Адмирал Колчак и суд истории - Сергей Дроков

Капитан Сандельсон привез с собой из Сибири образцы антиеврейских прокламаций. Одна из них, опубликованная 10 февраля 1919 г., подписана Сибирским стрелком. В статье «Красноармейские братья» говорилось о том, что все большевистские комиссары – евреи, «которые всегда ненавидели все, что является российским, всегда пытались высосать последнюю каплю крови из российского крестьянина-труженика», а также задавался вопрос, можно ли «доверять еврейскому слову»? Прокламация призывала читателя браться за оружие против «разрушителей наших родных деревень, против всех еврейских комиссаров и российских негодяев, им помогающих». Она заканчивалась так: «Долой евреев-комиссаров и их друзей большевиков!»

Следующее листовочное обращение от 5 мая, адресованное «красноармейцам, крестьянам, рабочим и всем честным российским гражданам», начиналось с перечисления фамилий руководителей большевиков, называя всех их, включая Ленина, евреями. «Вы, старые русские солдаты, – продолжалось в ней, – проливаете нашу русскую кровь ради выгоды этих подонков, только потому, что мы не желаем спасать евреев, как это делаете вы». Один параграф гласил: «Мы поднялись, чтобы спасти русскую нацию от гибели в руках еврейских комиссаров-большевиков, которые в святой Москве кормят людей отрубями вместо хлеба, оскверняют и разрушают ее храмы. Мы поднялись, чтобы спасти нацию, дать ей хлеба, установить порядок и защитить святые Божьи храмы от осквернения и разрушения». Это была одна из многих подобных листовок. На стенах внутри бараков в Томске были развешаны двусторонние изображения Троцкого и других большевиков с еврейской звездой Давида на их головах, а ниже надписью: «Это – те, кто сидит в Кремле, в Москве!»

Передовая статья в журнале «Вперед» начиналась со слов: «Грядет наш день мести и возмездия еврейским комиссарам!» Армия выпустила злобные рифмованные вирши, подстрекавшие солдат против евреев. Одни из них выражали недовольство, мол, Россия не была приглашена на мирную конференцию, а взамен этого евреи были приняты с почестями и заполучили Палестину. «Разве, – задаются вопросом вирши, – место, где жил Христос, может быть осквернено?» Игнорируя тысячи евреев, служивших в Российской армии, дурные стишки обвиняли евреев в шкурничестве и уклонениях от призыва в армию в больницах, дезертирстве при призыве и продаже за золото армейских тайн врагу. «Сибирские власти не останавливали такую пропаганду, – продолжал рассказывать капитан Сандельсон. – Евреям препятствовали участвовать в комиссиях».

От Владивостока до Омска имелась сеть военных училищ, в нескольких случаях поддерживаемых союзническими фондами, и во всех этих училищах по обучению кадетов публично исключали евреев. Изданный армейский приказ разжаловал всех евреев в пехоте и выслал в распоряжение других вооруженных сил. «И несмотря на эти гонения, – рассказывал капитан Сандельсон, – в Сибирской армии служили тысячи евреев. И несмотря на непрерывный поток ядовитой литературы, направленной против евреев, несмотря на отвратительные эмблемы на стенах многих городов, изображавшие евреев сверхпреступниками, когда адмирал Колчак обратился за деньгами, дабы облегчить бедственное положение в тылу и обеспечить теплой одеждой отряды, сибирские евреи, – хотя они и составляли ничтожное количество от общей численности населения, – пожертвовали 65 % от общего сбора».

Капитан Сандельсон также обвинял союзнических офицеров в антисемитских настроениях: «Антисемитская пропаганда не ограничивалась только журналистскими потугами, как это можно было слышать от министра иностранных дел г-на И. Сукина, открыто протестовавшего против присутствия евреев в союзнических отрядах. Вызывает удивление другое: в этих союзнических отрядах служили многие мои друзья, ответственные и либерально мыслящие английские офицеры, которые при прибытии в Омск пропитывались превалирующим тамошним ядовитым духом и, по возвращении, действительно разделяли убеждение, что все евреи ответственны за несчастную судьбу России».

Согласно Розенблатту, посланному Объединенным распределительным комитетом с миссией в Сибирь, британский генерал Нокс был «в очень большой степени ответственен за антисемитскую агитацию в Сибири». Генерал не только не препятствовал агитации, но и фактически являлся ответственным за подстрекательство. Розенблатт докладывал: «Он был тем, кто отдал приказ исключить еврейских офицеров из [российских военных] училищ… Имеется и другое доказательство, демонстрирующее, что он хотел развязать религиозную войну, не политическую, не экономическую, а именно религиозную войну в России, это был не лучший повод для того, чтобы говорить о том, что только евреи ответственны за Гражданскую войну». На ранней стадии интервенции 15 ноября 1918 г. американский корреспондент Карл В. Акерман писал послу Роланду С. Моррису: «Нокс может рассматриваться только как изготовитель неприятностей в любой союзнической демократической программе в России. Он не только вредит, но и создает большие трудности для союзников в их совместной деятельности в России».

10 марта 1919 г. генерал Пьер Морис Жанен, глава французской миссии в Сибири, возражал против распространения антисемитских листовок. Капитан американской армии А. Тулин, прикомандированный к американской Администрации по оказанию гуманитарной помощи на Кавказе, докладывал американской делегации на парижской мирной конференции: «О колчаковской армии я слышал меньше [чем о деникинской]; но общее мнение таково, – офицеры разделяют ту же самую закоренелую антисемитскую и реакционную структуру мышления, как и деникинские, и что это также проникло через все чины и вылилось в усиленную ненависть к евреям… Дабы избежать ужасных последствий этой ненависти, мною предлагаются два возможных метода.

Первый заключается в распределении небольших рот из числа союзнических отрядов (предпочтительно британских и американских) в основные еврейские центры России, насколько они доступны, для действий по совместному предупреждению основного погромного движения до установления порядка и восстановления нормального течения жизни. Второй метод заключается во внедрении в обе армии, колчаковскую и деникинскую, многочисленных комиссий из английских и американских офицеров, чтобы осуществлять их влияние в разных частях в пользу ограничения эксцессов. Если в какой-либо мере любой из этих методов, предпочтительно первый, не будет использован вовремя, падение большевистского режима породит всеохватывающий и свирепый террор. Вероятным последствием этого явится массовое бегство всего еврейского населения, насчитывающего в России миллионы, по спасению своих жизней во всевозможные безопасные места».

Однако, как мы видели, союзники были неспособны и даже не желали придерживать антисемитские эксцессы в колчаковской армии. Великобритания требовала от Деникина остановить погромы в южной России. В октябре 1919 г. сэр Альфред Монд разговаривал с британским премьер-министром Ллойд Джорджем о погромах на Украине. Монда заверяли, что Деникин получил от британского правительства очень сильные предупреждения, обуздывающие его войска, и Деникин дал торжественные гарантии, что подобного не повторится. В действительности же Уинстон Черчилль не вмешивался и даже, согласно британским военным сообщениям, как рассказывали сэру Альфреду Монду, «поддерживал, при удобном случае, Петлюру в возбуждающе резких антисемитских украинских чувствах против [деникинской] Добровольческой армии, которую он [Петлюра] называл защитницей евреев». В северной России и Сибири некоторые высокопоставленные британские офицеры протягивали руку помощи антисемитской пропаганде.

ИНТЕРВЕНЦИЯ, ЧЕХОСЛОВАКИ, ПОЛЯКИ И ЕВРЕИ

Заместитель генерального секретаря по зарубежной работе Молодежной христианской ассоциации Этан Т. Колтон поставил следующую резолюцию на докладе, озаглавленном «Почему мы не можем затушить огонь в России»: «Сама по себе служба чехов ничем не измеряется, но военные договоренности возместили многим соратникам нашу значительную издержку в России». Джон Дос Пассос скорректировал резолюцию замечанием: «Масарик преуспел там, где британское и французское посольства и Высший военный совет потерпели неудачу». «Сентиментальный элемент, – используя выражение госсекретаря Роберта Лансинга, – был добавлен в антибольшевистские планы». И все же Вашингтон не всегда доверял чехословацкому руководителю профессору Томасу Г. Масарику. Первоначально его подозревали в том, что он являлся большевистским агентом, потому как предлагал признать Советы. Однако евреи-американцы, припомнив роль Масарика в гилснеровском случае ритуального убийства, поддержали профессора в борьбе за независимость его народа.

Нерадикально настроенная еврейская пресса восхваляла роль чехословацких легионеров. Когда Самуэль Мэйсон собирался выехать на Дальний Восток с миссией от Еврейского общества содействия иммиграции, тогдашний президент Чехословацкого национального Совета Масарик и военный атташе в Вашингтоне капитан В.Л. Гурбан 26 сентября 1919 г. написали ему рекомендательное письмо чехословацким властям в Сибири. На Дальнем Востоке чехословацкий Верховный комиссар доктор Вацлав Гирза заверял Мэйсона, что «чехословаки сердечно сочувствуют стремлениям еврейского народа, отраженным в сионистских целях, и на чехословацкие части в Сибири можно положиться для предотвращения достигнутого заговора по уничтожению еврейского народа в Сибири».