Сунь Укун – царь обезьян - У Чэнъэнь

– Голубушка! Что с тобой случилось?

– О повелитель мой! Но ведь и у тебя нет волос!

Правитель стал щупать голову и от страха чуть было не лишился чувств.

– Что же это с нами случилось! – воскликнул он.

Тем временем перед ним опустились на колени придворные служительницы, прислужницы гарема, любимцы правителя, евнухи всех рангов, у которых тоже были обриты головы.

– О властитель! – вопили они. – Мы все сделались монахами!

Слезы заструились из глаз правителя.

– Я думаю, это мне наказание за загубленных монахов, – произнес он. – Только смотрите никому об этом ни слова, а то еще гражданские и военные чины примутся хулить дурное правление. А сейчас ступайте и приготовьте залу для утреннего приема.

Надобно вам сказать, что все старшие и младшие сановники пяти палат, шести отделов и разных присутствий еще до рассвета поднялись на ноги, чтобы готовиться к утреннему приему. Но за ночь они тоже оказались бритоголовыми. Каждый из них уже написал по этому поводу докладную записку.

Если хотите узнать, что случилось с ларем и остались ли в живых Танский монах и его спутники, прочтите следующую главу.

Глава восемьдесят пятая,

из которой читатель узнает, как смышленая обезьяна решила подшутить над Чжу Бацзе и как владыке дьяволов удалось похитить праведного монаха

Итак, наступил час утреннего приема правителя государства. Гражданские и военные чины, неся грамоты в руках, целой толпой явились в залу и обратились к своему властелину с такими словами:

– О повелитель наш! Умоляем простить нам преступление и нарушение правил.

– Я не вижу, в чем ваше преступление, – промолвил государь, – и вид у всех у вас вполне благопристойный.

– О владыка наш! – воскликнули хором сановники. – Не знаем как, но в эту ночь мы все лишились волос!

– Не только вы лишились волос, – дрогнувшим голосом отвечал государь, сойдя с трона. – Все обитатели дворца, большие и малые, в эту ночь лишились волос!

Сказав так, правитель заплакал, вслед за ним заплакали и сановники. Затем они успокоились немного и дали торжественную клятву никогда больше не убивать монахов. После этого правитель вернулся на трон, а сановники расположились, как положено, по рангам и чинам.

– Кто хочет доложить о каких-либо делах или происшествиях, пусть подойдет, – приказал правитель, – остальные могут удалиться.

Из группы военных чинов сразу же протиснулся вперед главный начальник дозоров и караулов, а из рядов гражданских чинов – начальник пешей и конной охраны восточной заставы города. Подойдя к ступенькам трона, оба они совершили земной поклон и доложили:

– Ночью мы отняли у разбойников большой ларь и белого коня. Просим дать указание, как поступить дальше.

– Доставьте сюда коня вместе с ларем! – распорядился правитель.

Вскоре ларь внесли в залу Пяти фениксов и поставили возле трона.

И вот как только сняли крышку, Чжу Бацзе выпрыгнул наружу. У сановников от страха затряслись поджилки и отнялся язык. Затем вылез Сунь Укун, который помог выйти Танскому монаху, и наконец появился Шасэн с поклажей.

Увидев монахов, правитель поспешно сошел с трона, вызвал всех цариц и придворных прислужниц из трех дворцов в тронную залу Золотых колокольцев и там, вместе с сановниками и военными чинами, совершил поклонение перед паломниками.

– Откуда изволил прибыть, уважаемый наставник? – спросил правитель.

– Я иду из восточных земель великого Танского государства на Запад, в храм Раскатов грома, поклониться Будде и попросить у него священные книги, – отвечал Танский монах.

– Как же ты очутился в этом ларе? – снова спросил правитель.

– Мы, бедные монахи, узнали, что ты, государь, дал обет убивать монахов, и не осмелились открыто показаться в твоем государстве. Поэтому мы переоделись мирянами и, когда наступила ночь, попросились на ночлег в постоялый двор. Однако, опасаясь, что люди опознают нас, мы устроились на ночевку в этом ларе. На нашу беду, ларь украли разбойники, но градоначальник отнял его у разбойников и доставил сюда. И вот теперь нам довелось лицезреть твой царственный лик, который нам так же дорог, как солнце, проглянувшее сквозь тучи. Умоляем тебя, государь, помиловать и отпустить нас!

– Не знали мы, что ты, достопочтенный наставник, из великой Небесной империи! – воскликнул изумленный правитель. – Прости, что не оказали тебе достойного приема. Когда-то монахи оклеветали меня, и я дал обет истреблять их. Кто мог подумать, что по воле Будды сам я и все мои приближенные тоже станут монахами! Видишь, все мы лишились волос. Прошу тебя, уважаемый наставник, пролей на нас хоть каплю света учения Будды. За это я готов подарить тебе все сокровища моего государства.

