Малыш от чужого папы. Неслучайная связь (СИ) - Лесневская Вероника

- Ну-у, человек, - тянет Алина. – Староват, конечно. Зато помрет раньше и оставит меня богатой вдовой, - хихикает глуповато.

От неожиданности давлюсь огурцом, кашляю, и на глазах выступают слезы.

- Алина! – прикрикиваю на нее сквозь хрип. – Так нельзя!

- Пф, - надувает губы. – Чего ты взъелась на меня вообще! Самой этот Мейер приглянулся? – шипит, как змея, чувствующая опасность. – Даже не надейся. Я моложе тебя и…

- Стоп, - поднимаю ладонь, останавливая поток оскорблений. – Нет. Я не хочу, чтобы ты совершила ошибку, идя на поводу у матери.

- Так ты на Мейера не претендуешь? – прищуривается с недоверием. – Точно?

Заставляю себя кивнуть. Я не собираюсь участвовать в «соревнованиях», кто быстрее залезет иностранцу в штаны…

Но… Черт! Я и так это сделала уже. Правда, случайно…

Как сложно все!

Прячу взгляд, чтобы Алина не заметила моего волнения.

- А, ну, чудненько тогда, - расслабляется она, наклоняется ко мне через стойку и чмокает меня в щеку. – Вот и не мешай, сестричка.

Морщусь от обращения. Так себе родственницы из нас получились. И мы обе это знаем.

Вздохнув, выкладываю нарезанные овощи в виде мордочки, украшаю зеленью и…

- Ой, чего паришься. Все равно в желудке все перемешается, - неприятно хохочет Алина и выхватывает у меня тарелку. - Я отнесу.

Не успеваю опомниться, как она исчезает из кухни. Для нее это очередной способ выставить себя в выгодном свете перед Мейером.

А я… просто не хочу, чтобы Софи осталась голодной сегодня.

Позволяю себе пару минут задержаться на кухне и перевести дух, но потом все же возвращаюсь на обед.

Довольно наблюдаю, как бусинка уплетает пюре.

- Вкусно, спасибо, - говорит она, как только я сажусь рядом.

Улыбаюсь с нежностью, приоткрываю рот, чтобы пожелать приятного аппетита, но меня опережает Алина:

- Пожалуйста, я для тебя старалась, - глазом не моргнув врет она.

Изгибаю бровь, глядя на сестру, и демонстративно усмехаюсь. Такой наглости я не ожидала. Алина смущенно опускает взгляд, утыкаясь в свою тарелку.

Остальные все это время наблюдают за нами, но не говорят ни слова. Беру стакан и делаю глоток воды, потому что есть в такой атмосфере не могу. Считаю минуты, когда можно будет уйти.

- На выходных День города, - заводит очередной разговор отец. – Куча мероприятий ожидается. Мэр будет, все его замы. Я думаю, нам тоже надо присутствовать, Артур, - поворачивает голову к Мейеру. – Заручиться поддержкой властей. Нам она пригодится, столько разрешений предстоит получить у них для строительства…

- Да, я понял, - почему-то резко прерывает его цербер, не позволяя закончить фразу. – Согласен. Будем.

- С малышкой Лилёнок посидит, можешь не беспокоиться, - успокаивает друга, но тот становится мрачнее.

- Это лишнее. Софи с нами пойдет, - постановляет Артур, не смотря на меня.

- Не думаю, что это удачная мысль, - спорит папа. – Не дай бог, потеряется в толпе. Народа много будет…

- Я могу за Сонечкой присмотреть, - щебечет Алина после толчка мачехи в бок.

От ее визглявого голоска мы с Артуром одновременно морщимся.

- Меня зовут Софи, - фыркает бусинка и показывает язык.

Легко касаюсь рукой хрупкого плечика малышки и, перехватив ее взгляд, укоризненно качаю головой. Надувает губки в ответ. Но кивает. Слушается.

- Дочь будет со мной, - чеканит цербер еще строже. – Вопрос закрыт.

- Да, я согласна. Хочу на праздник! – восклицает малышка по-немецки и хлопает в ладоши. – Давай золотую рыбку с собой возьмем? – обращается к своему папе, думая, что ее здесь больше никто не понимает. И по имени специально меня не зовет, чтобы остальные не догадались.

Артур молчит, а я вспыхиваю, как спичка. Оказывается, это так волнительно и тепло, когда тебя выбирает ребенок. Я бы ни за что в жизни не отказала бусинке. И даже готова терпеть невыносимого Мейера весь вечер. Лишь бы быть рядом с Софи.

