Скитальцы - Марина и Сергей Дяченко

— Какай срок? — вырвалось у Эгерта, и он тут же смутился: — Я хотел спросить — когда…

Фагирра снова мягко улыбнулся:

— Мы знаем, когда… Но знание это предназначено тому, кто с нами. А вы с нами, Эгерт?

Солль запнулся. Ему вдруг несказанно захотелось ответить «да», тем самым умилостивив Фагирру; кроме того, у него мелькнула вдруг дикая мысль: а что, если этот ответ окажется первым в ряду пяти «да»? Что, если ребус Скитальца связан с орденом Лаш?

— Что же, Солль? — укоризненно вздохнул Фагирра. — Вы колеблетесь? Накануне великого Окончания — вы колеблетесь?

Лис завернулся в скатерть, соорудив из края её капюшон, и теперь расхаживал по таверне, мрачно покачивая головой, то и дело воздымая глаза к прокопчённому потолку. Солль молчал.

Фагирра пожал плечами, как бы говоря: вот какая неудача! Потом молниеносным, незаметным со стороны движением приставил руку к Эгертовым рёбрам:

— Сидите, Солль… Не двигайтесь, ради неба. Спокойно…

Солль скосил глаза. У самого его бока тускло поблёскивал небольшой изящный стилет с тёмной капелькой на самом острие.

Эгерт не помнил, когда в последний раз его охватывал такой дремучий, такой звериный ужас. Он не вскочил с воплем только потому, что руки и ноги немедленно отказались служить ему.

— Это не мгновенная смерть, — всё так же негромко успокоил Фагирра. — Это долго, Эгерт… Долго и, как бы сказать… неприятно, что ли. Одного укола достаточно, и ранка-то будет небольшая… Вы слышите меня?

Солль сидел бледный, как выбеленная солнцем кость, и в ушах его тяжело колотилась кровь.

— Теперь внимательно, Эгерт… Вы были с деканом, когда он узнал об Окончании времён?

В горле у Эгерта пересохло, он смог только кивнуть.

— Хорошо… Что сказал господин Луаян, что он сделал?

Ужасаясь сам себе, Эгерт выдавил:

— Он ушёл… К себе в кабинет…

— И что он делал в кабинете?

Соллю вдруг стало легче — он понял, что ничего об этом не знает.

— Что он делал в кабинете, Эгерт?

Студенты танцевали; вокруг Лиса вилась смазливая Фарри, и посреди весёлой пирушки невероятными казались и шелестящий голос Фагирры, и капля яда на кончике изящного стилета.

— Не… знаю, — прошептал Солль. — Я не видел…

— Вас ведь просили смотреть и слушать, вы помните?

Кончик стилета почти касался рубашки.

— Никто не видел. Это невозможно… Он запер дверь…

Фагирра удручённо вздохнул:

— Плохо, очень плохо… Кстати, господин декан когда-нибудь отпирал при вас свой сейф? Он заперт на замок — или на заклинание?

Память Эгерта тут же предательски подсунула ему картину — вот декан подходит к одному из запертых шкафов…

— На замок, — простонал он, чтобы хоть что-то сказать.

— Что там внутри, вы видели?

Ни один из веселящихся юнцов не замечал, конечно же, ни стилета, ни Эгертовой бледности. Лис во всеуслышанье заявил, что вот и настало великое время сходить по нужде.

— Нет, — выдохнул Эгерт. — Я не знаю…

Фагирра вдруг перестал улыбаться — лицо его из ласкового сделалось вдруг жёстким, как плаха.

— Не надо увиливать. Подробно. Собирается ли господин декан что-либо предпринять в преддверии великого Окончания?

Тяжёлая входная дверь с грохотом отлетела к стене. Учёные юноши удивлённо обернулись.

В трактир ввалилась сначала нога в заляпанном грязью ботфорте, затем огромный, сверкающий позолотой эфес, а затем и сам господин Карвер Отт; за ним хвостом волочились угрожающих размеров шпага и двое гуардов — один Бонифор, другой безымянный с усиками.

«Одноглазая муха» давненько не видела таких гостей — удивительно ли, что все как один посетители молча уставились на вошедших. Даже Фагирра прервал допрос и нахмурился.

Карвер обвёл студентов круглыми, слегка замутнёнными глазами — новоиспечённый лейтенант тоже был пьян, однако от взгляда его не укрылись ни Эгерт, скорчившийся в тёмном углу, ни придвинувшийся к нему Фагирра.

— А-а! — воскликнул Карвер громко и радостно. — Это твоя подружка?

Все молчали; топая ботфортами и цепляясь шпорами за всё подряд, Карвер пересёк трактир и остановился против Эгерта и Фагирры, чей стилет надёжно скрывался от посторонних глаз за массивным столом.

— Чего-то я не пойму, — раздумчиво протянул Карвер, переводя взгляд с Эгерта на Фагирру и обратно, — кто тут чья подружка, а? Бонифор, — он оглянулся к приятелю, — гляди, как голубки сидят, друг к дружке прижались… — он икнул и продолжил, обращаясь ко второму своему спутнику, который таким образом обрёл, наконец, имя: — Дирк… А давай их обоих заберём… Что нам этого, второго… обездолить, что ли?

Солль почувствовал, как нехотя отодвигается отравленное остриё — и вздохнул свободнее.

— Эй, господа со шпагами! — студенты собрались в тесную группку, и направленные на пришельцев взгляды выражали отнюдь не трогательную привязанность. — Вы что-то потеряли? Помочь найти?

Карвер покосился на лишённых оружия юношей — и небрежно плюнул на истоптанный дощатый пол. Плевок неудачно угодил на сапог усатому Дирку — тот поспешно вытер пострадавший ботфорт о голенище второго. Звякнула шпора.

— Вставай, Солль, — задушевно предложил Бонифор. — Прощайся с милым… Пора.

Скосив глаза, Эгерт видел, как ядовитое жало стилета прячется в миниатюрных железных ножнах у Фагирры за голенищем; ему хотелось горячо расцеловать и Карвера, и Бонифора, и усатого Дирка.

Карвер тем временем шагнул вперёд, и рука его цепко схватила Эгерта за воротник; последовало замешательство, потому что одновременно ту же операцию захотели произвести и Дирк с Бонифором. Фагирра неспешно поднялся и отступил в сторону.

— Эй-эй-эй! — предостерегающе закричало сразу несколько голосов. Плотная группка студентов распалась, и учёные юноши окружили гуардов и Эгерта:

— Солль, что это за?..

— Пуговки-то сверкают… Пообрываем?

— Глянь-ка, трое на одного, и ещё зубы скалят!

— Дайте Соллю пару ножиков, пусть кинет… Пуговки сами отпадут!

Карвер пренебрежительно ухмыльнулся и положил руку на эфес; стена студентов чуть отодвинулась, однако учёные юноши не спешили разбегаться.

В это самое время Лис, справившись с естественными надобностями, вернулся в трактир в наилучшем расположении духа. Протолкнувшись сквозь толпу товарищей и окинув взглядом трёх вооружённых визитёров, нависающих над бледным Соллем, Гаэтан мгновенно оценил ситуацию.

— Папа! — взвизгнул он, кидаясь на шею к Карверу.

Снова случилось замешательство. Дирк с Бонифором оставили Эгерта в покое и удивлённо вытаращились на рыжего паренька, рыдавшего на груди у лейтенанта: