Дочь Монтесумы. Сердце Мира - Генри Хаггард

– Разве сюда не приносили ужин? – спросил сеньор.

– Нет, та женщина принесла мне поесть… Слушайте лучше, и вы, сеньор! Ваши опасения совершенно основательны. Есть план убить нас сегодня, в этом женщина уверена – она услышала несколько слов, сказанных доном Педро и тем белым, которого зовут Смитом. Она также видела, что один метис брал лопаты из сарая, чтобы вырыть нам могилу под тем самым полом, на котором мы теперь стоим!

У нас сердце упало, наша участь была решена, и близкая смерть казалась неизбежной.

– Наше прибытие сюда было безумным поступком, – сказал я своим товарищам, – и нам предстоит заплатить за это ценой жизни!

– Не надо отчаиваться, – возразил Молас. – Вы не слышали еще всего. Женщина указала мне способ, как мы можем спастись, хотя бы в эту ночь. Идите сюда…

Он подвел нас к самой стене, почти напротив страшной картины, и с силой нажал ногой на один из квадратов деревянной настилки пола. Затем перед нашими глазами стена раздалась, и мы увидели убежище, достаточное для нас троих, но только если стоять в нем неподвижно.

Я никогда не открывал вам этого тайника, сеньор Джонс, но сам часто пользовался им потом для хранения бумаг и документов. Вы его легко сами найдете и увидите там тот изумруд, который я вам показывал.

– Но как же нам спастись в этой крысиной клетке? – спросил я тогда Моласа. – Ведь этот тайник наверняка хорошо известен всем живущим в доме!

– Луиза говорила, что она совершенно случайно нашла его месяца два тому назад, когда метлой, которой убирала комнату, неожиданно надавила на скрытую в полу пружину. Нам нужно выйти в сад, чтобы немного осмотреть местность. Теперь всего одиннадцать часов, и нам нечего бояться раньше полуночи!

– Каков же дальнейший план нашего бегства?

– Луиза не ручается за успех, но говорит, что когда убийцы обнаружат наше отсутствие, то сочтут нас за привидения или подумают, что мы бежали. До рассвета они не станут нас преследовать, а потом спустят собак… Луиза постарается войти в комнату через тайный ход и проведет нас в часовню, откуда уже можно бежать и скрыться в лесу!

– А где тайный ход, Молас?

– Не знаю. Я не успел спросить, но убийцы войдут через него. Она также говорила, что около часовни содержатся еще двое индейцев: один старик и с ним молодая девушка. Я думаю, что это Зибальбай с дочерью. Если вы останетесь в живых, то вам удастся увидеться с ними!

– Отчего ты говоришь «если вы останетесь в живых»?

– Потому что я думаю, господин, что я уже буду тогда мертвым: смерть сторожит меня!

– Почему? – спросил его сеньор.

– Сейчас я вам расскажу. Когда Луиза ушла, я немного вздремнул, но вскоре меня разбудил неожиданный свет. Я открыл глаза и напротив увидел человека с моими чертами лица и одетого так же, как я. Холодный пот охватил меня, я с трудом поднялся и, держа зажженную свечу в дрожащей руке, пошел навстречу своему двойнику, но он исчез!

– Сон после обильной пищи! – заметил Стрикленд.

– Легко вам смеяться, – ответил Молас, – но что я видел, то видел, и знаю, что это вестник смерти. Я еще не стар, но жил уже достаточно, и пора уходить. Пусть только Небо сжалится над моими прегрешениями!

Все наши старания его убедить, что видение было только сном, оказались тщетными. За несколько минут до полуночи мы потушили огонь и один за другим спрятались в стене, в сделанной в ней выемке, затем задвинули стену внутренней задвижкой. Тьма была совершенная, воздуха было мало, а выпитое вино еще больше разгорячило наше дыхание. Эти часы показались нам настоящим адом. Мне виделись разные ужасы и минуты казались вечностью. Мое расстроенное воображение рисовало картину убийства двух американцев и над ними лицо торжествующего дона Педро.

– Тише! – прошептал мне на ухо сеньор. – Я слышу шум в комнате!

– Ради всего святого, будьте безмолвны! – едва слышно обратился я к своим товарищам.

IX

Поединок

Мы приложили уши к стене и стали прислушиваться: мы услышали какой-то треск в стене, потом шум, похожий на то, как кошка спрыгивает на пол с высоты, потом осторожное движение людей по комнате и, наконец, звуки от ударов колющими орудиями по чему-то мягкому. Все происходило в полном молчании, которое нарушил голос дона Хосе:

– Берегитесь! Постели пусты!

Минуту спустя были зажжены свечи; мы видели свет сквозь небольшие щели в деревянной стене и через эти же щели могли наблюдать теперь за действиями наших врагов. Кроме отца и сына, было еще четверо, вооруженных кинжалами и ножами. Дон Педро, высоко подняв свечу, старался заглянуть в каждый уголок комнаты, с неистовством повторяя:

– Куда они делись? Найдите их скорее и убейте!

Люди метались по комнате, но никого не находили.

– Они ушли! – сказал дон Хосе. – Этот индеец, должно быть, чародей. Я это уже давно заметил!

– Они не могли скрыться! – настаивал дон Педро. – У всех входов поставлена стража, и ни одно живое существо не имело возможности выскользнуть из дома. Ищите здесь, они куда-нибудь спрятались!

– Ищи сам, – сквозь зубы процедил Смит, – они, вероятно, узнали про тайный ход в часовню и прошли туда!

– Нет! – возразил дон Педро. – Я только что оттуда, и следов их там нет… Среди нас завелся предатель, вот что! Если я только узнаю, кто…

– Не привести ли собак? – предложил дон Хосе. – Они почуют их след.

Кровь застыла у меня в жилах, но дон Педро, к нашему счастью, отверг план сына.

– Зачем тут собаки, когда мы и так обшарили всю комнату? Оставим до утра, а на рассвете начнем поиски. Этих людей надо найти во что бы то ни стало! Если они ускользнут, то мы погибли. Уж и так из-за этих americanos мы едва отвертелись, а теперь здесь еще злополучный inglese!.. Осмотрим еще чердаки и крышу!

Они ушли, оставив комнату в полной темноте. Мы вздохнули свободнее. Но опасность еще сторожила нас, так как минут через десять отец и сын вернулись, правда, одни. Между ними произошел следующий разговор:

– Ты был без ума, Хосе, когда приглашал их сюда! Ведь ты знал, что я не хочу денег, полученных за жизнь белого!

– Я желал мести, а не денег!

– Хороша месть, которая угрожает нам всем смертью! Когда я поймаю их завтра и расправлюсь, то немедленно покину эту страну и переселюсь подальше, где буду в безопасности. Я вовсе не желаю быть повешенным, как собака. А теперь нам надо, не теряя времени, заняться стариком-индейцем, потому что пьяным я проболтался о нем англичанину. Я не думал, что он останется жив и сможет передать мои слова…

– Да, сегодня ночью или никогда!

– А что если эти скоты не захотят говорить?

– Найдем какое-нибудь средство! Во всяком случае, будут они разговорчивы или нет, но их надо тоже сделать безмолвными… Теперь идем!