Легенды Соединенного королевства. Мир света - Владимир Игоревич Ашихмин

морковь, яблоки, маринованные огурцы, крошеные яйца, соус; свекла, чеснок, твердый сыр, соус; куриная печень, свекла, сыр, сельдерей, соус. Сначала салаты показались мне невыразительными, но распробовав, я срочно подложил себе добавки. Маринованные огурчики, грибочки и заквашенная до хруста капустка, щедро политая маслом, дополняли стол. Однако больше всего мне понравился хлеб. Тяжёлый, как бы сырой, абсолютно чёрный, с крупными ржаными зёрнышками. Я ел его просто так, ну или укладывая сверху толстый пласт буженины. Единственное, чего не было совсем – так это рыбы, что, впрочем, неудивительно. Речную гномы не любят, а свежую морскую в этих краях не достать. Зато на пиру присутствовало любимое гномами жаркое из летучих мышей. Прекрасно приготовленное, прижаристое, оно соблазнительно красовалось на тарелках. Но мы не рискнули попробовать, а гномы такое угощение просто смели.

Мои челюсти работали так интенсивно, что вскоре их стало сводить судорогой. Какой-то важный гном, сидящий ближе всего к Дунабару, заметил это и, зычно расхохотавшись, ткнул Дурнбада, который разразился ещё большим смехом.

– Это мой старший брат, Дубунар, – представил мне незнакомца старейшина войны. – Он не так бегло калякает по-вашему, поэтому просит передать, что у тебя аппетит как у истинного гнома!

– Скажи ему, что я очень рад познакомиться, и что съел бы ещё, если бы плотно не пообедал перед пиршеством, – улыбнувшись, ответил я Дурнбаду.

Наклонившись к своему брату, старейшина войны перевёл мои слова. После чего новый взрыв смеха сотряс двух гномов. Пока они гоготали во всю глотку, я украдкой приподнял скатерть, чтобы подкормить Снурфа и Мурчика. Протягивая им кусочки мяса, я понял, что они и без моих подачек успели переесть. Гномы едят неаккуратно, и их еда сыплется, куда ни попадя, так что таракан и кот старались выбирать только самые сочные кусочки, в изобилии усеявшие пол. Усмехнувшись, я опустил скатерть и посмотрел на подруг. В отличие от меня, Эмилия и Серэнити ели, как настоящие леди – малюсенькими порциями. У колдуньи на тарелке лежали две кабаньи отбивные и немножко салата из зелени, а Великий инквизитор ограничилась горстью горошка и котлеткой с ложечкой пюре из капусты. Вот кому-кому, а ей-то как раз надо бы набрать пару-тройку фунтов! Грешем тоже наложил себе еды, но он ковырялся в ней только для вида. Сидящий между двумя девушками, вампир был скрыт от подозрительных взоров.

– Дурнбад, – обратился я к гному, спорящему о чем-то с Дубунаром.

– Чего тебе, брат по крови?

– Завтра мы должны отправиться в Трузд.

Старейшина войны сумрачно кивнул и единым махом опорожнил свой кубок.

– Я помню данное тебе обещание стать провожатым и не отступлю от него. Хоть моё сердце и противится твоему скорому уходу из Зарамзарата, но я понимаю, что медлить нельзя.

Услышав наш разговор, глава клана перегнулся ко мне через румяного кабанчика с яблоками.

– Если ты утолил первый голод, то мне есть, что сказать тебе. Выйдем ненадолго из-за стола?

– Конечно, как тебе будет угодно, – поспешил я заверить Дунабара.

– Ты тоже пойдёшь с нами, Дурнбад.

Незаметно от всех, кроме друзей и Дубунара, я покинул пиршество. Стража расступилась, и мы зашли в комнату за троном, которая, по-видимому, была личными покоями главы клана. Обитая изнутри светлой древесиной, она очень колоритно смотрелась в сравнении с каменными чертогами Зарамзарата. Большая карта Железных Гор занимала практически всю правую стену, к ней-то и повёл меня Дунабар.

