Путин. Наш среди чужих - Ольга Видова

Иначе говоря, Путин захотел стать свободным человеком, потому что только в этом случае он мог осуществить выбор своей дальнейшей судьбы, независимо от политической конъюнктуры, чьих-то приказов и указаний.

«Когда начался путч, у меня было очень сложное чувство. Очень сложное! Во-первых, я не был согласен с тем, как развивались события. Многое, о чем тогда публично говорили люди, которые после этого стали первыми лицами у нас в городе, регионе, стране, мне казалось ошибочным. Их тезисы казались ошибочными. Ведь я занимался и вопросами внешней политики, все-таки в разведке работал, и для меня было тогда абсолютно ясно, что наше одностороннее разоружение по всем направлениям ничем хорошим для нас не обернется. Наше братание с недавними геополитическими противниками хорошо в меру. А те, кто в тот период этим братанием занимался, меры не знали. Это было для меня очевидным. Но… было также очевидным и то, что прежняя система уже умерла. Ее просто нет! И если мы хотим сделать что-то хорошее для своей страны, то нужно быть в нарождающейся системе, делать все в рамках своих возможностей для того, чтобы устранить имеющуюся бредятину и вывести этот процесс в какое-то позитивное русло».

Путину было ясно, что своими действиями путчисты разваливают страну, хотя «в принципе, задача у них была благородная, как они, наверное, считали, — удержание Советского Союза от развала».

Путин сразу определил для себя: по приказу путчистов никуда не пойдет и на их стороне никогда не будет. Именно поэтому и появилось заявление об увольнении из органов.

Следует сказать, что Путин осознал главное: страна, которой он гордился, благодаря Горбачеву утратила свое значение на мировой арене. Советский Союз уже до распада сдал все свои позиции в Европе, Африке, Латинской Америке, Кубе. Были преданы социалистические страны. Этого Владимир Путин простить экс-президенту СССР не мог.

Между тем после подавления ГКЧП позиции Анатолия Собчака укрепились. Он был «на коне», все приветствовали его как одного из идейных вдохновителей зародившейся в России демократии.

После ареста «путчистов» Собчак и Путин начали закладывать основу для появления мэрии. Одновременно с этим готовили и выборы главы уже переименованного города, ставшего Санкт-Петербургом. После того как Собчак стал мэром, он решил создать новое ведомство, и Путин занял в его администрации пост председателя Комитета по внешним связям.

Путину пришлось заниматься торговлей и финансами, чтобы накормить жителей города. «Когда я уходил из органов безопасности, то был преуспевающим, но все-таки рядовым оперативным работником, у которого по службе все было хорошо. Так что нечего мне было жаловаться на карьеру. Но когда я стал председателем Комитета по внешним связям, а затем заместителем и первым заместителем мэра, то это был абсолютно другой уровень, на котором принимаются решения, от их качества зависит очень многое для пятимиллионного города. …Поэтому на первом этапе работы в мэрии мне было довольно сложно понять: все — теперь не надо собирать, обобщать и писать рекомендации, теперь я сам должен принимать решения. И конечно же, было необходимо какое-то время для адаптации, чтобы произошло не просто привыкание и не только привыкание, но появился навык к принятию решений СА-МО-СТОЯ-ТЕЛЬ-НО. Ведь я был, по сути, последней инстанцией по своей линии работы. И необходимо было осознать, что мне уже не к кому идти и предлагать какие-то решения. Я сам должен был эти решения принимать!»

Стране грозил продовольственный кризис. Ленинград испытывал проблемы в связи с недопоставками продуктов. «И тогда наши бизнесмены предложили следующую схему: им разрешают продать за границу товары, главным образом сырьевой группы, а они под это обязуются поставить продукты. Других вариантов у нас не было», — вспоминал Путин спустя годы.

Сам комитет ничего не покупал и не продавал, но, согласившись с этой схемой, Путин способствовал тому, чтобы схема заработала, и на это было получено разрешение председателя правительства. Однако скоро он убедился в том, что одни фирмы просто не выполняли своих обязанностей, а другие выполняли, но не в полном объеме, тем самым нарушая обязательства перед городом. Подавать в суд было делом бессмысленным, так как это было время финансовых и мошеннических пирамид. Стоило лишь затронуть кого-либо из них, фирма тотчас прекращала свою деятельность и «испарялась». Так Путин столкнулся впервые в своей жизни с мошенничеством и разгильдяйством.

