Все оттенки желаний - Марина Крамер

– Пока нет. А что?

– Хочу извиниться.

– Попозже. Выйдет Гелла – извинишься. Не мешай, я немного поработаю.

Он откатывается и включает телевизор, а я погружаюсь в составление расписания занятий на следующий месяц.

* * *

Не хочу просыпаться. Просто не хочу – еще рано, рано… На часах – три часа ночи, ну что за зверство?! Я и уснула-то всего на час…

– Костя, не надо…

– Вставай-вставай… хотя нет, погоди…

Он быстро, словно опаздывает на поезд, кончает и сразу же поднимает меня на ноги. Я шатаюсь и чуть не падаю.

– Давай-давай, иди сюда. – Он тащит меня к стене и вскидывает мои руки к кольцам. – Ну, постой ты хоть минуту, мне же неудобно… – но я болтаюсь, как тряпка, – хочу спать…

Наконец он все-таки ухитряется зафиксировать меня так, чтобы я наверняка не упала и не вывихнула опять чего-нибудь. Костя целует меня в шею, спускается по груди губами, целует. Черт, я уже снова хочу, хочу…

– Э, нет, подруга, так не пойдет, – он прекрасно знает мою манеру закидывать назад голову и закатывать глаза, особенно когда мне хорошо. – На меня смотри, я сейчас фотоаппарат возьму… Хорошо тебе?

Господи, ну не порти ты все словами! Я с трудом поймала настроение и поняла, чего ты хочешь…

Он не останавливается, то ласкает, то вцепляется со всей силы в губы, причиняя боль, потом снова гладит нежно… Я сейчас сойду с ума… еще минута – и я… да… вот так, да… не останавливайся… А-а-а-а! Он убирает руку, улыбается, глядя на меня – я зла до умопомрачения, была так близко к развязке – и вот тебе… Он садится в кресло, подвигая его ближе ко мне, и подносит к лицу руку, пахнущую мной:

– Заинька… ты такая классная сегодня… Может, тебя нужно чаще злить? Ты тогда просто с катушек слетаешь… – Он смотрит на меня с таким довольным видом, что я злюсь еще больше. – Погоди-ка… – Он встает и направляется к шкафу, достает оттуда кляп. Такую штуковину я уже видела где-то, не могу вспомнить, правда… – Ну-ка… ротик открой… – Сначала он целует меня долго-долго и только потом засовывает шарик кляпа. Мне никогда это не нравилось, скажу честно… – Вот так… а то весь дом перебудишь, людям-то на работу завтра…

Он снова садится в кресло, закуривает и смотрит на меня как-то странно.

– Лора… сейчас все замечательно – ты молчишь, и я тебе скажу все, что хочу. Потом – завтра – сможешь сказать все, что захочешь ты, но сейчас я буду… Я тебя, сука ты, люблю, так люблю, что не знаю даже, как с этим быть… Мне ничего уже не надо – сама видела, ты только заикнулась, что можешь остаться – и я все сделал, чтобы с тобой быть. И все время с тобой буду, пока ты сможешь… Я не могу уже без тебя, мне необходимо вот это все – ты, примочки твои сумасшедшие… Я все буду делать так, как хочешь ты…

Я мычу и дергаюсь – мне жутко неприятен этот разговор, его слова, да все… Он опять портит такую хорошую ночь своими излияниями. Да, я жестокая сука, но мне безразличны его переживания – до звезды они мне! Я не люблю этого надрыва, патетики вот этой, пафоса… Проще надо быть – живи, как есть, не выдумывай ничего…

Костя словно опомнился, встал и приблизился ко мне:

– Да все, я не буду, обещал ведь. На меня смотри! – приказывает он, поднимая глаза, а сам все целует, заставляя меня извиваться. Я пытаюсь сделать вид, что еще не готова – вдруг проскочу, но Костя начеку – едва только я, не выдержав, закатываю глаза, как он тут же останавливается и закуривает. – Курить хочешь? Потерпи, не дам пока. Да и сигару засосала уже.

Покурив, он поднимается и прижимается ко мне всем телом. Я чувствую запах табака, его губы на мочке уха, руку на груди. Я перевожу взгляд в сторону – на часах уже половина пятого… Полтора часа… И когда кончится, неизвестно. Затекают челюсти, я пытаюсь поймать взгляд Кости, но он как нарочно смотрит в другую сторону. Наконец ему, кажется, самому наскучило щелкать затвором фотоаппарата, и он отбрасывает его, снимает меня с колец. Из препятствий остается только кляп, но и его Костя убирает, уложив меня на кровать. Рот еле закрывается, я привыкаю к ощущению свободы и возможности двигать языком:

– Костя… пожалуйста…

– Нет…

– Я тебя умоляю… я сейчас умру…

Стягиваю с него плавки, касаюсь губами – и теперь уже он стонет, вцепляясь руками в простыню, чтобы не вцепиться мне в волосы.

Падаем в изнеможении на кровать, и Костя тяжело дышит – я вижу в темноте, как вздымается его грудь. Я беру его руку и подношу к губам – ну, умею я отыграть, если надо, чего уж там…

Костя переворачивает меня на бок, сам ложится сзади и прижимается всем телом:

– Спи, уже утро…

Он засыпает почти мгновенно, а я еще долго лежу в его объятиях, не понимая, хорошо мне или плохо. Очень хочется курить, и я осторожно выбираюсь из его рук. Свет уличного фонаря пробивается через неплотную штору, освещая спину Кости, и я вдруг вижу множество почти заживших уже тонких рубцов.

* * *

За что я люблю свою работу – мне не надо вставать утром. Это такой плюс…

Мы спим часов до десяти, пока уже через жалюзи не начинает нестерпимо светить солнце. Я открываю глаза и в первый момент даже не сразу понимаю, где я и с кем. Такое у меня однажды было…

Единственный раз в жизни я напилась до такого состояния, что уехала с дискотеки с парнем и осталась у него на ночь… Можно даже не уточнять, что этим парнем был Костя, а я как раз удачно развелась. Ко мне приставал какой-то его женатый друг, нес какой-то бред, Костя мрачнел, я напивалась. Не помню, как мы поехали домой, помню, как возле моего подъезда я вдруг ответила согласием на предложение Кости поехать к нему. Что было в промежутке между этим и последующим пробуждением – не помню. Костя говорит, что я ему открыла много нового… До сих пор не знаю, что именно, хотя подозреваю, что как раз тогда я и сообщила ему о своих пристрастиях.

Сегодня у меня дежавю… Костя лежит на спине, руки вскинуты за голову, и я вдруг чувствую, что дико хочу его – вот прямо сейчас, такого – полусонного. Ныряю под одеяло – о, ну там все в порядке… Через пару минут он уже просыпается и тянет меня за плечи к себе:

– Интересно, ты мужу «доброе утро» тоже так говоришь?

Та-ак, вот этого не надо было произносить… Но он тоже видит, что перегнул, поспешно впивается мне в рот губами, а рукой – в грудь.

– Заинька… не сердись, ладно? Спросонья чего только не сболтнешь… Ну-ка, спину покажи.

И эта фраза мгновенно возвращает меня к тому, что я увидела ночью.

– Костя, что у тебя на спине?

Он вздрагивает всем телом:

– Что?

– У тебя на спине какие-то полосы.

– Отлежал, наверное. Не бери в голову, заинька, это ерунда.

Но он как-то уж слишком поспешно встает и набрасывает рубашку.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});