Ты не мой BOY (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra"

Но она достает следующую коробочку.

- Этого я не заказывала... - крутит в руках.

- А это для тебя. Вибрик...

Без интереса откладывает в сторону.

- Ооо... Вот она, - извлекает розгу.

- Что-то она какая-то серьезная, - с сомнением смотрю на нее.

- В самый раз, - протирает спиртом.

- Ее-то зачем?

- Как это? А если порвётся кожа и занесем инфекцию?

- Бля, ты меня пугаешь! - нервно угораю я.

Следом извлекаются обшитые бархатом наручники.

- Распорки, увы не было, - вру я.

- Так и скажи, что сдрейфил... - фыркает она.

- Ааа... Малышкина, обожаю тебя!

Последним на свет появляется лайтовый кляп на резинке.

- Красненький! - протирает его Малышкина. - Открой рот...

- Сначала - поцелуй! - требую я.

- Поцелуй потом, - дёргает бровью Полина. - Может быть.

- Оу… Моя Госпожа! - подмигиваю ей.

Прокрутив в пальцах розгу, изящно и слегка прижигает мне по груди.

Дергаясь, зажмуриваюсь...

- Мать его! Чувствительно как... - не дыша выдавливаю я.

Поймав мое запястье, защелкивает браслет. И пока я зависаю на том, как она перекидывает через меня бедро и усаживается сверху, второй браслет тоже ловко отыскивает моё запястье.

Встречаемся горящими взглядами.

- Сними майку, - прищуриваюсь я.

- Это не понадобится...

- Эй!!

- Итак... - ведёт по моей груди розгой, рисуя кончиком крестик прямо по соску.

- Мм... Да-да-да...

- Бить тебя по заднице уже не комильфо. Щеночек таки подрос... Но я вычитала несколько альтернативных версий порки для бэд-боев.

Розга внезапно со свистом рассекает воздух. Херак!

Я взвиваюсь от болевого шока.

Задохнувшись, втягиваю воздух в лёгкие.

- Ебать... - выдыхаю я. - Жесть! Ааа....

Истерично смеюсь, пытаясь проморгаться от накативших на глаза слез.

- Ты совсем, Малышкина? - хриплю, опускаю взгляд на белый след от розги, пересекающий грудную мышцу. Он на глазах взбухает и наливается бордовым.

- Больно?

- Да!!

- Прекрасно...

Замахивается.

- Не-не-не! - рефлекторно дёргаю бедрами вверх, пытаясь скинуть ее.

Свист розги, и я с воплем зажмуриваюсь.

- Будешь орать засуну кляп в рот, клянусь!

- Блять, помогите, она ебанутая! - начинаю истерично ржать я.

Тело трясет от шока. На груди расцветает ещё одна полоса.

Замахивается.

- Поля... Поль! Нет!!

Херак!

- Аааа.... Рррр...блять!! - извиваюсь я. - Ты чо делаешь?!

- Делаю тебе больно.

- Зачем?!

- Тебе же это надо, - замахивается. - Ты же ее ищешь - боль?

- Стоп-стоп-стоп!

Бах!!

- Ааа... блять... у-у-у...

Закрываю глаза. Боль расползается по телу, теряя определенную локацию, грудь горит. Я как пьяный куда-то уплываю.

Распахиваю снова глаза.

- Хватит... - сглатываю я.

- Нет. Мы только начали, - гладит пальцами мой пирсинг на губе. - Я хочу, чтобы ты ее пережрал, проблевался от неё и перестал искать. Это профилактика.

Хер-р-рак!!

- Ммм! - сцепляю зубы, желваки играют под кожей.

Полина задумчиво смотрит в потолок.

- Все эти пирсинги... татухи... драки... попытки нарваться на ментов... Зачем? Я хочу, чтобы ты знал, что это все лайт-версия. А у тебя есть возможность прийти ко мне и получить реальных и самых качественных пиздецов, Денис-сан!

Хуяк! - рассекая воздух летит розга. В глазах темнеет.

Сорванно и быстро дышу, отходя от очередного шока.

- Я, хотя бы, выдам их тебе безопасно. Не убивая печень, не ломая кости... Идеально, согласен?

- Нахрен ты это делаешь, чудовище? - жалобно хныкаю я.

- Потому что ты мне понравился... И ты мне не безразличен.

И ещё разок - херак!

- Аа... Фак! Ещё давай! - рычу я подрагивающим голосом. - Как форма любви - принимается!

Это реально, прям, ее!!

