Синтез - Токацин

— Тихо ты, — сузил глаза Гедимин. Охранник развернулся к нему вместе с соплами станнеров.

— Стой, где стоишь, руки за голову! Джо, загляни ему в карманы. Этот кусок слизи ничего не прихватил?

— Сейчас, — «броненосец», неловко вывернув руку, похлопал по карманам Гедимина — тем, до которых смог дотянуться. — Грёбаный мусорщик! Ты видел, что он с собой таскает?

— Вот ему ещё, — «макака» швырнула в яму пакет, полный чего-то пёстрого и блестящего. — Если откроешь рот, теск, я тебе мозги вышибу. Тут ничего не было. Ты понял?

Гедимин молча кивнул. Он не смотрел на охранников — и в любом случае те не умели читать по глазам.

— Теперь — в посёлок, — охранник повернулся к выходу. — Эта куча хлама наконец работает! Она как будто стала легче. Хочешь сравнить, Джо?

— Сравним в форте, — согласилась вторая «макака», толкая Гедимина к воротам. — Лезь в фургон, теск. Что было с бронёй? Слабый движок?

Гедимин кивнул.

— Заменять нечем. Подкрутил, что было. Если перестанет тянуть — сразу вези в Саскатун. Здесь это чинить некому.

«Броненосец» стоял у люка, пока сармат не оказался внутри фургона, и только потом пошёл к кабине. Ещё две минуты Гедимин слушал, как двое охранников пытаются туда втиснуться, не выломав при этом рычаги управления. Когда глайдер мягко тряхнуло, сармат сел на пол и усмехнулся, мечтательно глядя в темноту. «Завтра у меня в лаборатории будет собственный РИТЭГ. Фторный реактор уже там, осталось собрать. До отбоя успею. А послезавтра начну работу. Очень медленно и осторожно.»

Мысленно разметив на стене план лаборатории, он начал выбирать место для РИТЭГА — и, определившись с этим, усмехнулся ещё шире. «Генератор — на плутонии. Но Линкен Лиск об этом не узнает. Во всяком случае, не от меня…»

22 октября 55 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

В убежище под свалкой стало меньше на один открытый отсек — теперь он был наглухо замурован почти со всех сторон. В западной стене зияли отверстия — кабельные порты, прикрытые щитком со знаком молнии, вместо северной была массивная крышка, и Гедимин в последний раз проверил, не перекосило ли её при установке, прежде чем задвинуть её и закрыть «реакторный отсек».

«РИТЭГ — не реактор,» — хмыкнул про себя сармат, разглядывая отсек со стороны. «Но когда-нибудь название будет соответствовать содержанию.»

Многожильные кабели, готовые к подключению, лежали на расстеленной тряпке. Электродов было достаточно, в прочности гальванической ванны Гедимин не сомневался. Ребристый металлический щит, собранный из обрезков нержавеющих труб и выведенный выпуклой стороной наружу, на холод, исправно охлаждал стекающую по нему воду. Массивный бак с отходящими от него патрубками дожидался своей установки уже две недели. Гедимин дотянулся до открытой ниши и извлёк последний элемент — пустой и дочиста отмытый газовый баллон с замазанной маркировкой. Можно было приступать к сборке, но сармат медлил — сидел у стены, разглядывал разрозненные детали и поглаживал правое предплечье. Кости давно срослись, о ранении напоминали только длинные шрамы от запястья до локтя.

«Небезопасные опыты,» — думал Гедимин, глядя на бак. Точно такой же сплющило в лепёшку во время случайного взрыва, и ремонтник до сих пор жалел, что не рассмотрел его повреждения внимательно — остатки уничтоженного оборудования закопали в лесу без него. «Повезло, что я могу снова ими заниматься. В этот раз нужно соблюдать осторожность. Итак, здесь необходим источник чистого фтора, и он должен быть помещён…»

30 октября 55 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Высокий звук фрезы, врезающейся в металл, затих. Осторожно смахнув в лоток чугунную стружку, Гедимин поднёс к маске, прикрывающей глаза, готовую деталь и придирчиво осмотрел её. Незамкнутое кольцо с нарезанными желобками было предпоследним на сегодня — всего предполагалось сделать четыре образца, это был третий, и пока Гедимина всё устраивало. «Проще, чем я думал,» — он ещё раз сравнил размеры готовой детали с расчётными и отложил её на верстак. «Единственная проблема — найти чугунную болванку. В следующий раз попробую выточить поршень.»

Он взял последнюю заготовку — обрубок чугунного цилиндра, порезанного лучом на четыре почти равные части — и закрепил её в тисках. «Ещё научиться бы перерабатывать стружку,» — он покосился на почти полный лоток. «Столько металла приходится выкидывать. Попробую освоить переплавку и литьё. С фрилом получилось.»

