Том 11. Публицистика 1860-х годов - Федор Достоевский

Кроме публикуемого некролога характеристике M. M. Достоевского как человека и редактора, его взаимоотношений с сотрудниками журналов и, в частности, с самим Ф. M. Достоевским посвящены также «Примечание к статье H. Страхова „Воспоминания об Аполлоне Александровиче Григорьеве“» и реплика «За умершего», включенная в апрельский выпуск «Дневника писателя» за 1876 г.

Необходимое заявление

Впервые опубликовано в журнале «Эпоха» (1864. № 7. Отд. X. С. 1–4) с подписью: Федор Достоевский.

«Необходимое заявление» было вызвано опубликованием в июльском номере «Современника» статей «Торжество ерундистов» и «Стрижам», которыми M. А. Антонович ответил на памфлет Достоевского «Господин Щедрин, или Раскол в нигилистах». Достоевский выступил здесь с решительным отказом продолжать полемику с «Современником» на том уровне мелочной уничижительной брани, к которому она сводилась в статьях Антоновича. Статья «Торжество ерундистов» появилась в «Современнике» без подписи, «Стрижам» — под псевдонимом «Посторонний сатирик» и с подзаголовком: «Послание обер-стрижу, господину Достоевскому». Антонович раскрыл инкогнито Достоевского, прямо заявив во второй статье, что памфлет «Господин Щедрин, или Раскол в нигилистах» «нацарапал сам обер-стриж, господин Достоевский Феодор», и свое возмущение этим памфлетом выражал в личных оскорблениях, направленных в адрес его автора и других сотрудников «Эпохи». Критик «Современника» пытался мистифицировать Достоевского, утверждая, что «драматическая быль» «Стрижи» была написана не Щедриным, а им, «Посторонним сатириком». По-видимому, в этих же целях Антонович предпослал статье «Торжество ерундистов» заголовок, совпадающий с названием статьи Щедрина, которую завершали «Стрижи», — «Литературные мелочи», а статью «Стрижам» начал щедринской страницей, взятой им из написанного, но не появившегося в «Современнике» из-за внутриредакционных разногласий ответа Щедрина Достоевскому (см. об этом выше, с. 555–556).

Однако Достоевский, как об этом свидетельствуют его записные тетради, не поддался мистификации, хорошо ощущая различие в полемических приемах Щедрина и Антоновича (см. XX, 197).

«Необходимое заявление» Достоевского было своего рода апелляцией к общественному мнению. Писатель, очевидно, не умалял и своей собственной роли в том заострении и подчеркнутом огрублении полемических приемов, которые продемонстрировал в своих статьях Антонович. Поэтому в «Необходимом заявлении» он стремился к сдержанности и лаконизму.

В августовском номере «Современника», появившемся ранее выхода в свет июльской книжки «Эпохи» с «Необходимым заявлением» Достоевского, Антонович в «Вопросе, обращенном к стрижам» пояснял свою полемическую тактику «Современник», — писал он здесь, — принял за правило руководствоваться в полемике известною в уголовном праве системою возмездия — око за око, зуб за зуб, то есть наказывать всякую литературную ракалию тем же оружием, которым она сама согрешает. Доказывать какой-нибудь ракалии, что ее приемы не хороши, не деликатны, — дело трудное, доказательствами ее не проймешь; а гораздо лучше каждую ракалию заставить на ее же собственной спине почувствовать прелесть ее полемических приемов, может быть и опомнится и на будущее время исправится» (Современник. 1864. № 8. Отд. II. С. 340).

На «Необходимое заявление» Достоевского и на помещенную в том же номере «Эпохи» анонимную заметку Страхова «Мрак неизвестности» («Заметки летописца»), также вызванную указанными выше статьями Антоновича, последний отвечал в сентябрьской книжке «Современника» пятью статьями, объединенными заглавием «Литературные мелочи» (см. ниже, примеч. к с. 567). В первой из них — «Стрижи в западне», сопоставляя выдержки из своих статей с цитатами из статей Достоевского против Щедрина, Антонович демонстрировал сходство полемических приемов. Свои излишества по сравнению с Достоевским Антонович объяснял и оправдывал тем, «что всякий долг необходимо возвращать с процентами» (Современник. 1864. № 9. Отд. II. С. 97). После этой статьи Достоевский окончательно отказался вести полемику с Антоновичем (см. выше статью «Чтобы кончить»). Полемика «Современника» с «Эпохой», длившаяся вплоть до прекращения «Эпохи» на февральском номере 1865 г., стала полемикой Антоновича со Страховым.

