Искусство обмана. Популярная энциклопедия - Юрий Щербатых

К примерам «мягкого» обмана, направленного на стимулирование у ученика желания учиться, можно отнести «заведомо нереальное обещание». К примеру, учитель, для того чтобы заставить нерадивого ученика выполнять домашние задания, обещает спрашивать его на каждом уроке в течение месяца. После чего спрашивает пару раз и оставляет в покое.

Такой поступок будет оценен окружающими скорее не как обман, а как невыполненные обещания.

Другой пример: учитель рассказывает школьникам о якобы полученной им конфиденциальной информации по поводу разделения их класса на две части — в одном будут учиться способные дети, а во втором — слабые. В этом втором классе будут выдавать неполноценные аттестаты, с которыми невозможно будет поступить в вуз. Это случай обмана типа «ссылки на непроверяемые сведения», рассмотренный нами ранее.

Возможен и перевод потенциальной угрозы на более высокий уровень, когда учитель сообщает, что через несколько недель ожидается приезд в школу высокой комиссии из министерства, которая имеет полномочия для применения различных карательных мер по отношению к нерадивым, неуспевающим ученикам — отчисления из данной школы с переводом в спецшколу для умственно отсталых, оставления на второй год, замены аттестата на справку, лишающую возможности поступления в вуз, и пр. Затем от этого сообщения легко откреститься, сообщив, что комиссия приехала в другой город, другую школу или вообще передумала ехать.

Возможен и обман с элементами шантажа: учитель грозит нерадивому ученику, что его оставят в этом классе на второй год, хотя сам осознает нереальность такой угрозы (допустим, данный ученик не настолько слаб, как это утверждает учитель, или у этого ученика достаточно влиятельные родители, которые смогут «перетащить» его в следующий класс даже при отсутствии знаний).

Все вышеперечисленные случаи обмана построены на использовании негативных эмоций и, как утверждают психологи, не являются оптимальными в плане развития личности. Вот несколько ветречавшихся в жизни случаев обмана с использованием позитивных эмоций.

Учитель в целях повышения заниженной самооценки и дополнительного стимулирования ученика может заведомо завысить ему отметку, похвалить его (хотя объективно его ответ не дает оснований для такой похвалы или высокой оценки), как бы наградить его авансом.

Такой «святой обман» часто бывает необходим, для того чтобы слабый ученик поверил в свои силы и убедился, что он способен хорошо учиться и получать высокие оценки.

Сюда относятся случаи, когда учитель, желая вызвать повышенный интерес к своему предмету, начинает на вымышленных примерах рассказывать, как необходимы знания по его предмету в будущей жизни, как это может пригодиться ученику в его самостоятельной деятельности и т. д. Здесь возможны два варианта, различные в этическом аспекте: в первом учитель сам искренне любит свой предмет и верит в то, что рассказывает, и во втором варианте — если учитель понимает, что обманывает учеников, но делает это сознательно, полагая, что любые средства хороши, если они заставляют учеников лучше учиться.

Для поднятия своего авторитета учитель может много рассказывать о своей жизни, приводя различные вымышленные примеры: как он замечательно учился, в каких путешествиях принимал участие и пр. Такой вид обмана в принципе допустим, но имеется определенный риск, так как в случае разоблачения хотя бы части таких выдумок доверие к учителю резко падает. Поэтому учителя чаще рассказывают вымышленные истории о других людях: «одноклассниках», «знакомых» и т. д. Смысл таких нравоучительных историй обычно один: те из них, кто хорошо учился, потом поступили в вузы и сделали успешную карьеру. А те, кто пропускал занятия, ленился и получал двойки, не смогли найти приличную работу и влачат жалкое существование.

Правда, эти истории в последние годы работают все хуже. Увы, реальная жизнь доказывает ученикам, что в наше время успеха зачастую добиваются не самые умные или прилежные, а более наглые и напористые. Отсюда и такое количество анекдотов про «новых русских», которые по уровню интеллекта находятся где-то между «чукчами» и «Петькой» из чапаевской серии.

Встречаются два бывших одноклассника: бывший отличник, а ныне нищий инженер, и бывший двоечник, а ныне «новый русский».

— Как же ты разбогател? — удивляется инженер. — Ты же в школе считать-то толком не умел.

