Самая страшная книга 2024 - Дмитрий Александрович Тихонов

ни позвонить в нее, ни постучать.

* * *

Высокий, чуть сутулый, с тонкими щегольскими усиками и подвижными бровями, впустивший напоминал мне какого-то актера из старого кино.

– Добрый вечер. – Его бархатный голос окутал меня, как теплый бисквит. – Я ждал, что вы придете.

– Я?

– Ну разумеется, ведь лучший ресторанный критик города не пропускает ни одно из новых заведений. – Он процитировал редакторскую шапку к моим колонкам, но это почему-то не выглядело ни издевательски, ни напыщенно. Просто он сервировал факт.

Я аккуратно отмахнулся от приправы лести в этой фразе и спросил:

– А почему бы не пригласить меня напрямую? Зачем ждать?

– Потому что вы должны были поспеть. – Уголки его рта искривились в усмешке.

Я вернул ему эту усмешку:

– Вы ведь еще не открылись, верно?

Я окинул взглядом полупустое помещение: оно не напоминало не то что зал нового ресторана, оно в принципе не тянуло на место, куда можно кого-то приглашать. Наспех покрашенные стены, несколько столиков с разнокалиберными стульями, небольшая ободранная стойка с парой невзрачных бутылок, затянутых лохмами старой паутины… В воздухе висел шершавый запах пыли с легкой ноткой застаревшей плесени.

– Нет, – покачал головой хозяин – директор?.. – будущего ресторана. – Вы же сами видите, что нет.

– Вы собираетесь открыться… здесь? – Я делано театрально обвел рукой маленькое полутемное помещение.

Хозяин – я решил пока так называть его про себя – проследил за моим жестом, но ничего не ответил.

Я сделал несколько шагов и еще раз оглянулся, всем своим видом показывая, что не совсем понимаю, что от меня требуется, и вообще подумываю уйти отсюда.

– Сюда, пожалуйста. – Хозяин сделал приглашающий жест, указывая на один из столиков у стены. На него падал желтоватый свет лампы с небольшим низким плафоном, и он выглядел приличнее всех остальных – пусть даже и какой-то кривобокий и неказистый, с обшарпанными и потертыми ножками.

Я сел за него и с демонстративной осторожностью покачался на стуле, проверяя крепость.

– Это ваш осознанно выбранный стиль? – уточнил я, пытаясь предугадать, что за меню может быть в таком заведении. Трэш-эстетика, разумеется, имеет право на жизнь, и у нее есть свои поклонники, но в таком случае мне не стоит ожидать здесь ни судака в красном вине, ни клафути со сливами. Скорее уж будет курица-гриль в лаваше и на лопате – а я давно перерос подобное меню.

Он покачал головой:

– Мы пока лишь на начальном этапе. Так что нас ждут большие изменения.

– А не рановато ли уже приступать к кухне?

Меня действительно это смущало. Не то чтобы в мои обязанности входило следить за гигиеной в кухонных залах – я всего лишь пробую пищу и пишу о ней, – но мысль, что над кастрюлями, сковородами и сотейниками будет витать строительная пыль, вызвала отвращение.

– В самый раз. – Он рассеянно окинул взглядом помещение, словно видел его в первый раз. – Аппетит приходит во время еды, знаете ли.

Мне всегда не нравилась эта избитая фраза, тем более что, с моей точки зрения, Рабле был категорически неправ – и факты, и даже биология доказывают обратное.

– На какой кухне вы специализируетесь? – спросил я.

Он вопросительно вздернул брови.

– Европейская, азиатская, – начал перечислять я. – Русская, фьюжн… Какое у вас направление?

– Ах! – манерно махнул он рукой. – Это все неважно. Когда речь заходит об истинном искусстве еды, все границы стираются.

Слово «еда» почему-то царапнуло мне слух. Он как будто рассматривал блюда с точки зрения не повара, а клиента.

– Хорошо, – согласился я.

Хотя все на самом деле было не хорошо. Я подбирал слова, чтобы вежливо отказать этому сумасшедшему – а человек, сидящий передо мной и прячущий в уголках губ то ли улыбку, то ли усмешку, то ли ухмылку, был, конечно же, не в себе. Простите, у меня дела? Извините, но мой график очень плотный? Вы не обидитесь, если мы свяжемся с вами позже? Я мысленно катал слова во рту, как конфеты «морские камушки», подбирая самые подходящие – чтобы разгрызть с хрустом емкой и безапелляционной фразой.

Но хозяин, будто прочитав мои мысли, успел первым:

– Дегустация займет совсем немного времени.

– Дегустация? – Он разбил все мои тщательные приготовления к отступлению, как хрупкую пластинку карамели. – Сейчас? Здесь? – Я кивнул на столешницу, в трещинах которой желтый свет плафона чертил какие-то причудливые символы.

– Здесь, – коротко ответил хозяин.

Официанта я не заметил. Он скользнул за моей спиной безмолвной тенью и опустил на стол – единым отточенным жестом, словно та соткалась из воздуха помимо его воли, – чистую белую, кажется, даже накрахмаленную скатерть. И через мгновение эта белизна испещрилась узором из тарелок, соусников, вилок и ложек. Я обернулся, чтобы понять, как же он умудрился удержать все это в руках, но увидел лишь закрывающуюся дверь в дальней стороне.

– У вас там кухня, – кивнул я в сторону этой двери.

– У меня кухня везде. – Хозяин ресторана смотрел на меня долгим немигающим взглядом.

– Вы работаете с готовой доставкой? – Я откинулся на спинку стула, тот скрипнул и чуть просел, будто вдавился ножками в прогнившие доски пола. – Тогда вы не по адресу. Я занимаюсь настоящей кухней, а не тяп-ляп из замороженных полуфабрикатов.

– О нет, – певуче откликнулся хозяин. Он тоже откинулся на стуле, но не было ни скрипа, ни проседания, наоборот, показалось даже, что стул стал чуть выше, словно приняв седока в свои объятия. – Я выражался… м-м-м… метафорически. Разве вы не согласны с тем, что путь к нашему столу начинается еще там, на высокогорных альпийских лугах, где пасется будущий бифштекс? Или во влажном мраке земли, где зреют клубни будущего хэшбрауна?

– В этом есть своя логика, – кивнул я. Несколько кривя душой, конечно: я не видел в этом логики, лишь попытку превратить тесто слов в какое-то подобие кружев. – Вы хотите сказать, что собираетесь подавать бургеры и хэшбрауны, я верно догадался?

Я снова обвел помещение взглядом. Да, если речь идет о небольшой фастфудной забегаловке «навынос», то почему бы и нет. Но тогда зачем тут я?

– Возможно. – Улыбка снова скользнула по его губам, перетекая в усмешку, ухмылку и еще что-то, чего я никак не мог разгадать. – Возможно, чуть позже и они сгодятся.

– «Сгодятся»? Вы собираетесь подавать что-то еще более простое? – Мне начинало казаться, что надо мной издеваются. Ну что же, можно и принять эти правила игры – небольшой аперитив перед основным блюдом нашего разговора: его предложением и моим, конечно же, отказом. – Неужели растворимую лапшу?

И снова эта странная трансформация его губ – скользнувшая, как червяк, неуловимая эмоция.

– Посмотрите