Становление личности. Избранные труды - Гордон Олпорт

Итак, мы приходим к заключению, что согласованность диспозиций – вопрос степени. Прежде чем говорить о ней, должна быть доказана связь между разрозненными действиями. Вместе с тем, существование разобщенных, специфических и даже противоположных действий отнюдь не фатально для вывода о согласованности. Обычно мы обнаруживаем, что противоречие уменьшается, если точно определить действующую диспозицию.

Генотипические, фенотипические и псевдодиспозиции

Здесь нам вспоминается полезное различение, предложенное Левином. Описания в терминах «здесь и теперь» он называет фенотипическими . Объясняющие схемы, привлекающие более глубокие диспозиции, – генотипическими . В нашем случае доктору D . были присущи (фенотипически) как тщательный, так и неаккуратный стили поведения, но обе эти готовности вести себя противоположным образом (за каждой из которых кроется круг эквивалентных ситуаций и ответов) коренятся в более фундаментальной (генотипической) ЛД, которую мы определили как эгоцентризм .

Было бы некорректно отказывать фенотипическим диспозициям в истинности. Они по большей части «истинны» в том же самом смысле, в котором истинны общие черты. Иначе говоря, хотя они могут и не отражать основную динамику и центральную структуру личности, они, по крайней мере, выражают последовательность поведения человека.

Психоаналитическая теория, к примеру, полагает, что такое свойство как, например, скупость , является отражением анально-эротического характера. Если это так, скупость – фенотипическая диспозиция. Только анально-эротический характер должен был бы, строго говоря, рассматриваться как генотипический. Но некоторые скупцы могут не иметь этого конкретного базисного генотипа. Возможно, их накопительство берет начало с времен страшной нужды, став затем функционально автономным. Просто они любят ощущение золота (или его эквивалента). В этом случае скупость, возможно, и есть истинный генотип (так сказать, фундаментальная ЛД, которая, вероятно, обнаруживается в личностях скупцов). Этот пример демонстрирует, что только путем исчерпывающего изучения отдельно взятой жизни мы можем надеяться достаточно успешно отличить генотип от фенотипа .

Иногда наши заключения могут быть полностью ошибочными. Например, мы можем думать, что человек, дарящий подарки, великодушен . Но, возможно, он просто пытается купить благосклонность. В этом случае мы имеем дело не с фенотипической диспозицией великодушия (поскольку этот человек вовсе не склонен к великодушию), а с фенотипической диспозицией подкупа, и лежащий в основе генотип, судя по всему, может быть разновидностью глубинного ощущения небезопасности жизни. В таком случае появляются псевдочерты – ошибки заключения, неверные суждения, происходящие от того, что мы фиксируем внимание исключительно на видимости. Здесь мы вновь видим, что к правильному диагнозу приводят только самые доброкачественные методы и предельно критический взгляд. Главным образом именно благодаря способности отделить истинные диспозиции от псевдодиспозиций психология обладает преимуществом перед здравым смыслом.

Кардинальные, центральные и вторичные диспозиции

У каждого человека существуют ЛД большей и меньшей значимости. Некоторые ЛД настолько масштабны и настолько значимы в жизни, что их по праву можно назвать кардинальными диспозициями. Почти каждое действие можно проследить до его истоков. В начале главы приведен список терминов, происходящих от имен собственных исторических личностей и вымышленных персонажей (хоть он и не свободен от преувеличений и упрощений), наводящий на мысль о том, что подразумевается под кардинальными диспозициями. Ни одна из таких диспозиций не может остаться скрытой, человек осведомлен о них и может стать знаменитым благодаря им. Такое качество знаменитости иногда называют выдающейся чертой, ведущей страстью, главным чувством, единой темой, корнем жизни.

Лишь необычные личности обладают одной и только одной кардинальной диспозицией. Обычно средоточие жизни выражается в наборе различных центральных диспозиций. «Сколько их?» – вот вопрос, который мы задаем в первую очередь. Центральными диспозициями, вероятно, будут те, которые мы упоминаем, когда тщательно пишем рекомендательное письмо. Исследование Конрада, процитированное выше, также связано с центральными (главными) диспозициями личностей дошкольников (у которых, конечно, мы еще не ожидаем обнаружить такие жесткие структуры, как в дальнейшем).