— Да так вышло. Покупаю оптом сигареты в Польше по доллару, а потом здесь продаю по три. Вот так и живу на эти два процента…

К педагогическому обману, встречающемуся не только в школе, но и в семейном воспитании, относится создание вымышленных моделей мира. Например, если родитель или педагог считает, что какая-то новая информация не впишется в существующую на данный момент в сознании ребенка картину мира, то он прибегает к явной лжи (или назовем это мягче — выдумке). Отсюда и весьма распространенные сказочки, которые рассказывают детям об их происхождении: «нашли в капусте», «аист принес», «купили в магазине»…

Или же вспомним родительские страшилки: «Если будешь баловаться, тебя заберет дядя-милиционер…» или «Придет бабай и посадит в мешок». Даже колыбельная песенка есть соответствующая — для того, наверное, чтобы сны детям соответствующие снились:

Придет серенький волчокИ укусит за бочок…

Теперь обратимся к обману со стороны ученика. Чаще всего он встречается во время экзаменов, когда ученики должны демонстрировать свои знания по тому или иному предмету. Надо сказать, что сама система нашего образования, нацеленная большей частью на приобретение формальных знаний и заучивание большого фактического материала, провоцирует человека на применение шпаргалок. Это все равно что заставить сдавать учеников таблицу логарифмов: выучить практически невозможно, и остается два выхода — получить «двойку» или «содрать». На многих экзаменах от студентов требуют знания массы сведений и цифр, которые можно найти в любом справочнике, но которые по условию тестирования человек должен запоминать наизусть. Если бы у учеников выясняли умение оригинально и творчески мыслить, то шпаргалки были бы не нужны. Однако в нашей педагогике по ряду объективных и субъективных причин преобладает так называемый «репродуктивный метод», подталкивающий учеников к незаконным методам.

По сложившейся студенческой классификации все методы «сдирания» делятся на две большие категории: собственно «шпоры» и «медведи» (они же «бомбочки»). Разница состоит в методике списывания, поэтому они и готовятся по-разному. Классические шпаргалки используются скрытно от преподавателей и поэтому должны быть маленькими и незаметными. «Медведи» же предназначены для открытого списывания и поэтому пишутся на больших листах бумаги. Теперь поговорим о них более подробно.

Одной из наиболее часто встречаемых форм шпаргалок является так называемая «гармошка», состоящая из многократно сложенной узкой полоски бумаги. Реже встречается «книжка», которую сшивают из миниатюрных — размером со спичечный коробок — листочков. Основное требование к «книжке» — она должна помещаться в кулаке. Обычно ее держат в левой руке и листают средним пальцем. Достают ее из кармана вместе с носовым платком; туда же "и отправляют при приближении преподавателя. Один мой однокурсник по университету Сергей К. изготавливал изумительные по качеству «книжки» размером в несколько сантиметров, причем удивительно четким почерком. Кроме того, он значительно усовершенствовал саму технологию их применения. «Книжка» с формулами крепилась к тонкой резинке, второй конец которой пришивался к воротничку рубашки. Резинка продевалась в рукав пиджака с небольшим натяжением, так что в свободном виде «шпора» находилась чуть выше запястья под пиджаком. Когда преподаватель был далеко, Сергей, изящным жестом поправляя тщательно отутюженные манжеты, извлекал на свет Божий свой шедевр подпольной полиграфии и начинал активно «сдирать». Когда же опасность в лице доцента приближалась на критическое расстояние, он просто разжимал пальцы, и «книжка» сама моментально влетала под рукав пиджака.

В дни летней сессии, когда появление студента в пиджаке для опытных преподавателей служило сигналом возможной шпаргалки, Сергей приходил в аудиторию в рубашке и роскошном широком галстуке. Сами понимаете, что находилось под ним: пять-шесть пришитых «книжек» — полное собрание если не собственных сочинений, так летописей под названием «Что нового пишут в учебниках». Кстати, большинство преподавателей с пониманием относились к «шпорам» (видимо, помнили свои студенческие годы) и искренне восхищались особо остроумными изобретениями. Так, помню, одного парня подловили на новой модификации шпаргалки типа «рулет» (кстати, довольно неудобной в использовании).