Странные чувства. Непривычные.

Противоречивую ситуацию разрешает звонок в дверь. Лариса подскакивает и бежит открывать. Едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза от ее излишней старательности. Хозяйкой здесь показать себя хочет. Пусть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Возвращается она с каким-то конвертом в руках. Всматриваюсь – и бледнею.

- Артур, тебе просили передать. Из отеля…

Вслух читает название на сложенном листе бумаги, а я задерживаю дыхание. Вот просила же - лично в руки! Какого черта!

Пожав плечами, мачеха передает конверт Мейеру прямо перед моим носом.

Так близко, что могу протянуть руку и выхватить, но… глупо.

Артур недоуменно хмурит брови.

Он же не будет открывать прямо здесь? При всех?

- Что-то случилось? – беспокоится папа, пока Мейер задумчиво изучает содержимое конверта.

- Нет. Из отеля прислали кое-что. Решили, что забыл, - зеленый огонь неожиданно прожигает меня насквозь. – Но… Я никогда не забываю. И ничего не делаю просто так.

Выдерживаю этот взгляд, с достоинством подняв голову.

Невероятно! Какой же циник и хам!

На секунду представляю, как забираю конверт, рву проклятые деньги на мелкие кусочки – и с наслаждением бросаю в его самодовольное лицо.

Вдох. Выдох.

- Знаете, господин Мейер, - произношу на удивление спокойно, несмотря на бурю внутри, - у нас в России говорят: «Никогда не говори никогда». Судя по всему, - многозначительно киваю на конверт, - в этот раз вы ошиблись.

- Хм, а что происходит? – недоуменно тянет папа, пока мы неприкрыто уничтожаем друг друга взглядами.

- Спасибо за обед, - поднимаюсь из-за стола. - Я устала и пойду к себе.

Чмокаю растерянного отца в щеку, подмигиваю бусинке, наплевав на реакцию цербера. И ухожу в свою комнату, которая все это время стоит нетронутая, будто меня ждет. Намекает, что мне всегда рады в этом доме. По распоряжению папы.

***

Остаток дня провожу в своей комнате. Неспеша разбираю вещи, расстилаю кровать. Отказываюсь спускаться к ужину под предлогом плохого самочувствия. Папа хмурится, но лишних вопросов не задает. Просто уходит после моего «нет».

Прежде чем закрыть дверь, слышу кокетливый писк Алины, доносящийся из гостиной. Сжимаю ручку так сильно, что холодный резной металл впивается в мою ладонь. Захлопываю деревянное полотно со всей дури, даже петли гремят.

Падаю спиной на постель, сминая покрывало. Устремляю пустой взгляд в потолок и не понимаю, что происходит со мной. Горит все внутри. Наизнанку выворачивает.

Наверное, простуда дает о себе знать. Других объяснений моему странному состоянию нет. Мне плохо от болезни и усталости.

Прикрываю глаза – и теряюсь в беспокойных снах.

Сквозь дрему слышу, как кто-то скребется в дверь. Испуганно подскакиваю, озираюсь вокруг. Темно. Сколько времени я проспала?

Шум становится громче. Следом – раздается слабый, тонкий и до боли родной голосок:

- Рыбка Лиля? Ты тут?

Словно на автопилоте, тело само направляется к двери, а рука, будто ватная, поворачивает ручку.

- Бусинка? – растерянно моргаю. – Что ты?..

Договорить не успеваю, потому что Софи отталкивает меня, влетает в комнату и забирается на постель. Прикладывает указательный пальчик к своим губкам:

- Тш-ш. Не выдавай меня. Еле нашла твою комнату!

Выглядываю в коридор, замечаю худенькую фигурку Алины в полумраке – и бесшумно прикрываю дверь, пока сестра не заметила.

Опускаюсь на край кровати, рядом с бусинкой. Смотрю на нее с укором. А она вдруг протягивает мне какой-то сверток.

Принимаю. Достаю из пищевого пергамента булочку. Удивленно смотрю на Софи.

- Ты же не ужинала, - говорит таким тоном, будто я совсем глупая.

Глаза щиплет. Зажимаю нижнюю губу пальцами, чтобы не расплакаться. Ломаю булку, даю половину Софи, вторую кусаю сама.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Ну, рассказывай, что случилось, - двигаюсь ближе к малышке.

- Я днем с папой была, и все было хорошо. Но вечером он закрылся с Михаилом в кабинете, чтобы дела обсудить, а ко мне опять Алина пристала. Ну, я предложила ей поиграть в…