Канцлер Мальтийского ордена: Вежливые люди императора. Северный Сфинкс. К морю марш вперед! - Александр Петрович Харников

нас могут навалиться?

– Могу лишь предполагать, что их будет не меньше дюжины и не больше двадцати. С меньшими силами им трудно рассчитывать на успех, с большими – сложно остаться незамеченными. В общем, как начнется пальба, будь готов ко всяким неприятностям. Мне очень бы хотелось, чтобы я ошибся, и все прошло без ЧП, но…

И вот сегодня все началось. Сначала британцы высадили десант в районе Пириты, а потом загрохотали пушки у входа в гавань. Первые раненые появились где-то через час после начала боя. К тому времени наши медики развернули операционную, запустили генератор и были готовы к оказанию помощи тем, кто в ней нуждался.

За свою жизнь я насмотрелся всякого. И зрелище оторванных конечностей и окровавленных повязок воспринимал достаточно спокойно. А вот Дашка, непривычная к таким вещам, сбледнула с лица и едва не хлопнулась в обморок. Впрочем, она достаточно быстро собралась и стала помогать лекарям сгружать с повозок раненых, укладывать их на носилки, давала пить тем, кому это разрешали наши эскулапы. Потом тех, кому можно было помочь, несли в импровизированную операционную. Тех же, кто по дороге отдал Богу душу, укладывали у кирпичной стены замка.

Пока ничего подозрительного я не углядел. Раненых привозили как на армейских повозках, так и на обывательских подводах, которыми управляли хмурые и неразговорчивые эсты.

Джексон – вот умница! – словно бдительный часовой, встречал все прибывающие повозки, обнюхивал их, после чего молча отходил в сторонку. Так продолжалось довольно долго. Пушки уже гремели у самых стен Ревельской крепости. Раненых было не то чтобы очень много, но и немало. В основном их привозили с береговых батарей, которые проходившие мимо британские корабли щедро осыпали ядрами и картечью. С места боя наших егерей с вражеским десантом прикатили всего лишь две повозки. Там были в основном раненные пулями, выпущенными из английских «Браун Бесс»[83]. Со слов егерей, инглизам сильно достается от огня наших стрелков и единорогов конной артиллерии. Так что десантникам вряд ли удастся прорваться к городу.

А вот на дороге, ведущей к замку, показалось еще несколько повозок. Не знаю, почему, но они мне как-то сразу не понравились. Может быть, лошади, запряженные в повозки, не выглядели усталыми, а может быть, извозчики на них внешне не походили на здешних эстов.

– Внимание, приготовиться – возможно нападение! – передал я по рации.

Лешка, возившийся у электрогенератора, встрепенулся и передвинул кобуру с «макаром» на живот. Дашка немного побледнела, но тоже поспешила привести свое оружие к бою. Наши медики, к сожалению, в этот самый момент возились с тяжелым «трехсотым», и мы вряд ли могли, в случае чего, рассчитывать на их помощь.

Я подозвал к себе поручика Бенкендорфа.

– Вон, Александр, видите повозки с ранеными, которые сейчас к нам подъедут. Боюсь, что это совсем не раненые, а английские лазутчики. И вполне вероятно, что они сделают попытку на нас напасть. Я советую вам приготовиться к отражению нападения и достать шпагу. Кстати, а пистолеты у вас заряжены?

– Обижаете, господин лейтенант, – ответил будущий глава III отделения, откинув полы мундира и показывая пистолеты. – Значит, предстоит драка?

– Боюсь, что да. – Времени вести долгие беседы у нас не оставалось.

План, придуманный британцами, был неплох. И если бы мы не успели приготовиться к их нападению, шанс захватить нас врасплох у них был вполне реальным.

Всего повозок было пять. На каждой из них на соломе лежали по два «раненых» – здоровенных мужика, мундиры которых обильно вымазаны кровью. Кроме того, на повозке сидело по извозчику в одежде местных пейзан с кнутами в руках. Рядом с повозками шли четыре человека в матросских форменках, которые должны были изображать «легкораненых». У двоих видны были окровавленные повязки на руках, а двое старательно хромали, опираясь на длинные и крепкие палки. Впереди шагал «офицер» в егерском мундире, голова которого была замотана окровавленной повязкой.

При виде «офицера» Джексон предостерегающе зарычал. Видно, что фальшивый «раненый» явно не понравился нашему псу.

– Стойте! – скомандовал я, взяв на изготовку «ксюху». – Кто вы такие и откуда?!

«Офицер» замялся, не зная, что мне ответить. Потом он решил, что пора от слов переходить к делу, крикнув своим подчиненным: «Forward, lads!»[84], и схватился за рукоятку пистолета, торчавшего у него за поясом. Но я успел выстрелить раньше него.

Убивать мне его не хотелось, ведь, подлечив и допросив этого ряженого, можно было узнать от него немало интересного. Получив пулю в предплечье, он выронил ствол, дернулся и свалился на землю.

– Леха! – крикнул я – Присматривай за этим подранком!

А сам стал гасить короткими очередями неожиданно «выздоровевших» британцев, которые, разобрав спрятанное в соломе оружие, ломанулись в нашу сторону. Под ухом у меня бухнул выстрел поручика Бенкендорфа. Здоровенный «водитель кобылы», старательно целившийся в меня из карабина, получил пулю в грудь и рухнул под ноги своего коня.

Бой как-то сразу превратился в свалку. Все стреляли, орали и яростно пытались лишить жизни друг друга. На стороне британцев было численное превосходство, на нашей стороне – оружие, которого еще не было ни у кого в этом мире.

За пару минут боя мы сумели уполовинить число нападавших. Уцелевшие спрятались за перевернутые повозки и оттуда постреливали в нашу сторону. Раненный мною вожак очухался и попытался здоровой рукой подгрести к себе валявшийся на земле пистолет. Леха, которого я попросил присматривать за британцем, из ПМ всадил ему пулю в ляжку. Видимо, новое ранение очень сильно не понравилось неугомонному инглизу, и он отключился, похоже, что на этот раз надолго.

Дашка тоже выстрелила в кого-то несколько раз из-за укрытия и, похоже, ухитрилась даже попасть в цель. Но британцы продолжали нас обстреливать. Рано или поздно их пули могли зацепить кого-нибудь из нас. А это было бы крайне нежелательно.

Я достал из кармана разгрузки эргэдэшку, отогнул усики и громко крикнул: «Бойся!» Потом швырнул гранату в сторону перевернутых повозок. Взрыв гранаты стал полной неожиданностью для противника. Осколки кого-то задели – из-за повозок раздались вопли и проклятия. Не мешкая, я бросил еще одну гранату вслед за первой. После второго взрыва выстрелы на время прекратились. Видимо посовещавшись, один из британцев, знающий русский язык, закричал:

– Эй, хватит! Мы уходим! Мы не хотим больше воевать!

– А вот хрен вам, – сказал кто-то рядом со мной. Я оглянулся и увидел Алана – одного из бойцов майора Никитина, которого он оставил нам в качестве поддержки. Как человек, имевший медицинский опыт, он в момент нападения помогал нашему доктору во время операции.