На еще менее значимом уровне мы можем говорить о вторичных ЛД – менее заметных, менее генерализованных, менее последовательных и реже приводимых в действие, чем центральные диспозиции. Они расположены более периферически, чем центральные, и меньше связаны с проприумом.

Разумеется, эти три уровня выделены произвольно и сформулированы главным образом для удобства рассуждений. В реальности существуют всевозможные уровни организации, от наиболее приблизительных и нестабильных до наиболее масштабных и жестко структурированных. Тем не менее, полезно осознавать эти отличия, когда мы собираемся предварительно сравнивать значимость и интенсивность различных диспозиций данной личности [565] .

Сколько диспозиций может быть у человека?

Вопрос о том, сколько диспозиций может быть у человека, очень смел, и ответить на него можно только предварительно и предположительно. Смелым мы его называем по многим причинам: поведение идет непрерывным потоком, диспозиции никогда не проявляются поодиночке; люди проявляют противоречивые диспозиции в противоречивых ситуациях; к тому же, диагностические методы слишком плохо развиты для того, чтобы мы смогли найти ответ.

Тем не менее, на основании фрагментарных свидетельств мы можем высказать некоторые догадки, ограничившись кардинальными или центральными ЛД. Мы не рискнем даже гадать относительно вторичных диспозиций.

Обратимся сначала к биографической литературе. В своем описании жизни Уильяма Джеймса Ральф Бартон Перри писал, что для того, чтобы понять эту завораживающую личность, необходимо рассмотреть восемь основных «черт», или «составных частей». Первыми он внес в список четыре «нездоровые» диспозиции – тенденции, которые (взятые сами по себе) свидетельствуют о тяжелых нарушениях: (1) ипохондрия, (2) озабоченность исключительными психическими состояниями, (3) заметные колебания настроения и (4) отвращение к процессам строгого мышления. С этими болезненными ЛД смешиваются (и искупают их) четыре «доброкачественные» диспозиции: (5) чувствительность, (6) живость, (7) гуманность, (8) общительность. Конечно, используемые Перри обозначения – это названия общих черт, но он определяет их таким образом, что каждая приобретает своеобразный джеймсовский аромат. Для наших целей важно следующее: даже после весьма исчерпывающего исследования столь сложной личности Перри ощущает, что ограниченное число основных диспозиций (в данном случае восемь) адекватно охватывает ее базовую структуру.

...

Рассмотрим небольшой экспериментальный пример. Мы попросили 93 студентов «подумать о каком-нибудь человеке вашего пола, которого вы хорошо знаете», а затем «в письменной форме описать его или ее с помощью слов, выражений или предложений, которые достаточно хорошо определяют то, что представляется вам наиболее существенными характеристиками этого человека». Выражение наиболее существенные характеристики раскрывалось так: «любая черта, качество, интерес, тенденция и т. д., которую вы считаете очень важной для описания человека, которого вы выбрали».

Среднее число использованных студентами характеристик равнялось 7,2. Только 10 % отвечавших ощутили, что им требуется более 10 пунктов, чтобы описать «наиболее существенные характеристики» их друга [566] .

Это всего лишь небольшие пришедшие в голову примеры, но они раскрывают важную возможность. Когда психология разработает адекватные диагностические методы для выявления главных направлений, по которым организована отдельная личность (личностных диспозиций), может оказаться, что число таких узлов в норме варьирует от пяти до десяти. Мы предлагаем это утверждение в качестве гипотезы, подлежащей возможной научной проверке.

Как изучать личностные диспозиции

Психология крайне редко фиксирует свое внимание на индивидуальности, поэтому для определения личных диспозиций отдельных людей у нас не так много методов, как хотелось бы. В большинстве источников преобладает клише: «Психология как наука имеет дело со всеобщим, а не с частным». На каждое исследование индивидуальных черт мы обнаруживаем сотни (возможно, тысячи) исследований общих черт. Тем не менее, методы (или методические подходы к такому исследованию) есть, и мы расскажем о них, чтобы показать, что наш научный вызов оправдан – в исследовании морфогенетической организации можно сделать больше, чем делается.