Путь воина - Роланд Грин

Конан ткнул большим пальцем через плечо в сторону низины:

— Сходи за лекарем. Если он слишком пьян, чтобы лезть на гору, принеси его мази и повязки сам. Я в свое время залечил несколько ран.

— Ты. — Конан натянул кнут между двух рук, его мускулы сократились, и прочная кожа разорвалась словно нитка. — Иди, или следующая рана, которой я займусь после раны Джаренза, будет твоей.

Охранник счел благоразумным повиноваться, хотя отбыл он совсем не так резво, как его товарищ. Конан повернулся к Джарензу:

— А теперь давай посмотрим твою ногу.

— Спасибо, капитан. Спасибо, — запинаясь проговорил юноша. — Я никогда не смогу отблагодарить тебя…

— Нет, сможешь, — предрек Конан. — Отблагодари меня держа язык за зубами, когда сюда поднимется капитан. Если дело решится между нами двумя, мы, возможно, закончим этот день без новой драки.

— Да, капитан. Конечно, капитан. Я буду нем как…

— Начни тотчас же.

Рот у Джаренза открылся, однако юноша не проронил ни слова. Талуф и Вандар рассмеялись.

Конан пожелал, чтоб и он смог найти какой-то повод для смеха: судя по движению ниже по склону, капитан охранников уже поднимался, и с конным эскортом.

Поднимаясь на лошади по склону, Акимос слышал пение труб и стук барабанов. Мимо пробежали охранники с дубинками и короткими мечами в руках, обходя Акимоса так, словно тот ехал на черепахе.

Охранники исчезли за поворотом тропы, где их приветствовали новые крики. Акимос чуть не пришпорил коня, да вспомнил, в каком тот состоянии. Проклятье, в следующий раз для вылазки нужно оседлать самого резвого скакуна!

За поворотом лежала поляна, недавно очищенная от леса. Куча обезсученных бревен лежала готовая к скату в реку и сплаву по течению. На этой куче стоял великан. По его широченным плечам разметалась грива спутанных черных волос. Огромные руки так и плясали, подавая знаки, сигналившие шнырявшим кругом оборванцам с топорами и кувалдами.

Акимос не служил ни Воителем, ни охранником каравана, ни тем более кондотьером, но он видел в действии всех троих. И он понял, что видит боевого капитана, готовящего своих людей к сражению.

Лагерные охранники наверняка это тоже понимали. Они крепко сжимали в руках оружие. Но даже лучники, которым опасность угрожала в меньшей степени, побледнели и покрылись потом. Все держались на почтительном расстоянии, даже капитан. Этот деятель повернулся к Акимосу:

— Господин…

— Ш-ш-ш! Придержи язык, дурак!

— Тогда советик. Лучше держитесь подальше. Этот сумасшедший киммериец и его люди избили двух моих охранников. И отказываются отдать себя в руки правосудия.

Посмотрев на людей, при помощи которых капитан заботился о соблюдении этого правосудия, Акимос обнаружил, что его симпатии на стороне киммерийца. Да и представлениям капитана о правосудии он тоже не стал бы доверять.

В памяти у Акимоса что-то замерцало, а потом запылало ярким светом. Не говорилось ли про драконобойца, что тот, похоже, родом из Киммерии?

— Эй, капитан, — позвал Акимос. — Я советник господина Акимоса. Он ищет колдуна, убившего дракона у Великого Моста через Хорот. Вы не знаете, где его можно найти?

На лице киммерийца промелькнуло нечто могшее быть весельем, но голубые глаза оставались такими же холодными, как северное небо.

— Возможно. Если б я знал, то, возможно, даже сказал бы вам, если бы вы сделали это стоящим потраченного мной времени.

Акимос с усилием сохранил серьезное лицо. Капитан охранников выглядел находящимся на грани припадка.

— Сколько для этого потребуется? — спросил Акимос. — Мой хозяин знает цену сведениям. А также знает цену драхмы.

— Сколько драхм потребуется для оплаты штрафов моих людей?

Акимос вопросительно посмотрел на капитана охранников. Тот пожал плечами:

— Это зависит от суждения торговца лесом и вреда, причиненного охранникам.

— И сколько нам надо ждать этого?

— Больше чем считанные дни, меньше чем месяц.

— А я тем временем должен вернуться к господину Акимосу и объяснять ему, почему я не смог найти колдуна?

Если б капитан тут же на месте рухнул замертво, Акимос не удивился бы. Он начинал находить это забавным. Торговля была у него в крови, этим искусством он овладел настолько хорошо, что мог бы заниматься им с равным успехом и в тюрьме, и на борту корабля, или здесь, где в северный горизонт вонзались горные пики.

— Нет, то есть я могу назвать цену. Но если мой хозяин не сочтет ее достаточной…

— Мой хозяин ему доплатит. На самом-то деле он уже договорился с твоим хозяином предоставить мне судить в подобных делах самому.

Теперь лицо капитана выражало не столько страх, сколько жадность. Акимос спешился и хлопнул его по плечу:

— Брось, дружище. Наши хозяева уже договорились. Так зачем нам ссориться?

Капитан с лязгом захлопнул рот, а затем дернул головой:

— Совершенно незачем, если у вас есть сто драхм.

— Сто! — Голос у Акимоса сделался визгливым, как у свежевыхолощенного поросенка. — Да мой хозяин выпустит мне кровь, если ему придется заплатить больше шестидесяти.

— Мой тоже выпустит мне кровь, если его охранники побегут, потому что их не защищает правосудие!

— Сто драхм — это не правосудие для двух пострадавших охранников. Это выкуп за кронпринца Аквилонии!

— Ну, возможно, семьдесят…

Акимос отвернулся туда, где его улыбку мог увидеть только его конь. Этот человек согласился поторговаться. Пусть же теперь узнает, что значит торговаться с торговым магнатом Аргоса!

Конан следил за торгом с плохо скрытым весельем. А Талуф так даже не трудился его скрыть. Остальные бойцы отряда не сводили глаз с охранников. Если дойдет до боя, луки охранников весьма помогут им компенсировать недостаток в численности, по крайней мере пока не падут лучники.

Конан не особо жаждал боя. Будь он один, он бы уже давно перебирался через горы. В той стороне лежали и Зингара и Аквилония, и ни та, ни другая страна не поднимали такого шума, как аргосийцы, по поводу того, откуда взялся человек, хорошо владевший мечом.

Но более двунадесяти связанных с ним присягой людей были слишком большой группой и для того, чтобы бросить их тут, и для того, чтобы вести через горы. Он должен устроить их судьбу здесь, в Аргосе, и, возможно, всего лишь возможно, боги послали ему способ в лице этого господина Акимоса. (Если этот человек агент магната, а не сам магнат, то он, Конан, верховный жрец Сэта!)

Наконец капитан охранников крякнул и кивнул:

— Я приму это предложение. Но если твой господин откажется от него, то вам лучше бежать, спасаясь от меня, в дебри Пиктов!