За гранью - Марк Энтони

— Трэвис, — представился он. — Трэвис Уайлдер. Я из Кастл-Сити. Это небольшой городок в…

— …горах! — закончила Грейс. — Что ж, это многое  проясняет.

— Вы бывали в Кастл-Сити?

Грейс подошла к полкам и сняла с одной из них оловянный кувшин.

— Надеюсь, вы не откажетесь выпить вина? И не волнуйтесь: на этот раз я сама вам налью.

Трэвис огорченно поскреб в затылке.

— Вы уж меня извините, — виновато произнес он.

— Забудьте. Все это теперь не имеет значения. Вот, пейте.

Она протянула ему наполненный кубок. Он осторожно взял его и пригубил. Превосходный шерри с привкусом дымка. Великолепный букет! Простолюдины такого вина не пьют. Он жадно проглотил остаток содержимого.

— Благодарю вас, — сказал он, протягивая опустевший кубок.

Грейс тоже выпила несколько глотков и с кубком в руке принялась расхаживать взад-вперед перед камином, шурша юбками по ковру. Трэвиса поразило, с каким изяществом и величественной грацией держится она в этом нелепом одеянии, больше всего похожем на колокол. Сам он за месяц так и не смог до конца привыкнуть к своей грубой домотканой тунике и частенько тосковал по обыкновенной рубашке. Может, она и не с Земли вовсе? Да нет, чепуха — иначе откуда ей знать о Денвере и Кастл-Сити?

— Вы давно здесь? — спросил он. — На Зее, я имею в виду?

Вопрос прозвучал абсурдно, но Трэвис знал, что она поймет.

— Почти месяц, — ответила она, пристально глядя на него своими удивительно красивыми золотисто-зелеными глазами. — С вами та же история, не так ли?

Трэвис кивнул. Проклятие, откуда она знает?

— Судя по всему, мы встретились с братом Саем в одну и ту же ночь, — вновь заговорила Грейс, отвечая на невысказанный вопрос. — Это самое простое и логичное умозаключение. Я врач и могу вас уверить, что самый простой и логичный диагноз, как правило, оказывается верным.

— Знаете, мне почему-то кажется, что здесь все далеко не так просто, — рискнул возразить Трэвис.

Грейс допила вино и поставила кубок на каминную полку. Рука ее при этом дрогнула: Похоже, она только с виду казалась такой холодной и невозмутимой. Это обстоятельство странным образом успокоило Трэвиса и придало ему уверенности.

— Да, конечно, — кивнула она. — Все совсем не просто.

Грейс жестом предложила ему присесть в кресло у камина.

Трэвис замялся. Хотя оба они были земляками из Колорадо и у него вроде бы не имелось никакого повода испытывать неловкость в ее присутствии, месяц, проведенный в мире, где господствуют крепостное право и феодальные отношения, успел оказать на его психологию определенное влияние. Она выступала здесь в роли знатной дамы, одевалась в бархат и атлас, тогда как он в своей убогой одежонке мог в лучшем случае сойти за какого-нибудь ремесленника или фермера. Удивительно все же, какое влияние иногда оказывает одежда на человеческое мировоззрение! Преодолев усилием воли психологический барьер, Трэвис заставил себя спокойно сесть в предложенное кресло. Грейс, ловко поддернув платье, опустилась в кресло напротив.

— Кто первый? — спросил Трэвис.

— Вообще-то это моя комната, и вы здесь гость, — сказала она. — Хотя я редко принимаю гостей, но мне все же думается, что начинать вам. Наверное, так будет правильно.

В словах ее не ощущалось уверенности, что показалось Трэвису довольно странным.

— Годится, — согласился он. — Я рассказываю первым.

Грейс с видимым облегчением откинулась на спинку кресла и разгладила складку на платье.

Трэвис на мгновение задумался, прикидывая, с чего начать, но стоило ему открыть рот, и нужные слова, к его удивлению, пришли сами.

— Все началось с того, что я услышал звон колокольчиков…

Когда он закончил, Грейс долгое время молчала, неотрывно вглядываясь в пляшущие в очаге языки пламени. Трэвис уже начал беспокоиться, но в этот момент она подняла голову и заговорила:

— Я тоже его видела.

Пальцы Трэвиса на подлокотниках кресла судорожно сжались и побелели от напряжения.

— Я видела тот символ, о котором вы рассказывали. Несколько дней назад я случайно спугнула человека в черном балахоне, вырезавшего его на двери одной из комнат.

— Это наверняка был приверженец культа Ворона, — медленно проговорил Трэвис, больше для себя, чем для нее. Выходит, эти мерзкие фанатики и сюда добрались. Плохо дело. — Думаю, будет лучше, если вы расскажете о том, что случилось с вами, Грейс.

Она нервно, облизала пересохшие губы и кивнула:

— Я работаю… работала в отделении экстренной помощи Денверского мемориального госпиталя. Врачом-ординатором. Это было обычное дежурство. Ничего особенного: несколько человек с полученными во время пожара ожогами, полдюжины переломов — одним словом, все как всегда. Потом я ушла и в парке встретила маленькую девочку лет восьми — девочку с фиолетовыми глазами…

Трэвис встрепенулся:

— Малышка Саманта?

— Не знаю, — покачала головой Грейс. — Она куда-то пропала, и я не успела спросить. Саманта, вы сказали? Красивое имя…

Когда она закончила свой рассказ, дрова в камине прогорели почти дотла. Трэвис закрыл глаза, пытаясь вобрать и осмыслить все услышанное: людей с железными сердцами, Адриана Фарра из таинственного общества Ищущих, бегство Грейс из Денвера в горы и ее чудесное спасение случайно оказавшимся в лесу рыцарем Даржем Эмбарским.

— Так вы говорите, вас здесь приняли за герцогиню? — Трэвис не смог удержаться от кривой усмешки. — Забавно. А вот меня все почему-то принимают за слугу. И обращаются соответственно.

Грейс закусила губу.

— Еще раз простите меня.

Трэвис мысленно обругал себя идиотом. Уж кто-кто, а она точно ни в чем не виновата, не говоря уже о том, что в ее обществе он чувствовал себя легко и раскованно, как с близким другом, хотя познакомились они всего каких-то несколько часов назад. С другой стороны, ему было легче принять случившееся с ним, твердо зная, что на Зее он единственный пришелец из другого мира. Порой он представлял себе, что все это ему снится или он сошел с ума и бредит, валяясь в смирительной рубашке на приваренной к стене железной койке в казенной психушке. Мысль об этом частенько помогала ему не сойти с ума по-настоящему. Но теперь, когда он встретил товарища по несчастью, эта спасительная лазейка закрылась для него навсегда. Пора посмотреть правде в глаза: если он здесь не один, значит, это не сон и не бред, а реальность. И едва ли то, что произошло с ними, можно отнести к случайному совпадению. Непременно должна существовать причина — и очень веская!  — по которой человек в черном отправил их обоих в другой мир.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});