Пылающая комната - Артем Литвинов

«Мел, я сожалею», сказал я, — «полный провал?». Он не ответил. Я принес ему выпить. Он выпил полбокала и сказал: «Полная победа, Гор». Это было неожиданностью. «Так в чем же дело?» — я охладел к происходящему. Не понятно, зачем он явился, чтобы сообщить мне это. Я не собирался с ним больше иметь дело. «Ты будешь продолжать со мной работать». Он утверждал это с уверенностью, вызывавшей у меня бешенство. «Нет», отрезал я и намекнул ему, что разговор окончен. Он спустился по лестнице захватил пальто и ушел, хлопнув дверью, так что чуть стекла не высыпались. Я был доволен собственной стойкостью. Напрасно он полагал, что он управляет мною. Это было заблуждение манипулятора.

6 апреля***

Конфликт усугубляется. Конрад вызвал меня в офис, требуя, чтобы я немедленно приступил к выполнению своих обязанностей. Я повторил, что больше на него не работаю. Он пригрозил мне неустойкой, согласно контракту. Я знал, что он, конечно, может дать ход делу. Но это заставит его отвлечься от его основного занятия — игры, а он на это не пойдет. Впрочем он отделается адвокатом. Деньги я потерял бы немалые. Пришлось согласиться поучаствовать в последнем рискованном предприятии.

12 апреля***

Конрад мне ненавистнее всех на свете. Бог послал мне этого человека, чтобы он превратил мою жизнь в ад и я никогда не смог бы от него отделаться. Но я это сделаю. Есть универсальное средство. Вряд ли он о нем догадывается.

17 апреля***

Пришел как ни в чем ни бывало. Главное, себя не выдать. Я уже купил билет. Все рассчитано. Ему недолго осталось меня шантажировать. Конечно меня начнут искать. На меня сразу падет подозрение, но я надеюсь улететь я успею. А там все будет проще. Никогда еще ни один человек на земле не мечтал совершить преступление с таким подлинным сладострастием, как то случилось со мной. Мне вспомнилось изречение: «Вот ты жил и не знал, какого зверя ты в себе носил». Этого зверя вскормил, ты, Конрад.

19 апреля***

Я продумал все до мелочей. В ответ на выстрел, могла сработать сигнализация. Но я об этом позаботился. Пистолет у меня был с глушителем. Я принес его с собой и положил в ящик стола с утра. Сел заниматься делами. Самолет в семь утра. Раньше его не начнут разыскивать. Весь багаж был у меня в машине. Никаких неожиданностей быть не могло. Конрад не заходил ко мне. Около шести вечера я решил пойти поесть. Вряд ли мне удалось бы что-нибудь перекусить до отлета. Я вышел на улицу. Ящик стола был заперт, ключ у меня в кармане. Вечером он спросит меня как идут дела, должен спросить.

20 апреля***

Я дал себе слово молчать, что ж и буду держать его. Сколько смогу, попытаюсь забыть, избавиться ото всего. Выбросить из головы. Ведь бывают в жизни и более страшные происшествия.

Надо было доверять первому впечатлению. Не все на свете можно проверить логически. Некоторые открытия даются иррациональным путем. Против него возмущается мой разум, но не моя природа.

Что же теперь сделаешь. Если ничего сделать не удалось.

Я отлично поужинал и достал Орден. Мне хотелось понять, зачем он мне его подарил. На несколько минут я засомневался в своей правоте. Даже захотел отказаться от задуманного. Но, когда вспомнил наши стычки и его угрозы, сказал себе, что это единственный выход, мой единственный выход.

Я вернулся в офис, в его кабинете горел свет. Прошел к себе и открыл ящик стола. Он был пуст. Я просмотрел все ящики. Пистолет исчез. Я подумал, что забыл его, последнее время я ходил как во сне. В самоконтроле мог произойти сбой. Он даже вполне возможен. Я вышел и проверил в машине. Его не было. Значит на сегодня все откладывалось. Все, включая и мой отъезд. Следовало больше туда не возвращаться, я это сразу понял. Но что-то меня потянуло назад. Любопытно было увидеть его лицо. «Возможно, — подумал я, — он и взял его, я скажу, что храню его для самообороны, на всякий случай».

Конрад сидел за столом и курил. Вид у него был довольный. Он поднялся мне навстречу. Я сообщил ему о делах. Мы сели выпить. Он разлил коньяк. Пока все было в порядке. Я решил, что он ничего не брал. Я просто забыл пистолет дома. Такое тоже было возможно. Я еще раз завел разговор о том, что хочу выйти из игры и согласно нашему договору это последнее дело в котором я участвую. Конрад заверил меня, что у него нет ко мне никаких претензий. Мы еще немного поговорили о возможных сдвигах на бирже и их последствиях. Он был явно в отличном расположении духа.

Потом он поднялся подошел к столу, открыл ящик и достал мой пистолет. Я молча следил за ним. Все сразу стало ясно. Это была его обычная тактика, внезапной атаки. Я уже с ней успел познакомиться за девять месяцев нашей работы.

«Ты никак пристрелить меня собираешься, Гор» — он задал вопрос с отчетливо издевательской нотой в голосе.

Я не ответил. Он положил пистолет на стол, он держал его салфеткой, а не руками.

«Придется позвонить в полицию», — добавил он, с сочувствием, явно направленным на то, чтобы меня окончательно уничтожить. — «Твои прошлые грешки плюс покушение на убийство». Он задумался о сроке, который мне был гарантирован.

«Не хорошо». Конрад ждал, как я отреагирую, я молчал.

«Может договоримся, Брут?» — он улыбнулся так, что мне стало не по себе. Я не очень представлял, что он сейчас от меня потребует. Он опять встал, открыл ящик стола и достал наручники. Это уже было не смешно.

«Давай руки, Гор», — предложил он так словно собирался обручаться со мной в храме.

«Нет,» — возразил я, — «звони в полицию».

В его глазах загорелся настоящий огонь ярости. Главное было выдержать его взгляд. Мы стояли друг напротив друга. По тогда еще неизвестным мне причинам он не хотел вызывать полицию. Меня это обнадежило.

«Ты не можешь предъявить мне обвинения», — сказал я уже чувствуя себя более уверенно. «Никто не докажет, что я готовил убийство, я просто хранил у себя оружие. И потом я расскажу, все что ты делаешь, все до единого слова. Я веду дневник, там все записано. Я его отдам в полицию».

Тогда он размахнулся и со всей силы ударил меня по лицу. Я набросился на него, мне было уже все равно, чем это кончится, или он или я, кто-то из нас должен был убить другого. Завязалась драка, ни я, ни он больше не собирались притворяться. Мы катались по полу, и самое важное было не дать ему схватить меня за горло. Он был силен, как дьявол, но и я был в бешенстве и уже не разбирал, что делаю. Я попытался схватить пистолет со стола, стол опрокинулся на нас, мой противник взревел от боли и вцепился мне горло, другой рукой он тянулся к пистолету, отлетевшему под шкаф. Я не сомневался, что он меня убьет, это было очевидно, как и то, что его звали Мел Конрад. Ему удалось подобрать пистолет. Это был конец.