Храм фараона - Зигфрид Обермайер

Рамзес задумался. Случай показался ему неприятным. То, что делает фараон, благо — так его воспитывали, и он в это верил. Ему было бы легко расторгнуть брак, но тогда он должен был бы признать, что изначально поступил неправильно, а это противоречило Маат, божественному порядку. Фараон не может поступать неправильно!

— Сети, я посоветую тебе следующее: ты должен полностью изменить свое поведение. Встречай Мерит с нежностью и уважением, делай ей маленькие подарки, но ничего от нее не требуй. Она гордая женщина, ей трудно забыть происшедшее. Ты должен завоевать ее сердце! Попытайся сделать это.

— Хорошо, Богоподобный, я сделаю все, что смогу, хотя надежды у меня немного.

Принц Монту нашел новое занятие, которое доставляло ему удовольствие и сделало его пребывание при дворе более сносным. Ему и в самом деле удалось возбудить любопытство подрастающего Меренпты к обращению с оружием и лошадьми. Монту обладал терпением жителя пустыни и никогда не настаивал, как обычно делал его отец, что что-то должно делаться немедленно и тотчас, и со временем Меренпта стал доверять ему. Дело зашло так далеко, что сын Изис-Неферт даже признался Монту в тайной дружбе с Мерире, который был младше его на пару месяцев.

— В конце концов мы братья. Он же не выбирал себе маму, как и я. В школе мы не говорим друг другу ни слова, чтобы наша дружба не бросалась в глаза, но мы тайно встречаемся, и нам очень приятно друг с другом. Мери — здоровский парень! Мы так и зовем друг друга — Мери, но ты никому об этом не рассказывай.

Монту похлопал мальчика по плечу:

— Конечно, я же тоже ваш брат. Моя мать давно исчезла из гарема, ваши не могут терпеть друг друга, тем крепче мы должны держаться друг друга. Как ты считаешь?

— Да, и еще кое-что. Мери хотел бы принимать участие в наших упражнениях, но он боится, что ему запретят. Что делать?

— Просто забыть, что у нас разные матери, и обратиться к отцу, который у нас один на всех.

Рамзес тотчас согласился. Он сказал Парахотепу:

— Пока Монту не потребуется мне для посольства, он может спокойно заниматься с обоими мальчиками. У него они в хороших руках.

Незамун издалека наблюдал за развитием событий и составил дьявольский план: так как приблизиться к наследному принцу слишком опасно и бесполезно, жертвой должен стать Мерире. Если с Енамом что-либо случится, этот тринадцатилетний подросток должен стать его преемником. Если доживет.

Обстоятельства не могли быть более благоприятными. Изис-Неферт направлялась с Хамвезе и Озирисом-Рамозе в Фивы. Незамун попросил у своей госпожи разрешения остаться здесь. Он чувствовал себя слишком старым для долгого путешествия и надеялся, что сможет быть полезнее царице здесь. Бурно сопротивлявшийся Меренпта должен был отправиться в путешествие с матерью, потому что Изис-Неферт хотела показаться на родине во всем блеске своего материнства. Впрочем, в обычае было, чтобы оба сына сопровождали своего брата к его Жилищу Вечности. Итак, у Монту остался только один ученик, да и тому занятия без друга не доставляли особого удовольствия.

— Я знаю, что мы сделаем! — воскликнул Монту однажды утром. — Улица процессий, ведущая к храмовому кварталу, сейчас полностью вымощена. Она длиной по меньшей мере шесть тысяч локтей. Мы попросим одну из легких боевых колесниц и попробуем проехаться в ней по улице…

Мерире зажегся воодушевлением, но Монту охладил его пыл, добавив:

— Если нам разрешат.

— А почему нет? Мы обратимся к Сети, тот непременно поймет нас.

Болтая вечером с Незамуном, Монту сообщил ему об этом плане. Управитель двора Изис-Неферт вздохнул:

— Иногда я сожалею о том, что избрал стезю жреца. В войсках жизнь более богата событиями, особенно у воинов ниу. Твоих приключений хватило бы, чтобы расписать несколько стен храма.

— Но они не такие уж отчаянные, — отнекивался Монту, чувствуя себя польщенным.

— А можно посмотреть эти новые боевые колесницы? Ты возбудил во мне любопытство.

— Конечно, их несколько дюжин, они стоят на месте тренировок ширдану.

— Во всяком случае, я хотел бы присутствовать, когда вы поедете. Может быть, и я сам смог бы…

— Управлять колесницей? — спросил Монту с легкой насмешкой.

— Нет, только проехать с вами. Хотя я слишком толст и неуклюж для этого. И еще слишком тяжел…

— У тебя нет тренировки, это было бы чересчур опасно для тебя.

«Это будет опасно для других», — мрачно подумал Незамун и начал обдумывать план покушения.

9

— Не должен ли ты подождать со свадьбой, пока твоя вторая супруга и Хамвезе не вернутся из Фив?

Уже долгое время Нефертари не произносила имени второй жены. Тем не менее она считала более приличным отпраздновать свадьбу с Гутаной после возвращения Изис-Неферт. Вскоре у царя появится еще и третья супруга, но Нефертари не находила в этом ничего необычного.

— Я полагаю, так не пойдет. К более скорейшему заключению брака, — Рамзес успокаивающе улыбнулся жене, — меня подталкивает не мое собственное нетерпение, а посольство хеттов. В следующем месяце в Хатти будут праздновать какой-то очень важный юбилей, и они настаивают на отъезде. Я полагаю, их мошенник-царек Хаттусили приказал им под угрозой смерти покинуть Кеми только тогда, когда они станут свидетелями свадьбы. Зачем мне приводить бедняг в затруднение? Ты — моя Великая Супруга, здесь, поэтому праздник может состояться.

На этот раз фараон солгал своей Прекраснейшей. Конечно, послы настаивали, однако не менее долга его подгоняло нетерпение сыграть свадьбу с этой змеей с бирюзовыми глазами. Предвкушение удовольствия волной пробегало по его телу, когда ее глаза, подобные драгоценным камням, смотрели на него. Он много дал бы, чтобы сорвать с хеттиянки юбки и насладиться ее телом. Короче говоря, впервые за много лет женщина заставила его так беспокоиться, проявлять такое нетерпение, пробудила в нем любопытство и непреодолимое желание.

Фараон позволил всему населению Пер-Рамзеса принять участие в свадьбе. На каждой улице раздавали хлеб, вино и пиво. Во дворце довольные послы из Хатти могли наблюдать, как дочь их царя была коронована уреем, провозглашена третьей женой Благого Бога и получила египетское имя — с этого дня ее стали называть царской супругой Мерит-Анта — любимицей богини Анат, потому что Рамзес посчитал вполне подходящим и счастливым то, что иноземную принцессу будет любить также иноземная богиня любви и войны.

В вечер свадебного празднества Нефертари спросила супруга с легкой насмешкой: