхание, проклиная свое узкое платье, я прилагала все усилия, чтобы перекинуть одну ногу через седло. И вдруг лошадь, поверив в меня, успокоилась… Наконец я выпрямилась и уселась. А вот поводья все еще были привязаны к дереву.

Из входа в пещеру донеслись поспешные шаги.

— Элеонора! Готовься! — услышала я крик Эрика.

Я попыталась дотянуться до поводьев. Мерин схватил зубами мою руку и, фыркая, стал рассерженно пританцовывать, точно ярмарочный конь.

— Держись крепко! — раздалось за мной.

Я вцепилась в гриву, Эрик вскочил на спину коня позади меня. Конь встал на дыбы. Я схватила его за шею и, если бы Эрик не удержал меня за платье, наверняка бы упала.