– Я не умею ходить вокруг да около. Поэтому скажу прямо: до меня дошли плохие новости. Несколько часов назад из крепости, что стоит на рубеже Ничейных Взгорьев, отделяющих нас от Караз, я получил от дозорного вот это.

Дунабар показал на тонкую табличку, лежавшую на столе.

– Читай вслух, Дурнбад.

Старейшина войны взял её, пробежал глазами, а затем, хмуря брови, стал читать:

– Я, Догараг, глава клана Караз, сообщаю, что мой народ пал жертвой мора. Болезнь поразила гномов в моих владениях и сотнями собирает кровавую жатву для ненасытной смерти. Во избежание распространения заразы на другие кланы я закрываю город и перевалочные бастионы для всякого посещения извне. Все, кто сейчас находиться в стенах Трузда, да не покинут его, дабы не оказаться переносчиками заболевания. Мне искренне жаль твоих соплеменников, ставших жертвами обстоятельств и злого рока. По прошествии поветрия за каждого погибшего от болезни гнома Зарамзарата я вышлю тебе золото и другие поминальные дары. Да смилуется над нами Владыка Гор. С уважением к главе клана Надургх, Дунабару Строгому.

Дурнбад глянул на отца.

– Вот оно значит, как. Получается, поход в Трузд равносилен самоубийству?

– Я рад, что ты понимаешь это, мой мальчик, – вздохнул Дунабар.

– Значит, я на него пойду. Без меня брат по крови не сможет добраться до клана Караз.

– Я не могу запретить идти туда человеку, ставшему нам братом по крови, но не один гном Зарамзарата не пересечёт границу Надургх ведущую в Караз…

– Повторяю!

– …а тебя, старейшину войны, отвечающего за ратный подвиг, я и подано не отпущу!

Дунабар скрестил жилистые руки.

– Ты услышал моё слово, и оно нерушимо!

– Я не хочу, чтобы из-за данного мне обещания ты нарушал запрет главы клана, – проговорил я, вглядываясь в тёмные глаза Дурнбада. – Покажи мне, пожалуйста, на карте, каково расстояние до Трузда, и какой из дорог, по твоему мнению, будет наиболее удобно совершить к нему переход. Завтра мы покинем Зарамзарат.

– Нет! Клятва на крови для гнома дороже его жизни! Я буду с тобой и разделю все превратности пути! – рявкнул старейшина войны, сжимая пудовые кулаки. – Меня не испугает какая-то вшивая болячка, стрекающая только слабаков да женщин!

Распалённый гном стукнул себя в грудь и повернулся к главе клана, который тихо, но властно заговорил:

– Если ты ослушаешься моего прямого приказа и попытаешься уйти с Калебом, тем самым подвергнув себя глупой опасности заражения, а весь Надургх, который останется без своего военачальника, военной угрозе, я заточу тебя в темницу. И знай, не будет у меня больше сына. На Совете Старейшин я отрекусь от тебя и сошлю в самые нижние ярусы Зарамзарата, где ты до конца своих дней будешь тупым напильником ломать сталактиты. Но это не всё. Знай также и то, что если ты скроешься от погони, то обратно тебя никто не примет, и вечное скитание по лысым промёрзшим скалам Будугая станет твоим уделом. Я сказал.

Багровея, Дурнбад впился глазами во внешне бесстрастное лицо Дунабара. Маленькая жилка вспухла и забилась на виске старейшины войны, отмеряя бешеные удары сердца, колотящегося под его белой рубашкой. Наконец совладав с собой гном сквозь стиснутые зубы проворчал:

– Если такова твоя воля, глава клана, то я подчиняюсь ей.

– Я знал, что ты благоразумен. Ведь договариваясь со старшинами караулок Караз о проходе за черту карантина, ты можешь подхватить от них инфекцию и, не дойдя до Трузда,