Бьёрн Магнуссон - Добрый Волдеморт

из незаметной двери в соседнее помещение вышла моложавая черноволосая женщина в красной мантии и такого же цвета остроконечной шляпе.

— Здравствуйте, молодые люди, — поприветствовала всех она, — меня зовут профессор Септима Вектор. Я веду арифмантику с третьего до пятого курса включительно, а для самых успешных студентов, с шестого можно будет посещать мои уроки для углублённого изучения этого предмета.

Она перевела дух и внимательно оглядела собравшихся подростков.

— Если среди вас есть магглорожденные дети, то, возможно, сейчас вы подумали, что этот предмет повторяет маггловскую математику, — улыбнулась Вектор. — Спешу вас разочаровать. Здесь в волшебном мире, молодые люди, всё намного сложнее. Арифмантика изучает не только различные математические действия, формулы и интегралы. Она объясняет магические значения цифр у разных народов и их комбинации. Наука, оперирующая цифрами, востребована во всех современных областях магии. Будете ли вы заниматься торговлей, пойдёте ли в ученики к артефакторам, зельеварам, трансфигураторам, — арифмантика нужна везде, — отрезала профессор. Даже в ныне запрещённой ритуалистике и прочих, непопулярных в обществе, видах магии, большое значение уделяется определённым разделам арифмантики. Можно сказать, что без уверенных знаний этого предмета, вы никогда не сможете считаться действительно образованными магами.

Заметив заинтересованные взгляды учеников, Септима Вектор удовлетворённо улыбнулась: «Если такой настрой сохранится у них до конца года, пожалуй, я снова поверю в человечество», — подумала она.

Бьёрну арифмантика понравилась несмотря на предельную сложность нового предмета. Здесь, как обычно, помогла окклюменция. Натренированное умение запоминать нескончаемые тексты, пригодилось уже на первом занятии. Требовалось запомнить магическое значение каждой цифры от нуля до девяти, а также смысл их более чем трёх с половиной миллионов комбинаций. Конечно, на этом курсе предполагалось выучить лишь мизерную часть всего объёма, но Бьёрн решил следовать своему темпу, а не тому, которое задаёт Министерство магии в стандартах обучения арифмантики.

— Я думала, у меня голова лопнет, — пожаловалась Марлин Маккинон, поправляя на плече сумочку.

— Я тоже в шоке, — грустно промямлила Лили Эванс. — Думала дурочка, что это продвинутая арифметика.

Остальные студенты тоже выглядели пришибленными. Во многих головах звучал вопрос: «А стоило ли связываться с этим предметом?»

Вернувшись на обед в Большой зал, Бьёрн с ребятами присоединился к остальным за столом Слизерина. Видя их кислые лица, старшекурсники весело заухмылялись.

— Смотрите, — засмеялся Рабастан, — кто-то познакомился с профессором Вектор.

Джеймс Гринграсс по-дружески пихнул в плечо мрачного Мальсибера и скосил взгляд на Лестрейнджа.

— Держитесь мелкие, всё наладится, — улыбка Гринграсса стал шире. — Я прекрасно помню одного парнишку на третьем курсе, который выглядел не лучше, чем вы сейчас.

— Но мы же справились, староста? — широко улыбнулся Лестрейндж.

— И у ребят всё получится, — хмыкнул Гринграсс. — Мы поможем, если придётся.

— По опыту прошлых лет, — Нарцисса тоже весело посмотрела на понурых третьекурсников, — к пятому курсу на арифмантике остаются только когтевранцы, которые хотят устроиться в Отдел Тайн. Ну, или потомственные артефакторы, но у нас таких не было.

Эмма Венити, которая с этого года стала капитаном сборной Слизерина по квиддичу, поставила стакан с соком на стол и важно произнесла:

— Достаточно выучить значения цифр от одного до девяти- и парочку самых распространённых комбинаций с ними. А остальное пусть разные умники изучают. Мне, чтобы летать на метле, совсем необязательно досконально знать, как она устроена.

Крэбб с Гойлом — бессменные загонщики команды, подняли в честь вдохновляющей речи капитана, стаканы с соком.

Воспрявшие духом третьекурсники понемногу начали оттаивать и включаться в беседу. У Бьёрна после обеда были ещё Руны, но туда он отправится в одиночестве. Остальные слизеринцы решили не заморачиваться этой магией. Слишком она была архаична и соседствовала с такой тонкой наукой, как Прорицание. А кто-кто, но слизеринцы точно знали, что без явного таланта, в Прорицании делать нечего. Однако Бьёрн из тех книг, что уже успел изучить по совету Гриндевальда, прекрасно знал, что рунология отнюдь не ограничивается гаданием.

Чтобы добраться до кабинета Рун, Магнуссону пришлось подняться на седьмой этаж. В небольшом помещении было всего шесть парт, книжный шкаф возле широкого окна и кафедра преподавателя. Внутри никого из учеников не было, а профессор стояла и смотрела в окно.

— Здравствуйте, мадам, — поздоровался Бьёрн и присел за одну из парт.

— Добрый день, юноша, — повернулась на голос черноволосая женщина в простой тёмной мантии. — А я думала, в этом году снова никто не выберет мой предмет в качестве факультатива.

— Я вполне признаю́ всю важность рунологии, — улыбнулся Бьёрн.

— Да? — скептически посмотрела на него женщина. — И что же в ней важного, юноша? Если вы мне сейчас начнёте говорить о предсказании судьбы с помощью Старшего Футарка, то я отвечу, что вы неверно выбрали дополнительный предмет.

— Меня больше интересует создание защитных артефактов и не только, — Бьёрн серьёзно посмотрел на профессора. — Рунология позволяет сделать это не хуже, чем чистая артефакторика. А быстро узнать, будет ли завтра дождь, выбросив рунные камушки, будет не менее полезным.

— Ну, что ж, — немного приободрилась женщина, — тогда, давайте начнём урок. Она подошла к кафедре и взмахом палочки захлопнула дверь.

— Итак. Меня зовут Батшатаим Бабблинг. Я уже тридцать лет веду этот предмет, но, к моему сожалению, он совсем не пользуется популярностью в Хогвартсе, как и любая другая древняя магия. А зря. Каждый раздел волшебного искусства хорош именно в своей области и может существенно экономить силы волшебника. Если вы уже читали книги по рунам, то, возможно, слышали об истории создания