Однажды в России - Константин Столяров

- А что думает по этому поводу Евгений Петрович?

- Генерал-лейтенант тоже озадачен. Либо нас попытаются кинуть, либо... Алексей Алексеевич умолк, с силой сдавив подбородок пальцами.

- Либо - что?

- Либо мы не увидим Елену Георгиевну живой...

78. КОНТРАКТ

Как только самонадеянный Кизяков, услышав про гранаты "Ф-1", поднял Сергея на смех, он сам предопределил свою судьбу. Боевого оружия у Сергея не было в помине - зачем честному бизнесмену гранаты? Тот поворот их разговора послужил чем-то вроде лакмусовой бумажки, прояснив суть Кизякова и настроив Сергея на самый решительный лад. Теперь он внушил себе, что отступать некуда, и по дороге в Санкт-Петербург окончательно отбросил последние сомнения. Кто посеет ветер, пожнет бурю!

Разработка плана не составила труда, поскольку Сергей знал, к кому обратиться и какими средствами выполнять поставленную задачу. Безотказные гранатометы "Муха" имелись у Кузи, некогда отбывавшего срок в исправительно-трудовой колонии под Колпином, где блатные грозились превратить его в "петуха" и, надо думать, привели бы угрозу в исполнение, если бы не воспрепятствовал Сергей, из сочувствия не давший в обиду хилого паренька. За истекшие с той поры пятнадцать лет заматеревший Кузя, он же Валентин Борисович Кузьмин, 1956 года рождения, ранее четырежды судимый, прошел тернистый путь от мелкого правонарушителя до почтенного "авторитета", члена совета директоров акционерного общества "Кандагар". Служебные обязанности Кузи сводились к организации вооруженных конвоев для сопровождения застрахованных в "Кандагаре" ценных грузов при перевозках по территории России и стран СНГ, а в свободное от работы время он охотно заключал контракты на заказные убийства, о чем доверительно поведал Сергею при случайной встрече за обедом в ресторане "Метрополь". Расценки у Кузи были вполне приемлемые - от 10 до 15 тысяч баксов в зависимости от способа устранения и общественного положения жертвы. Если же жертва проживала за рубежом, тариф автоматически повышался на 50%, а заказчик брал на себя бремя дорожных расходов.

Сразу же по приезде домой Сергей нашел в столе визитную карточку Кузи, созвонился с ним и, отклонив приглашение поужинать в "Метрополе", назначил свидание на завтра, 16 сентября, в полдень, у входа в Инженерный замок.

Когда он ровно в двенадцать часов подъехал к Инженерному замку, у въезда в ворота уже стояли два черных "джипа-чероки" с затемненными стеклами - Кузя никуда не выезжал без внушительной свиты.

- Серега! - Кузя вылез из первого "джипа" и помахал рукой. - Приветик!

В тренировочном костюме "Адидас" узкоплечий Кузя издали казался пацаном, а вблизи - молодящимся стариком: сетка глубоких морщин испещрила его лоб и впалые щеки, а боксерская челка тускло отливала сединой.

- Как делишки? - спросил он, обнимая Сергея.

- Хреново, - поморщившись, ответил Сергей. - Сейчас все узнаешь...

Они зашли в тенистый скверик за зданием цирка Чинизелли, уселись на скамейку, закурили, и Сергей без утайки рассказал историю четырехлетних злоключений в Старосельске.

- Какие банки скупили химкомбинат? - поинтересовался Кузя, выслушав исповедь Сергея.

Сергей назвал оба банка и, глядя в сузившиеся под припухшими веками глаза Кузи, неуверенно протянул:

- Кажется, тебя что-то смущает. Может быть, они под вашей крышей?

- Не. Эти московские козлы ни копья не вносят в общак.

- Так ты выручишь меня?

- Не боись, Серега, возьмусь за твой контракт. Где и когда замочить комсомольского фраерка?

Облегченно вздохнув, Сергей изложил Кузе свои предварительные соображения. В следующий вторник, 20 сентября. Кизяков обещал прибыть из Москвы на химкомбинат предположительно в середине дня. Поездом он не ездит, предпочитает персональную машину. От магистрального шоссе к Старосельску ведет единственная дорога с твердым покрытием, поэтому его маршрут иным быть не может. На 32-м километре от Старосельска между холмами пролегла ложбина, по дну которой идет к леспромхозу одноколейная железнодорожная ветка. Переезд через пути неохраняемый, оборудованный дорожными знаками. По правилам водители автотранспорта обязаны останавливаться перед переездом и, убедившись в безопасности движения, следовать дальше, но все свысока поплевывали на правила вплоть до нынешней весны, когда битком набитый автобус столкнулся с локомотивом. После катастрофы местные власти, не мудрствуя лукаво, присобачили по обеим сторонам переезда здоровенные асфальтовые нашлепки, тем самым вынудив лихачей снижать скорость до нуля. Иначе запросто можно сорвать передний мост у машины и заодно лишиться зубов. Справа от переезда густой кустарник, откуда полный резон долбануть из гранатомета по машине Кизякова. Местечко удобное, безлюдное, лучше не придумаешь.

