Война за "Асгард" - Кирилл Бенедиктов

Карпентер сморщился, как если бы у него вдруг заныл зуб.

— Так ты из-за этого… Из-за того, что Большой Хэллоуин будет завтра?

Дана посмотрела на него с брезгливой жалостью.

— Минус сутки, милый, — сказала она ровно. — Минус сутки. Тебе это о чем-нибудь говорит?

Главное — не вдавайся в объяснения, шептал ей внутренний голос. Заканчивай каждую реплику вопросом, вынуждай его отвечать, а не спрашивать. Он уже поплыл, еще немного — и ты сможешь сделать с ним все, что тебе потребуется.

Но Фил тоже кое-что соображал в искусстве умной беседы.

— Боишься не успеть? — спросил он, понимающе прищурившись. И оборвал фразу, передав пас Янечковой.

Вместо ответа Дана поднялась с кресла, расправила платье. В переводе с языка жестов это означало: “Я по горло сыта твоим обществом, hasta la vista, baby”1(До свиданья, детка (амер. сленг). Карпентер, окончательно потеряв самообладание, схватил ее за руку и резко дернул вниз. Голова ее мотнулась вниз, как у сорвавшейся с нити марионетки.

— Только не нужно устраивать мне сцен, — прошипел Фил. — Ты что, забыла, что тебя ожидает, если ты вздумаешь отказаться ?

— А что ожидает тебя? — усмехнулась Дана. — Может, расскажешь?

Несколько мгновений он глядел на нее так, словно хотел придушить прямо здесь, в кабинке. Потом глубоко вздохнул и расслабился.

— Ладно, — процедил Карпентер сквозь зубы. — Чего ты добиваешься?

Ну вот, подумала Янечкова, уже лучше. Теперь, когда противник de facto2 (Фактически (лат.) признал, что находится в зависимом положении, можно перейти к предъявлению ультиматума.

— То, чего ты добиваешься, невозможно, — нехотя проговорила она наконец. — За те несколько часов, что мы проведем на “Асгарде”, к компьютеру не подберется даже Джеймс Бонд.

Фил промолчал. На этот раз его молчание могло и не быть тактической уловкой. Скорее всего, он просто не нашелся, что возразить.

— Знаешь, о чем я думаю? — продолжала Дана. — По-моему, ваш заговор раскрыт. Меня совершенно не интересует, кто заварил всю эту кашу с переносом Большого Хэллоуина, но только этот кто-то вас здорово ущучил. Из этого я делаю вывод, что служба безопасности “Асгарда” на ушах стоит в ожидании всевозможных диверсий. Теперь я хочу, чтобы ты сам кое-что мне сказал. Представь себе, что я предъявляю твой подарочек какой-нибудь военной шишке на “Асгарде” и вкратце излагаю, как ты меня шантажировал. Как тебе кажется, что будет в этом случае с тобой и что будет со мной? Пусть даже я не так безгрешна, как мне бы порой хотелось, неужели иерархи не простят мне парочку ошибок молодости за то, что я сорвала твои гнусные замыслы?

— Ты не доживешь до отпущения грехов, — покачал головой Карпентер.

— Я предполагал, что ты можешь выбрать этот вариант, и, поверь, принял кое-какие меры…

— Верю, — легко согласилась Дана. — Но речь сейчас, извини, не обо мне. Я действительно могла бы настучать на тебя службе безопасности, и, что бы ни случилось потом со мной, тебе хватило бы проблем до конца жизни. Браслет с рубином, однако, у тебя. Подумай немного и поймешь, что это значит.

Фил поморщился, будто проглотив несвежую устрицу.

— Решила не закладывать старого приятеля. Очень благородно с твоей стороны. Но если ты думаешь, что за это тебе скажут большое спасибо…

— Не мели чепухи, — оборвала его Янечкова. — Это значит, что я отказываюсь работать на вас на прежних условиях. Если ты и вправду хочешь, чтобы камень попал по назначению, тебе придется принять мои условия.

— Хитрая сучка, обмануть всех надумала? Ни одному слову твоему нельзя верить, шлюха славянская!

— Прекрати истерику! — прикрикнула Дана. — Задача усложнилась в тысячу раз, согласен? Значит, и вознаграждение должно увеличиться соответственно.

Фил воззрился на нее с таким непритворным изумлением, что Дана даже испугалась, не выросли ли у нее маленькие рожки. Да нет вроде бы…

— Какое вознаграждение, сука ?! Ты только что мне доказывала, что не сможешь ничего сделать!

— А я и пытаться не стану, пока не получу свою плату. Аванс, во всяком случае. Ну, ты готов выслушать мои условия?

И без того малоподвижное лицо Карпентера застыло мертвенной гипсовой маской. Он скрипнул зубами и поднялся.