– Нам не нужны сокровища! – сказал тут Сунь Укун. – Мы честные монахи, а не какие-нибудь стяжатели. Ты только поставь подпись и печать на нашей подорожной и проводи нас из города. За это мы обещаем тебе незыблемое царствование, счастье и долгоденствие.

От этих слов правитель государства пришел в восторг и приказал устроить в храме Сияющей карьеры торжественный пир. Правитель и его сановники в полном согласии приняли учение Будды. Тотчас было подписано дорожное свидетельство, после чего правитель спросил совета у Танского монаха, как переименовать государство.

Тут снова в разговор вступил Сунь Укун.

– Государь, – молвил он, – в название твоего государства входят слова «учение Будды». Пусть они останутся и в новом названии твоего государства, а слово «искоренение», как только мы пройдем через твою страну, можно будет заменить словом «почитание». Пусть за это в твоей стране моря станут спокойными и реки чистыми, да преуспевают тысячи поколений твоих потомков, да будут ветры и дожди во благовремении и да воцарится спокойствие во всем твоем государстве!

Правитель сердечно поблагодарил за милосердные пожелания и велел приготовить для путников парадный выезд. Затем он сам отправился провожать Танского монаха и его спутников.

С этого времени государь и его сановники вступили на праведный путь и стали творить добрые дела, однако рассказывать об этом мы не будем.

Итак, паломники простились с правителем и продолжали свой путь. По дороге Сунь Укун рассказал, как удалось ему в одну ночь обрить наголо самого правителя и всех его приближенных, чем насмешил наставника и своих младших братьев. За беседой они не заметили, как подошли к высокой горе, окутанной зловещими облаками.

Они стали взбираться на гору и вдруг услышали завывание ветра. Не успел ветер утихнуть, как поднялся густой туман.

Тут Сунь Укун сказал, обращаясь к своим спутникам:

– Вы оставайтесь пока здесь, а я пойду посмотрю, что происходит на этой горе.

Сказав так, Сунь Укун взлетел высоко в воздух и, приложив руку козырьком ко лбу, стал внимательно смотреть вниз своими огненными глазами. Вдруг он увидел оборотня, который сидел на краю самого крутого обрыва, и несколько десятков бесенят, стоявших рядами слева и справа от него. В этот момент оборотень как раз напускал туман и ветер. «Я, конечно, могу прикончить его прямо сейчас, – подумал Сунь Укун, – но пусть лучше это сделает Чжу Бацзе. Тем более что в последнее время он совсем разленился».

Подумав так, Великий Мудрец вернулся назад и обратился к наставнику с такими словами:

– Неподалеку отсюда есть селение, где живут добрые люди, они варят рис и готовят пампушки из белой муки для монахов. Туман как раз и исходит от парилок, в которых готовят еду на пару.

– Брат, а ты хоть успел поесть? – тихонько спросил Чжу Бацзе.

– Успел, но немного, – отвечал Сунь Укун. – Овощи оказались пересоленными и не пришлись мне по вкусу.

Чжу Бацзе даже плюнул с досады.

– А я наелся бы досыта, – сказал он, – не посмотрел бы, что солоно! Может, сходить мне туда подкрепиться?

– Ты разве не знаешь, что первым должен поесть наставник? – промолвил Сунь Укун. – Так положено.

– Ты только молчи, а я все устрою, – сказал Чжу Бацзе и пошел к наставнику.

– Наставник, – обратился он к Сюаньцзану, – старший брат говорит, что жители селения, находящегося неподалеку, готовят еду для монахов. Но как быть с конем? Не доставим ли мы лишние хлопоты этим добрым людям? Понадобится и сено, и зерно! К счастью, ветер утих и туман рассеялся. Вы посидите здесь, а я тем временем принесу сочной травы, мы сперва покормим коня, а уж потом пойдем просить пропитание…

– Ступай и быстрее возвращайся, – ответил Танский монах.

– Брат! – сказал Сунь Укун. – Там кормят только благообразных монахов, так что прими другой облик.

Чжу Бацзе произнес заклинание и превратился в низкорослого тощего монаха. Держа в руках деревянную колотушку в форме рыбы, он стал стучать в нее, напевая в такт гнусавым голосом: «О великий бодисатва!»

Тем временем чудовище вобрало в себя ветер и туман, приказало всем бесенятам расположиться кольцевым строем у большой дороги, притаиться и ждать путников. На свою беду, Чжу Бацзе вскоре оказался в этом кольце. Бесенята кинулись на него, окружили и давай хватать кто за одежду, кто за пояс.