— Гедимин, чем ты занят? — оклик оторвал ремонтника от размышлений, и он обернулся. Торкват стоял рядом, перебирая на ладони готовые детали. Гедимин недовольно сощурился — он не хотел отвлекаться.

— Работаю на фрезерном станке, — ответил он.

— Это мы слышим, — хмыкнул старший механик. — Тебе ещё долго осталось? Уже поступило предложение отобрать у тебя фрезу и закопать под сосной.

Гедимин растерянно мигнул. «Этот звук мешает? Он ненамного громче обычного шума шлифовального станка, а многие здесь шлифуют минералы в рабочее время…»

— Последнее кольцо, — сказал он, забрав у Торквата свои детали и спрятав в карман. — Это поршневые кольца. Для глайдера.

— А, утренняя работа, — кивнул старший механик. — На складе кончились кольца? Сообщи в посёлок, к обеду привезут.

Сармат качнул головой.

— Хочу попробовать сделать его своими руками. Довольно интересный опыт.

Торкват мигнул.

— Ты считаешь это занятие интересным? Это обычные поршневые кольца, и на складе их навалом. Что ты будешь с ними делать?

— Поставлю на глайдер, разумеется, — Гедимин с тоской покосился на заготовку. — У тебя остались вопросы?

— У меня остались, — третий ремонтник, до сих пор сидевший у закреплённых на верстаке тисков и выплетавший что-то замысловатое из толстой проволоки, встал и подошёл к Гедимину. Остановившись в трёх шагах от него, он сунул руки в карманы и слегка прищурился. Гедимин, озадаченно мигнув, облокотился на станок. Торкват посмотрел на обоих сарматов поочерёдно и покачал головой.

— Долго ещё ты будешь занимать своими опытами наши станки?

Ремонтник был немного ниже ростом, чем Гедимин; в карманах у него определённо было что-то заточенное или остроугольное, — марсианские сарматы со шрамами на лице любили делать из жести и фрила иглы и кастеты. У Гедимина была при себе запасная фреза и много лезвий из тугоплавкого фрила, но ему хотелось вытачивать деталь, а не влезать в драки.

— Я выполняю работу механика, — ровным голосом ответил он. — И распоряжения командира базы. Ты — не он.

— На одной базе ты уже довыполнялся, — сузил глаза ремонтник. — Взорвал ангар и покалечил троих. Прекрати это. Здесь не место для твоих развлечений!

«Покалечил?» — Гедимин изумлённо мигнул. «Кого?!»

— Фрезерные станки не взрываются, — напомнил он. — Можно только оцарапаться стружкой. Держись подальше от него, и будешь в безопасности.

Ремонтник, поморщившись, повернулся к Торквату.

— Скажи ему! Пусть он перестанет. Мне это не нравится, и другим тоже!

— Правда, отойди и не лезь, — тихо посоветовал ему старший механик. — Станки в самом деле не взрываются.

Ремонтник фыркнул.

— Со станков он только начинает, — он кивнул на неподвижную фрезу. — Потом появляются реакторы. А заканчивается всё взрывом. Скажи, чтобы не занимался ерундой! Мы однажды придём, а тут кратер.

Торкват посмотрел на свои сапоги; ему было неловко.

— Гедимин, заканчивай свои кольца и посиди до вечера тихо. Видишь, механики беспокоятся. Я не могу их не слушать. И… тут действительно не твоя личная мастерская. Никакого опасного оборудования тут быть не должно. Больше не делай никаких деталей без моего распоряжения. Я должен знать, что они безопасны. Согласен?

Гедимин внимательно посмотрел на смущённого Торквата, краем глаза уловил, что третий механик ухмыляется с довольным видом, и пожал плечами.

— Ладно.

— Вот и хорошо, — старший механик с трудом подавил облегчённый вздох и отошёл от станка. Гедимин запустил мотор и подвёл заготовку под вращающуюся фрезу. Вторая, запасная, лежала у него в кармане — на случай, если кто-то, недовольный опытами, спрячет первую. Где-то в убежище под свалкой лежал практически невредимый токарный станок — примитивный, как фриловые лезвия, но успешно переживший полгода работы. «Всё сколько-нибудь важное пора переносить в лабораторию,» — думал Гедимин, глядя на завивающуюся стружку. «Всё, что меня интересует, проверять и проделывать там. Мне не нужна ничья помощь. Достаточно, если не будут мешать.»

Вместе с нуждающимся в доработке станком его ждал под свалкой газовый баллон, покрытый изнутри серыми кристаллами гексафторида урана. Реактор работал вчера весь вечер, баллон потяжелел на четыреста с лишним граммов, и за ночь газ должен был остыть и осесть на стенках. Оставалось соскрести его и держать как можно дальше от воды — пока не будет готова лазерная камера, и Гедимин не приступит к разделению изотопов. Шёл восьмой день предпоследнего этапа экспериментов, и оставалось ещё десять — если всё будет идти по плану, и никакая деталь не выйдет из строя…