Закрываю глаза… сцепляю зубы.

Но вместо этого она ложится сверху, утыкаясь носом мне в шею.

Грудь полыхает, тело трясет, сердце в истерике лупит в ребра.

Но я, сука, в космосе...

Глава 16 - Раздавленный панцирь

- Малышечка, поцелуй меня... - сипло прошу я. - Больно, пиздец просто...

Наклоняется, целует в ключицу, надолго прижимаясь губами. Несколько раз чмокает и снова прижимается.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Закрываю глаза. Плыву, не чувствуя боли... Только ее горячие губы. Хочется порыдать…

Верните панцирь, будет гуманны!

Но...

Сам себе не вернёшь, никто не вернёт!

И я ищу внутри себя улыбку. И смех. Выходит истерично. Но становится легче.

Поля поднимается.

Рассматривает розгу внимательно. Со всего размаха прижигает себе по бедру.

Я вскрикиваю, в ужасе глядя на след.

Ее губы вздрагивают, дыхание громко вырывается. Закрывает глаза. Ее передергивает. Отдышавшись, широко распахивает. И не моргает.

- Стоп! Хватит! Красный! Или как там?! Все! - сносит меня.

Напрягаю со всей силы мышцы, цепь на наручниках лопается.

Отбираю из ее рук стек, ломаю! Отшвыриваю в сторону.

Смотрю на ее бедро.

Это очень-очень-очень больно!

- Ты шибанутая, Малышкина?

- Я разве не предупреждала?

- Нахера?!

- Не буду объяснять. Остановимся на "шибанутой".

- Я знаю зачем! Меня пробить! Дура... - сжимаю пальцами переносицу

- Получилось?

- Иди нахрен...

Приношу из холодильника упаковку с кубиками льда. Швыряю ей.

Трясет...

Падаю на спину.

Валяюсь на спине, голова свисает с края кровати. Курю...

Сидя верхом Полина протирает ссадины от розги спиртом.

Мои пальцы нервно подрагивают, от этих жгучих прикосновений.

- Shhh...Ай...

Потом проводит кубиком льда и снова протирает спиртом.

И даже получается каким то чудом расслабиться.

Мне по кайфу что она на мне. И не в эротическом смысле. В каком-то другом.

В панцирь - больше не пытаюсь. Вдруг ещё какую дичь сотворит это ебанутое создание.

Моя рука циклично перемещается с пакета со льдом ей на бедро и обратно.

- Пиздец... - выдыхаю дым. - В аду меня за эти следы порешат. Там у нас под запретом следы от физического насилия.

- Странный ад.

- Мучить разрешено только местным демонам. И только строго регламентированными способами.

Трогаю пальцами вздувшиеся полосы.

- Скажи им, что теперь принадлежишь Малышкиной! - хихикает она. - Меня там наверняка знают.

Лениво смеюсь.

Такая себе шутка... которая вовсе и не шутка.

Тушу сигарету в пепельницу, вытаскиваю следующую.

- Когда мне было тринадцать, тренер поймал меня с сигаретой, - рассказывает она.

- И?... - вяло мычу я.

- Заставил выкурить столько, что меня начало рвать. Больше я не курила.

- Обиделась на него?

- Нет... Почувствовала себя собакой, которую воспитывает хозяин. Отучает от дерьма из жалости. Используя рефлексы, а не разум. Потому что разума нет. Стало стыдно...

- Хм... Когда мой отец поймал меня первый раз с сигаретой, лет в тринадцать... сказал, чтобы я не курил при посторонних. И всё. Мне хотелось, чтобы он пожалел об этом. Но он не пожалел. А мне стало все равно потом... Но без них сейчас не могу.

- Можешь! Просто ещё не отняли то, без чего не можешь по-настоящему.

- Может быть...

- Я вот без спорта не могу. Когда получила травму, чуть крышей не съехала от мысли, что не выйду больше на татами и не буду вхожа в среду.

- Что за травма? - сажусь, напрягая пресс.

- Ее больше нет.

- И все же?.. - оглядываю ее тело.

Где оно могло сломаться?

- А когда следом погиб тренер... Не описать вообще!.. Мир рухнул.

- Хороший был тренер?

Кивает, взгляд теряет фокус.

- Очень жесткий и не равнодушный.

- И что дальше?

- Собралась. Начала курс реабилитации. Мне говорили не поможет, но "у самурая нет цели, только путь". Помогло.

Надавливаю локтем пульт, включается плазма.