Драконовы сны - Дмитрий Скирюк

Учёное словечко, подхваченное травником у Герты, вылетело само собой, заставив физиономию барда удивлённо вытянуться. Жуга перехватил зубами кинжал Ашедука и принялся карабкаться по стене, цепляясь за малейшие неровности и выступы каменной кладки. Вильям напряжённо следил за тем, как горец лезет вверх и вскоре понял, что целью его был чердак.

— Чёрт побери, — с оттенком восхищения пробормотал негромко бард, — карабкается что твой паук… Пожалуй, мне и в самом деле лучше будет подождать здесь.

В считанные минуты Жуга достиг крыши, бесшумно и ловко пробрался через нагромождение колпаков, дымовых труб и вентиляционных шахт, изогнулся и исчез в полукруглом провале слухового окна.

Вильям остался один.

А ещё через минуту входная дверь чуть слышно заскрипела и начала открываться.

* * *

Чердак под низко нависшей крышей был захламлён донельзя. Темнота здесь была такая, что даже травник с трудом различал очертания сваленных в беспорядке предметов; единственным источником света был полукруг лунного света от окна. Осторожно, стараясь ничего не опрокинуть, Жуга нашарил дверь и так же осторожно её приоткрыл. Послышался скрип, с петель посыпалась ржавчина, Жуга с трудом удержался, чтобы не чихнуть. Дверью на чердак давно не пользовались.

Ступени деревянной лестницы колодцем уходили в темноту. Жуга помедлил и двинулся вниз, стараясь держаться ближе к стене, чтобы ненароком не скрипнула доска.

Должно быть, некогда хозяева дома были весьма состоятельными людьми: на стенах ещё оставались деревянные панели, под потолком — остатки фигурной лепнины. Источенные жучком перила были дорогого дерева. Но сейчас в углах таилась сырость, пахло плесенью и пылью. На первый взгляд дом выглядел заброшенным, но травник слышал под собой шаги. На третьем этаже вдруг ощутимо потянуло запахом сосисок и кипящего кофе. Из-под двери пробивалась полоска света, слышались голоса. На втором и первом этажах царила тишина. Постепенно Жуга добрался до входной двери. Пальцы его нащупали щеколду, ощутили липкий жир; щеколду недавно смазали. Травник медленно отворил дверь, выглянул наружу и тотчас же увидел очертания фигуры Вильяма, тщетно пытающегося казаться незаметным на фоне серой стены. Махнул рукой.

— Иди сюда, — позвал он. — Не бойся, это я.

Вильям не без опаски приблизился. Взглянул наверх.

— Там кто-то есть?

— Конечно есть, что за глупый вопрос, — буркнул Жуга, задвигая за бардом засов. — И говори тише.

— Чёрт, где тут лестница… Я ничего не вижу.

— Видеть пока не обязательно. Твоё дело — слушать и переводить. Пошли. Держись за мою руку.

Судорожно цепляясь за протянутую руку травника, Вильям поднялся вслед за ним на третий этаж и прислушался к доносящемуся из комнаты негромкому бурчанью голосов. Говорили двое или трое, неразборчиво, к тому же с сильным акцентом; Вильям различал слово через два. Неожиданно один из говоривших зашёлся в судорожном кашле, по которому можно было безошибочно распознать застарелый силикоз Кардиффского углекопа.

— Их двое или трое, — нервным шёпотом переводил Вильям травнику, — голоса очень похожи. Один или два местных и один нездешний, из Уэльса, скорее всего шахтёр. Он нам не опасен — лёгкие ни к чёрту… О Герте ни словечка, но вообще-то про какую-то забаву говорят…

В этот миг, как бы подтверждая слова барда, за дверью раздался взрыв хохота, словно кто-то отпустил сальную непристойность. Вильям замешкался и после паузы продолжил.

— Одного зовут Лайэм, другого Ноэль. Третьего… Нет, третьего не называли. Говорят ещё о ком-то… Ох, чёрт! — Вильям вдруг выпрямился. — Они кого-то ждут с минуты на минуту. Только что ругались, мол, где они там ползают.

— «Они»? — переспросил травник и нахмурился. — Плохо. Значит, говоришь, двое или трое… Ну что же, оставайся здесь. Пусть лучше думают, что я один.

Он сунул нож за пояс, толкнул без стука дверь и вошёл. Вильям увидел квадратную комнату, неярко освещённую масляной лампой и отблесками каминного огня. Справа виднелся ещё один распахнутый дверной проём с полосками прогнившего войлока на косяке — должно быть, вход в соседнюю комнату или кладовку. У камина сидели два очень похожих меж собою парня лет двадцати. Ещё один был у стола и что-то ел из чашки. Почти сразу Вильям разглядел и привязанную к стулу фигуру Герты — рот замотан тряпкой, взгляд полон ярости и злобы. При появлении травника глаза её изумлённо расширились.

— Ты кто такой? — сидящий у камина парень, тот, что был постарше, быстро встал и двинулся навстречу вошедшему. — Чего тебе здесь надо?

— Где Дик Чендлер? — бросил травник, почти исчерпав этим свой словарный запас.

— А тебе какое дело?

Жуга не ответил. Вместо этого коротким ударом в плечо заставил парня потерять равновесие и, прежде чем тот успел упасть, нанёс ему оглушающий удар в ухо. Тот вскрикнул и повалился на пол, опрокидывая стул. Из рукава его рубашки выпал нож, травник тут же отбросил его пинком под стол. Второй парень было тоже сунул руку за пазуху, но углядел в руках у травника синеватый отблеск стали и не двинулся. Сидящий за столом же вдруг сорвался с места и кинулся к двери, но на пути был перехвачен Вильямом. Послышался удар, затем звук падения и — как и следовало ожидать — приступ кашля.

Жуга склонился над упавшим.

— Где остальные? — спросил он. — Когда придут?

Тот демонстративно отвернулся. Младший тоже промолчал. Все трое были очень похожи и травник окончательно уверился в том, что перед ним три брата.

Углекоп наконец справился с душившим его кашлем.

— Говорил же я, — выдавил он, — что нельзя этому вашему Чендлеру доверять… Говорил, что хвоста приведёт… А всё ты, Ноэль!

— Заткнись, Пол, — бросил лежащий и сплюнул. Он всё ещё держался за ухо и тряс головой. — Всё равно им не уйти.

Вильям втолкнул шахтёра обратно в комнату, после чего вооружился брошенным ножом и теперь торопливо распутывал Гертруду.

— Эти тут сидели, а тех четверо их было, — ответила за них Герта. Она уже сорвала повязку, с отвращением вытолкнула изо рта тряпку, отплевалась и теперь разминала затёкшие запястья. — Приволокли меня сюда, потом двое отправились куда-то на Грейвсенд, другие двое — на Биржу старьёвщиков.

— Зачем?

— За дружками, наверное, — она пощупала затылок и скривилась от боли. — Чёрт, здорово же они меня приложили…

Лицо её исказилось, она зашептала. Жуга почувствовал, как в комнате сгущается холодный сумрак заклинания. У основания шеи защипало.

— Герта, прекрати! — отрывисто бросил он, связывая одного за другим всех троих кусками верёвки.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});