Ее единственное желание - Гэлен Фоули

Ваш покорный слуга

Гриффит».

Джорджи нахмурилась, решив, что, должно быть, пропустила ту часть, где говорится об отъезде в Джанпур.

Еще раз перечитала записку, и тут ее осенило. Он собирается уехать без нее!

Легкие немедленно сжались от спазма, словно протестуя против его намерения покинуть ее. Вскочив, Джорджи натянула длинную тунику и метнулась наверх, чтобы переодеться. Ее буквально трясло от ярости. Предатель! Негодяй! Двуличный подлец!

Нет, она не потерпит ничего подобного. Немедленно отправится в отель и приведет его в чувство!

Когда она ворвалась в увешанную шелками спальню, Лакшми стояла перед зеркалом, прикладывая к себе синее сари.

— Что случилось? — резко спросила она при виде расстроенного лица подруги.

— Мне нужно что-то надеть, — пробормотала та. — Быстро.

— Это?

Лакшми протянула синее сари, но Джорджи нетерпеливо отмахнулась.

— Европейское платье. Дневное.

Она подошла к высокому гардеробу красного дерева.

— Джиджи, что случилось?

— Этот гнусный лондонец… солгал мне! — воскликнула Джорджи, срывая с себя одежду, в которой занималась йогой, и поспешно натягивая первое же попавшееся под руку приличное платье. — Что ж, может, он и не лгал, — призналась она, — но, уж конечно, не сказал всей правды. Только то, что я хотела услышать. И все для того, чтобы избавиться от меня. Вы очень хитры, маркиз. Слишком хитры! Интересно, о каких дополнительных мерах он говорил?!

Ей не терпелось поскорее добраться до отеля и заставить его объясниться.

— Э-э… Джиджи, ты уже одета. Думаю… тебе лучше подойти и самой увидеть, — смущенно пробормотала Лакшми. Она как раз подошла к окну и теперь показывала вниз, то и дело беспокойно оглядываясь на подругу.

— Что там? Он пришел? — бросила та, поправляя вырез платья. — О, надеюсь, у него хватило смелости показаться здесь! Я столько хотела бы ему сказать прямо сейчас!

— Нет, это не маркиз. Смотри! Дом окружили солдаты.

Джорджи от удивления открыла рот.

— Джиджи? — словно издалека донесся до нее встревоженный голос Лакшми. В ушах забилась кровь.

— Не верю, — едва слышно пролепетала она. — Он посадил меня под домашний арест!

Джорджиана выпрямилась. Голова ее шла кругом.

Да, он принял дополнительные меры. Уж это точно! Но не для того, чтобы ее защитить, а чтобы помешать ехать в Джанпур!

Вместе с этой мыслью вернулись худшие подозрения относительно маркиза.

— Этот змей! — вскричала Джорджи, побагровев от злости. Внезапно выйдя из оцепенения, она стала поочередно выглядывать во все окна дома. И верно, солдаты из форта Уильям окружили дом по периметру.

Лакшми поспешно проверила окна на противоположной стороне.

— Да как он смеет?! Считает меня ребенком? Домашним зверьком, которого следует держать в клетке?! Конечно, замужество — это кандалы каторжника, но мы даже не женаты!

— Дорогая, может, тебе лучше успокоиться…

— Успокоиться?! — завопила Джорджи. — Я ничего такого не потерплю! Кем это он себя вообразил?! У него нет прав запирать меня здесь против воли! Он сделал меня пленницей в собственном доме!

— Да! Как в гареме, — едва слышно согласилась Лакшми.

Джорджи, мгновенно отрезвев, повернулась к ней.

— Ты права. Только через ее труп! Кошмарный тип!

— И что нам теперь делать? — расстроилась Лакшми. — Мы не сможем повидаться с Миной!

— Еще как повидаемся! — поклялась Джорджи. — Этот человек не имеет и никогда не будет иметь власти надо мной.

— Но как же мы сбежим?

— Ну… я еще не сообразила, — призналась она, вновь выглянув в окно. — Но не волнуйся. Лакшми. Я что-нибудь придумаю.

Как раз в этот момент патрульный вышел вперед и огляделся по сторонам. Джорджи, присмотревшись к чисто выбритому лицу под козырьком шако[2], широко улыбнулась. Да это один из самых верных ее обожателей!

Томми Грей.

Возможно, молодой сержант почувствовал ее взгляд, потому что поднял голову и глянул в то окно, у которого она стояла. Джорджи пустила в ход все свои женские чары и, подняв руку, кокетливо ему помахала.

Томми стащил с головы шако, широко им взмахнул и расплылся в улыбке.

Милый мальчик!

Дурень! Как все эти глупые, помешанные на власти мужчины. Да и на что они годятся?!

— Не беспокойся, Лакшми, — заверила она подругу, сладко улыбнувшись. — Думаешь, я позволю какому-то спесивому маркизу встать на моем пути? Уверяю, мой отец вырастил достаточно сообразительную дочь!

Поздней ночью Амир Фируз Килджи сбросил туфли и скользящей бесшумной походкой вошел в освещенный факелами храм богини Кали. Вечером пошел дождь, жалкие остатки сезона муссонов, и теперь во влажной тьме шептались шорохи.

Удостоверившись, что англичанин проведет остаток ночи в гостиничном номере, Фируз воспользовался возможностью поклониться богине. Не спуская глаз с огромной статуи в конце храма, он стал осторожно подбираться ближе. Жертвенные животные были убиты еще в сумерки, но хотя он пропустил ритуалы, все же дал встретившему его жрецу увесистый кошель с золотом — приношение богине. Фируз склонил голову, когда старик коснулся его лба и дал свое благословение.

Когда он ушел, чтобы положить богатый дар в безопасное место, Фируз распростерся перед массивным идолом. Потом поднял голову и сквозь ресницы с нарастающим ужасом вгляделся в устрашающую фигуру. Волосы на затылке поднялись дыбом. Даже после всех этих лет.

Чудовищно!

Кати, богиня разрушения.

Она была абсолютным мраком. Темной матерью. Концом времени. Кошмаром. Смертью, страхом и болью. И для того чтобы лучше служить ей, он превратил себя в кошмар, смерть, страх и боль.

Этот путь был трудным и одиноким. И он оказался одним из немногих, кто понял всю важность этого пути.

Обнаженное тело Кали было выкрашено в черный цвет. Длинные черные волосы беспорядочно спутаны после танца смерти. На шее — ожерелье из человеческих черепов. Юбка сделана из отрубленных человеческих рук. В глазах — жажда крови. Изо рта высовывается золотой язык, словно в стремлении пожрать весь мир. В четырех руках она держала окровавленный меч и отрубленную голову.

Фируз спросил себя, скольких еще он должен убить, чтобы познать эту тайну.

Ее защита была так надежна, что британские власти не могли его поймать, и хотя он убивал сотнями, оставался недосягаемым для индийских законов. Она защищала его, посылая множество знаков и знамений. Вот и сегодня карканье вороны возвестило, что пора отправляться на молитву в ее храм.