Оружие особого рода - Константин Крайнюков

Вырвавшиеся на оперативный простор танкисты Рыбалко успешно продвигались вперед в заданном направлении. В самый разгар наступления им было очень трудно совершить такой неожиданный маневр, требовавший сложного перестроения. Многие танкисты недоумевали: не ошибка ли это, не напутал ли кто при передаче приказа командующего фронтом? Политработники и партийный актив не только помогли командирам довести новую задачу до каждого экипажа, расчета, отделения, но и укрепили у людей веру в нерушимость приказа. И он был выполнен танкистами беспрекословно, точно и в срок.

Фланговый удар 3-й гвардейской танковой армии по силезской группировке противника в сочетании с фронтальными атаками 5-й гвардейской армии обеспечил разгром врага. Это ускорило выдвижение наших войск к Одеру и помешало немецко-фашистскому командованию организованно отвести свои потрепанные дивизии за реку.

В результате стремительного натиска танкистов и пехоты наши войска 24 января 1945 года овладели городом-крепостью Оппельн, который являлся также крупным узлом железных и шоссейных дорог, важным центром военной промышленности гитлеровцев.

Учитывая боевые возможности армии и высокий моральный дух ее воинов, командующий фронтом поставил 3-й гвардейской новую задачу — нанести удар из района Оппельна в направлении Глейвица (Гливице) и тем самым создать угрозу полного окружения силезской группировки противника. Так два первоначально различных и самостоятельных направления — краковско-катовицкое и бреславльское — слились воедино. Сложные маневры 3-й гвардейской танковой армии, позволившие создать реальную угрозу окружения, вынудили войска силезской группировки поспешно отходить на запад.

В то время как 3-я гвардейская танковая армия генерала П. С. Рыбалко осуществляла фланговый марш-маневр, 4-я танковая армия генерала Д. Д. Лелюшенко стремительно продвигалась к Одеру. Получив мощную и эффективную поддержку танкистов и воспользовавшись улучшением обстановки, 5-я гвардейская армия генерала А. С. Жадова также решительным броском выдвинулась к реке. К вечеру 22 января 1945 года на Одер вышли ее передовые отряды, а 23 февраля и главные силы армии.

В числе первых водную преграду преодолел передовой отряд 13-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии полковника Г. Н. Комарова (начальник политотдела гвардии подполковник Г. А. Нестеров). Перед форсированием Одера и вступлением на территорию Германии в частях этого соединения состоялись митинги, партийные и комсомольские собрания. Гвардии майор П. Д. Мудряк рассказал молодежи своего полка, как в суровом 1942 году гвардейцы ночью под обстрелом врага переправились через Волгу в горевший Сталинград и с ходу вступили в бой, как сражались они на Мамаевом кургане, защищая город-герой, и поклялись пронести свои знамена от берегов Волги до столицы Германии.

Гвардии майор Мудряк был в той группе, которая в дни победного наступления под Сталинградом соединилась с войсками Донского фронта и вручила товарищам по оружию памятный вымпел. Имея за плечами опыт форсирования Днепра, Вислы и других крупных водных преград, командир-коммунист дал молодежи ряд практических советов.

Такие беседы наши командиры и политработники проводили во всех подразделениях. В ненастную январскую ночь, когда с неба сыпалась колкая снежная крупа и: свистел студеный ветер, батальон гвардии капитана П. И. Казакова из 13-й гвардейской стрелковой дивизии форсировал Одер на плотах. Одним из первых переправился через реку заместитель командира батальона по политической части гвардии капитан П. Я. Федченко.

Под сильным обстрелом врага гвардейцы захватили плацдарм на западном берегу Одера. Контратаки гитлеровцев следовали одна за другой. Но воины стояли по-сталинградски, неколебимо. Замполит Федченко воодушевлял бойцов, напоминая им о присяге и воинском долге. Батальон выдержал жестокий натиск врага и, обеспечив переправу других подразделений, развернул бои по расширению плацдарма.

Войска форсировали Одер на стокилометровом участке. В ряде мест река оказалась скованной льдом. И хотя он был еще тонок и непрочен, многие смельчаки успешно переправлялись по нему. Делалось это не стихийно, не на авось, а продуманно и расчетливо.

Помню, на подступах к Одеру встретил командира 33-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-лейтенанта Н. Ф. Лебеденко. Он доложил мне, как идет подготовка частей к форсированию реки. Как раз в тот момент мимо проходила группа бойцов во главе со старшиной, которые несли длинные доски.

— Это мы на лесопильном заводе раздобыли, — пояснил старшина. — Доски пригодятся при переправе. Когда стемнеет, мы проложим их по льду и поползем на западный берег. Даже оружие и боеприпасы переправим.

Я похвалил инициативного старшину за смекалку, а генералу Лебеденко и начальнику политотдела корпуса сказал, что и такими крупицами опыта не следует пренебрегать. Если понтонные парки к вечеру не подойдут, то придется начать переправу на подручных средствах.

Хотя переправочной техники мы имели достаточно, первые десанты и разведывательные подразделения действительно перебрались через Одер на подручных средствах, а где и по льду, устланному досками.

В числе первых форсировал реку мотострелковый батальон гвардии капитана Н. И. Горюшкина. Перед началом переправы здесь накоротке прошло партийное собрание. Узнав, что некоторые молодые солдаты опасаются передвигаться по неокрепшему льду, комбат предложил парторгам рот и всем коммунистам показать пример и лично повести за собой солдат.

На рассвете подразделение бесшумно спустилось к реке. Впереди шли партийные вожаки, за ними — остальные воины, строго соблюдая дистанцию 10–15 метров.

Непрерывно освещая местность ракетами, гитлеровцы заметили наших смельчаков и открыли пулеметный огонь. Однако было уже поздно. Мотострелки ворвались на западный берег и, уничтожив гранатами и автоматными очередями опасные огневые точки, захватили небольшой плацдарм.

Противник подтянул подкрепление и предпринял несколько сильных контратак. Батальон, возглавляемый коммунистом Горюшкиным, стойко отразил натиск превосходящих сил врага и удержал плацдарм.

Бой за рекой вести было трудно. Наши первые десанты, захватывавшие прибрежные пятачки, сражались, как правило, с превосходящим по силе врагом. Даже когда на помощь им прибывали другие подразделения, напряжение боя не только не ослабевало, а зачастую даже возрастало. Крупная водная преграда затрудняла нам возможность маневра силами и средствами, тогда как враг, располагая разветвленной сетью дорог, быстро перебрасывал резервы на угрожаемые направления и непрерывно наносил контрудары.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});