Летом и осенью 1864 г., после напечатания статьи Достоевского «Господин Щедрин, или Раскол в нигилистах» и ответных на нее выступлений Антоновича, в газетах и журналах появился ряд неодобрительных отзывов, квалифицировавших полемику «Современника» с «Эпохой» как неприличную брань.

Однако все эти отзывы касались лишь внешнего характера ведения спора, игнорировали его принципиальную основу.

Чтобы кончить

Последнее объяснение с «Современником»

Впервые опубликовано в журнале «Эпоха» (1864. № 9. С. 1–6) без подписи.

Принадлежность статьи Достоевскому удостоверяется списком H. H. Страхова.

«Последнее объяснение с „Современником“» стало действительно последним в ряду полемических выступлений писателя, начатом статьей «Молодое перо» и продолженном статьями «Опять „Молодое перо“», «Господин Щедрин, или Раскол в нигилистах», «Необходимое заявление».

Примечание <к статье Н. Страхова «Воспоминания об Аполлоне Александровиче Григорьеве»>

Впервые опубликовано в журнале «Эпоха» (1864. № 9. С. 51–55) с подписью: Ф. Достоевский.

В сентябрьском номере «Эпохи» за 1864 г. были напечатаны «Воспоминания об Аполлоне Александровиче Григорьеве» H. H. Страхова, в состав которых были включены одиннадцать писем к мемуаристу Ап. Григорьева из Оренбурга, куда он уехал в конце мая — начале июня 1861 г. учителем русского языка и словесности в тамошнем кадетском корпусе и где пробыл до мая 1862 г. В письмах этих Ап. Григорьев делился со Страховым как своими сокровенными переживаниями, так и размышлениями над современным состоянием литературы, обосновывал отдельные положения «почвеннической» теории и «органической» критики, высказывал суждения о ряде литературных деятелей тех лет, писал о своих местных делах и впечатлениях, переводческой и критической работе, взаимоотношениях с редакцией журнала «Время», с которой в эту пору у него наметилось некоторое расхождение. Достоевский сопроводил публикацию послесловием, затронув взволновавшие его в письмах Ап. Григорьева и комментариях к ним Страхова моменты.[276]

Примечания

1

вечный двигатель (лат.).

2

«Губернские очерки» Щедрина.

3

в передовицах парижских газет (франц.).

4

сердечные согласия (франц.).

5

дети из хорошего дома, маменькины сынки (франц.).

6

почетном легионе (франц.).

7

«Лжедмитрий» (франц.).

8

отворите, пожалуйста (франц.).

9

в центр цивилизации (франц.).

10

бояр и крепостных (франц.).

11

между нами говоря (франц.).

12

Доктор Панглос — смешной философ в одной сказке Вольтера, доказывающий, что все на свете происходит к лучшему.

13

Спешим оговориться. Отзываясь таким образом о сочинениях Марка Вовчка, мы имеем в виду только первую повесть в его рассказах из великорусского быта — «Маша». Мы не можем не согласиться, что в других его рассказах есть много чрезвычайно талантливых страниц, хотя в целом ни один рассказ не выдержан Действительность часто идеализирована, представлена неправдоподобно, а между тем вы сами знаете, что все это, представленное неправдоподобным, действительно может быть в жизни, и досадуете, что оно не оправдано. Мы, впрочем, говорим об одних великорусских рассказах и не трогаем рассказов из малороссийского быта.

14

Рассказ веден от лица тетки

15

Мне рассказывали достоверно о существовании в Париже таких литераторов, которые не знают Барбье*. Не то что не читали, а даже имени-то не знают. Где ж им после этого знать Шиллера?

16

неведомая земля (лат.).

17

умозрительно (лат.).

18

от его истоков (лат.).

19