Советское воспитание плюс специфика прежней работы сделали Владимира Путина убежденным государственником. Его поколение не имело тяги к бизнесу, поэтому найти себя в нестабильное для России время многим было непросто. Сам Владимир Путин тоже был определенного мнения о своих человеческих качествах, когда сказал: «Совершенно не факт, что, уйдя из разведки и начав в девяностом году свою трудовую деятельность практически с нуля, я добился бы значительных высот в бизнесе. Для того чтобы стать финансовым магнатом в то время, все-таки надо было проявить, скажем так, особые качества. Не думаю, что они у меня были. Для того бизнеса требовалось быть немножко авантюрным человеком, и, чего греха таить, думаю, на меня никто из нынешних так называемых олигархов не обидится, — нужно было уметь переступить через какие-то моральные принципы и требования закона. Иначе очень трудно сколотить первоначальный капитал. У меня же была совершенно другая предыдущая жизнь, которая к деятельности такого рода меня, конечно же, не подготовила… Кроме того, к сотрудникам внешней разведки всегда предъявлялись особые требования в моральном и нравственном плане».

Василий Шестаков, один из друзей, больше других знавший Путина в то время, вспоминал: «У него никогда не было склонности к корысти. Его любимое выражение — в могилу с собой ничего не унесешь. Ведь в комитет не последние люди отбирались, поэтому понятия чести, Родины, порядочности у этих людей были очень высоки. Я не только Путина, но и других людей разведки знаю. У них очень четкие понятия: преступник есть преступник, а честный человек — это честный человек. Думаю, что подобного рода понятия очень тяжело вытравить. Так как человек пропитан ими, всю жизнь живет под их знаком, и, в принципе, это искоренить нельзя. Ведь с возрастом взгляды на жизнь не меняются. Стержень есть стержень. А Путин не из тех людей, кто меняет свои убеждения. А теперь представьте человека, который прошел подобную подготовку, воспитывался на благородных принципах, съездил в командировку в Германию, где добился отличных результатов, и вдруг ему необходимо переступить через все эти принципы, переступить в буквальном смысле через себя и заняться частным бизнесом. А государственная служба — это все-таки другое. Тем более что я знаю Путина, знаю, что Владимир Владимирович человек достаточно самолюбивый. Его супруга, кстати, тоже. Поэтому они никогда не допустят, чтобы их кто-то покупал. Путин никогда не брал взяток. Для него даже сама мысль об этом была бы унизительна».

За несовершенство законов Путину пришлось отвечать непосредственно. Депутатская группа Ленсовета во главе с Мариной Салье и Юрием Гладковым обвинила его в том, что сделки в связи с программой снабжения города продовольствием в обмен на сырье заключались с грубым нарушением правил. Сырье продавали по ценам ниже рыночных, а продовольствие закупалось по завышенной цене. Однако в результате тщательных разбирательств какой-либо вины Владимира Путина не было установлено.

А в масштабах страны росли и ширились масштабы «катастройки».

Борис Ельцин продолжал отчаянно бороться за полную власть в России, понимая, что если останутся бывшие секретари обкомов, а в центре прежние «красные» министры, то режим его будет через некоторое время раздавлен. В 1991 году Ельцин заменил правительство Силаева на кабинет «младореформаторов», поставив у руля Бурбулиса, Гайдара, Чубайса.

Ельцин был центром притяжения для всех, кто остро желал захватить государственную собственность. В этом для них была главная ценность его существования как политика. Он был «крышей» тех, кто желал стать настоящей правящей элитой. Это было настолько характерно для ельцинского правления в России, что Борис Березовский, однажды встретившись с президентом Клинтоном, сказал после окончания разговора, что теперь хотел бы говорить с теми, кто в действительности правит страной, чем чрезвычайно удивил американцев.

Уже в октябре 1991 года Ельцин объявил стране об интеграции России с Западом. С этой целью Ельцин вытащил из забвения отвергнутого Горбачевым Григория Явлинского, самонадеянного автора программы «500 дней». Тот взял на себя ответственность за немыслимо короткий срок вывести огромную страну из хаоса через приватизацию в рыночную экономику.

В декабре 1992 года ельцинский режим впервые ощутил волну народного недовольства.