Шрам - Чайна Мьевиль

Иногда по ночам, влекомая каким—то извращенным желанием и недовольная собой, Беллис в одиночестве пробиралась в чрево «Гранд—Оста» и находила путь в помещение под комнатой любовников. Она слышала новые напряженные нотки в их сипловатых, придыхательных любовных речах.

«Скоро», — услышала Беллис шипящий голос одного из них, и томный ответ: «Да, жарь, скоро».

Беллис теперь различала их короткие вскрики. Любовница казалась ей более страстной, более целеустремленной. Именно она, похоже, была нетерпеливой, жаждала результата, именно она чаще шептала скоро; она была больше одержима проектом, а ее любовник был одержим ею. Он ластился к ней, эхом вторя ее словам.

Время тянулось медленно. Утер Доул все больше и больше разочаровывал Беллис.

Двигаясь на север, город быстро вышел из зоны штормов и жары в более умеренную полосу — теплую и с лег—ветерками; это напомнило Беллис о кробюзонском лете.

Через пять дней после встречи Беллис и Сайласа в «Пашакане» в небесах Армады на аэростате «Высокомерие» случилось происшествие.

Беллис стояла с Утером Доул ом на палубе «Гранд—Оста», глядя на полосу Крум—парка. Хедригалл с другими работал на палубе рядом с толстенными канатами, удерживавшими «Высокомерие» над носом корабля.

— Доставка почты! — крикнул Хедригалл, и бригада быстро освободила площадку внизу.

Сумка с грузилом скользнула вдоль каната и с хлопком упала на подушку из ветоши.

Движения Хедригалла, когда он открывал сумку, были обычными, и Беллис уже начала отворачиваться. Но когда какт вытащил послание, манеры его так резко переменились, что Беллис тут же перевела взгляд обратно. Хедригалл бросился к Беллис и Доулу с такой невероятной скоростью, что ей на секунду даже показалось, будто он собирается их атаковать. Она напряглась — мощная фигура стремительно приближалась, грохоча по доскам палубы.

Хедригалл негнущейся рукой протянул сообщение от наблюдателя.

— Боевые корабли, — сказал он Доулу. — Броненосцы. Флотилия из Нью—Кробюзона. Расстояние — тридцать пять миль. Приближаются. Будут здесь через два часа. — Он замолчал, зеленые губы некоторое время двигались беззвучно, наконец, недоуменным тоном, сам не веря своим словам, он произнес: — Нас атакуют.

Поначалу ошеломленные люди никак не могли поверить поступающим приказам. В каждом квартале, на каждом флагмане собрались огромные толпы, угрюмые и ошарашенные; армадцы проверяли оружие, натягивали на себя доспехи.

— Но это какая—то ерунда, Доул, мой господин, — говорила одна из женщин на палубе «Гранд—Оста». — Отсюда до Нью—Кробюзона почти четыре тысячи миль. С какой стати они бы поперлись сюда? И как получилось, что наускописты ничего не видели? Они должны были бы заметить их еще вчера. И вообще, как это кробюзонцы умудрились нас найти?..

Доул оборвал ее, закричав так громко, что все, кто его услышал, тут же погрузились в молчание.

— Сейчас не время спрашивать как! — проревел он. — Сейчас не время спрашивать почему! Мы займемся этим после боя. Теперь же мы должны драться, как боевые псы, как голодные акулы. Иначе город погибнет!

После этих слов все разговоры прекратились. Люди нахмурились и приготовились к бою. Но в каждой голове звучал отложенный на потом вопрос: «Как им это удалось?»

Пять боевых кораблей Армады выдвинулись на несколько миль к западу, образовав подобие извилистой стены между городом и надвигающимся флотом.

Вокруг и между них двигались броненосцы помельче — невысокие суда без иллюминаторов, закованные в серый металл, ощетинившиеся короткоствольными пушками. К ним присоединились пиратские корабли, только что стоявшие на причалах. Матросы на них, сжав зубы, старались не задумываться над своей самоубийственной бравадой — их корабли имели защиту и вооружение для охоты на торговые суда, а против военного флота были бессильны. Они понимали, что лишь немногие из них вернутся домой.

Никаких разделений между кварталами здесь не существовало. Команды, преданные тому или иному правителю маневрировали, наступали, шли в бой бок о бок. Наблюдатели на «Высокомерии» прислали еще несколько сообщений — теперь кробюзонские корабли стали видны четче. Утер Доул прочел послания Любовникам.

— Вероятно, они взбеленились из—за этой своей буровой установки, — тихо сказал он, так что услышали его только эти двое. — По вооружению противник нас превосходит. Кораблей у нас больше, но половина — это деревянные пиратские посудины. У них семь линкоров, а поисковых кораблей вообще без счета. Они послали чуть ли не половину своего флота.

Флорин Сак и рыболюди Баска, Сукин Джон, креи, подлодки с неясными очертаниями. Подводные силы Армады застыли в ожидании, огромные цепи слегка шевелились. Армада продолжала движение, но аванк замедлил ход, чтобы корабли после боя могли догнать город.

Поблизости небольшая группа креев тесно сгрудилась на одном из погружных плотов. То были шаманы, заклинаниями вызывавшие своих зверей.

Когда Флорин впервые столкнулся с динихтисом, он, не размышляя, бросился в воду. У него тогда не было времени задуматься о своем страхе. Но теперь оставалось не меньше часа до того момента, когда корабли из его прошлого дома прибудут, чтобы уничтожить нынешний. Целеустремленность и разум, приводившие в действие их винты, были куда как опаснее, чем безмозглая тупость, читавшаяся в глазах костерыбы.

Минуты тянулись медленно. Флорин думал о Шекеле, который по его требованию остался дома. Шекель ждал там вместе с Анжевиной — оба, несомненно, получили оружие от оставшихся на Армаде стражников. «Ему же еще нет и шестнадцати», — в отчаянии думал Флорин. Как ему хотелось оказаться там вместе с ними — с Шекелем и его подружкой! Флорин взвесил в руке свой огромный гарпун и подумал о предстоящей схватке. Чувство страха было таким сильным, что мочевой пузырь подвел Флорина, и теплая моча оросила его ноги, а потом рассеялась с потоком воды.

Повсюду в Армаде и на всех свободно плавающих судах, готовившихся к защите города, было оружие.

Открылись двери арсеналов и оружеен города, и продукты военных технологий, произведенные за тысячелетия многими сотнями цивилизаций, были извлечены на свет и готовились к бою: пушки, гарпуны, кремневые ружья, мечи, арбалеты, дискометы наряду с более экзотическим оружием: жалострелами, баанми, йарритусками.

По всему городу над крышами и мачтами висели дирижабли, словно оторвавшиеся части городских построек. С запада на горизонте появились дымы кробюзонских кораблей.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});