— Ты еще пожалеешь об этом, дрянь…

Переломный момент, шепнул Дане внутренний голос. Он испытывает тебя так же, как ты до этого испытывала его. Ни в коем случае нельзя дать ему понять, что ты в нем нуждаешься.

Она призвала на помощь все свои силы, всю свою ненависть. Если бы Фил ушел сейчас, унося браслет с таинственным рубином, шансы избежать разрушения упали бы до нуля. В тот момент, когда он шагнул к выходу из кабинки, ей захотелось вцепиться в его широкий кожаный пояс и потащить обратно. Вместо этого она вонзила ногти в мягкую обивку кресла и заставила себя отвернуться. Зашуршала поднимающаяся шторка… Дана зажмурилась. Ей хотелось плакать.

— Черт с тобой! — рявкнул Карпентер, с треском опуская шторку. — Сколько ты хочешь?

Ой-ой-ой, запаниковала Янечкова, неужели у меня получилось? Неужели я его сломала? Господи, господи, дай мне силы не показать, как я рада этой победе!

— Я хочу, чтобы ты связался с одним человеком, — сказала она, стараясь, чтобы голос ее звучал спокойно. Сердце билось, как колокол в руках сумасшедшего звонаря. — В Нью-Йорке.

— Ради твоего же блага надеюсь, что ты никому ничего не успела разболтать. — На губах Фила мелькнула змеиная усмешка. — Иначе окажется, что ты подписала приговор и себе, и своим друзьям.

— Не стоит так волноваться. Этот человек ничего не знает. Кроме одного — он скажет тебе, сколько денег ты должен перевести и куда. Когда деньги поступят на счет, он мне позвонит. После этого я постараюсь выполнить твою просьбу. Тебе все ясно, милый?

— О да, — хмыкнул Карпентер. — Ясно как день. Потом выяснится, что ты не смогла справиться со своим маленьким поручением, но денежки-то уже будут у тебя. Пожалуй, я и впрямь недооценил тебя, маленькая хитрая стерва.

— Прибереги комплименты до лучших времен. Если у меня ничего не выйдет, тебе в любом случае придется несладко, не правда ли? Я не собираюсь с тобой торговаться. Либо ты делаешь так, как говорю я, либо можешь забыть о главном компьютере “Асгарда” навсегда.

Фил облизнул пересохшие губы. Дане показалось, что температура воздуха в кабинке поднялась градусов на десять.

— Отлично, — сказал он наконец. — Ты держишь меня за яйца. Не знаю, как тебе это удалось, но ты меня одолела. Я свяжусь с нью-йоркским хмырем, и, если сумма, которую он назовет, окажется разумной, ты ее получишь. Но предупреждаю: если ты провалишь операцию, деньги тебе уже не понадобятся. Никогда. Я не люблю, когда меня уделывают такие мелкие сучки, как ты.

— Вот номер, по которому ты найдешь того человека, — Янечкова протянула ему тонкую пластиковую карточку с выбитым на ней сетевым адресом.

Адрес принадлежал виртуальному секретарю доктора Соломона Голдблюма, точнее, созданной им искусственной личности по имени Мартин. Час назад Дана связалась с Голдблюмом по конфидент-каналу и рассказала о постигшем ее несчастье. Старый доктор сочувственно кряхтел, ссылался на последние достижения медицины, несколько раз повторил, что не все еще потеряно и отчаиваться нельзя, а под конец спросил, не удалось ли ей раздобыть денег на операцию. Дана, смущаясь, ответила, что, возможно, некие филантропы и согласятся предоставить ей необходимые средства, но с определенными оговорками. Голдблюм уверил ее, что постарается выполнить все разумные пожелания неизвестных филантропов. Тогда Дана перечислила эти пожелания: переговоры должна вести виртуальная личность, связь которой с клиникой доктора Голдблюма установить будет невозможно; сумма, достаточная для покрытия стоимости “поцелуя Снежной королевы” и послеоперационного обслуживания, называется филантропам один раз и не корректируется в сторону уменьшения; филантропам следует перевести требуемую сумму на номерной счет клиники, в которой будет проходить операция. Выбор клиники и переговоры с ее администрацией об открытии счета Дана доверяет доктору Голдблюму. К тому моменту, когда она дошла до последнего условия, Сол, конечно, уже сообразил, что филантропы не совсем филантропы, а вся комбинация попахивает чем-то неприятным, если не сказать — криминальным. Но Янечкова рассчитала верно. Старый доктор принимал ее беду слишком близко к сердцу, для того чтобы отказать ей в последней надежде на спасение. Покряхтев еще немного, Соломон Голдблюм велел своему ВС синтезировать Мартина — личность-однодневку, сетевого мотылька, обреченного на короткую жизнь и бесславную гибель в глубинах виртуального мира. У Мартина имелся свой ай-ди номер, своя кредитная карточка и адрес в сети — именно этот адрес Дана и протянула сейчас Карпентеру.