- Ты там бывал? - осведомился Кузя, ладонью приглаживая челку.

- Десятки раз. На откосах вдоль дороги полно грибов, главным образом красноголовиков. Крепенькие такие и без червей, - оживился Сергей. - О чем это говорит?

- Лето, что ли, сырое?

- Угадал.

- Ты, значит, грибочки собираешь? - Кузя криво усмехнулся. - Мне бы твои заботы.

- Понимаешь, у меня в Старосельске есть знакомая, Маргарита, солдатская вдова. Зарплату на химкомбинате не платят по три-четыре месяца, так она перебивается на подножном корму, - виновато пояснил Сергей. - Грибы собирает, щавель, ягоды, возится в огороде. А я, когда выдается свободный день, хожу с ней за компанию, помогаю от случая к случаю.

Кузя вытащил из кармана записную книжку.

- Набросай планчик.

На чистом листке Сергей нанес несколько карандашных линий.

- На чем раскатывает фраерок? - спросил Кузя.

- У него "сааб-9000" цвета красного вина. Эту машину ни с чем не спутаешь.

- Мировая тачка, покруче твоего "мерса", - уважительно заметил Кузя. Жалко такую курочить.

- "Мерседес" ты не обижай, им я доволен. За субботу и воскресенье мне сменят амортизаторы, сделают профилактику, и, даст Бог, он еще послужит... Вот план местности, смотри.

- Сколько метров от кустарника до дороги?

- Двадцать, от силы двадцать пять. Поставишь дозорного здесь, на холме, чтобы дал отмашку при появлении "сааба", и, загодя прицелившись, долбанешь наверняка.

- Не боись, Серега, уж как-нибудь не промажу, - заверил Кузя, сжигая набросок в пламени зажигалки. - Исполню твой контракт с гарантией.

- Во что мне это обойдется?

- Ради старой дружбы возьму с тебя по себестоимости. - Кузя обнажил в улыбке ровные зубы из металлокерамики. - "Мух" вояки отдают мне по 900 баксов за штуку. Прибавь сюда командировочные на троих по 100 баксов в сутки. За два дня обернемся?

- Не то слово!

- Значит, готовь полтора куска. С бабками у тебя напряг?

- Смешной вопрос! Но к концу месяца я рассчитаюсь, не сомневайся.

- Ты - в доверии, - успокоил Кузя. - Отслюнишь баксы после работы...

Довольные друг другом, они вернулись к Инженерному замку и, прежде чем разойтись по машинам, условились, что в понедельник Сергей по телефону даст дополнительное подтверждение.

79. ВНЕ ИГРЫ

Мысль Тизенгауза о спецслужбах запала в сознание Добрынина. Всю субботу Аристарх Иванович ломал голову над тем, как бы ловчее подступиться с расспросами к Вороновскому, а перед сном выбрал линию наименьшего сопротивления: за всю историю человечества никто не придумал лучшего средства развязать язык, чем товарищ Бахус, он же Вакх, он же Дионис!

Ранним утром прогуляв Якова и плотно позавтракав, Добрынин вошел в библиотеку и, кивнув на магнитофон, из колонок которого звучало что-то похоронное, спросил укоризненным тоном:

- Вить, не надоело тебе слушать заунывную тягомотину?

- Что ты имеешь против "Всенощной" Рахманинова?

Чисто выбритый Вороновский полулежал в кресле у журнального столика, вытянув ноги в кроссовках с незавязанными шнурками. Рядом на подносе стояла недопитая чашка кофе и вазочка с сушками.

- Подмывает меня для разнообразия набраться, - заявил Добрынин, энергично потирая руки. - А, Вить?

- Милости прошу, - безразлично отозвался Вороновский.

- А ты, старик? Неужто бросишь меня на произвол судьбы, дашь пропасть одному во цвете лет? Уважь, составь компанию.

- Не возражаю.

Стараниями Ларисы на журнальном столике появились две глубокие тарелки с орехами и горячий кофе, а Добрынин притащил из столовой пару бутылок коньяка "Энисели" и графин бренди вместе с хрустальными стаканчиками емкостью по сто граммов. Наполнив стаканчики доверху, с мениском, Добрынин удобно устроился на диване и скомандовал:

- Пьем до дна. Поехали!

Он пил "Энисели", тогда как Вороновский - бренди. И закусывали они тоже по-разному: Добрынин горстями отправлял в рот соленый арахис, а Вороновский, как воробушек, еле-еле поклевывал очищенные грецкие орехи. Первые три стаканчика выпили молча, а затем Добрынин приступил к делу:

- Витюша, солнце, как-то ты обещал рассказать, что тебя связывает с КГБ, но обещание, как это часто бывает, ушло в песок. Какую роль КГБ сыграло в твоей жизни?