Таверна «На перекрёстке миров» - Кира Рамис

постой, мне-то что делать?

– Нанимай, только много магии не обещай, а то обленятся и работать не будут! – выкрикнул тот, скрываясь за кухонной дверью.

– Не обленимся, мы благородные домовые! И вы сами нам открыли портал, раскричался он вслед исчезнувшему зверю, – домовые улыбнулись и выжидающе посмотрели на меня.

– Давайте присядем за стол. Тут пока грязно, мы только собираемся восстанавливать таверну. Уже закупили кое-какие материалы для ремонта и продукты для кухни.

– Да, грязновато, – пробурчали крылатые молодцы и быстро начали ходить по столешнице. Послышался очень тихий щелчок, стол очистился, но неожиданно один из домовых, закрыв глаза, начал падать.

– Что с ним? – испугавшись за здоровье паренька, спросила подоспевших на помощь братьев.

– Магическое истощение, – буркнул один из них. – Мы очень хотели понравиться вам, вот и использовали последние и так скудные запасы магии.

– Наверху есть доктор. Я сейчас, быстро сбегаю.

– Не нужен доктор, – остановил меня один из них. – Магия нужна.

– А где мне её взять? Самильена позову…

– Нет, вы хозяйка таверны, если нанимаете нас, то вы, госпожа, и поделитесь.

– Это больно? – посмотрела на говорящего.

– Нет, – все трое засмеялись. – Вы и не заметите.

– Тогда я согласна. А как с домовыми заключают договор? – не успела я закончить, как на стол упал потрёпанный замасленный листок. – «Пожать каждому руку и пожелать дому процветания и уюта», – еле разобрала кривые закорючки и обрывающиеся слова.

– Всё правильно, госпожа. Вы пожимаете нам руки, а мы желаем дому процветания и уюта. На этом договор заключён, – улыбнулся ближайший домовой.

– Я, госпожа Кларисса, согласна, чтобы эти четыре молодых домовых служили в таверне, – крылатые неожиданно покраснели, пожимая мой палец.

– Госпожа так добра к нам, что мы назовём свои имена. Я, Гек, а это мои братья Хек, Лек и Тык, – лежащего Тыка подняли и поднесли его малюсенькую ладонь ко мне.

– Выздоравливай, – улыбнувшись, чуть касаясь, пожала прохладную ладошку.

Тот неожиданно подскочил, взлетел и закружился. Волшебным образом все четверо изменились. Крылья из обычных и невзрачных превратились в яркие и разноцветные. Одежда из серой и рваной стала зелёной и целой. Тусклые волосы заблестели, а на лице проступили милые конопушки.

– Госпожа, работы-ы-ы непочатый край. Мы готовы приступить! Больше вы нас не увидите, если, конечно, сами не позовёте. С чего начать уборку?

– Спасибо вам большое. Если возможно, то с обеденного зала и на всякий случай подготовьте две комнаты для гостей.

Домовые переглянулись.

– Госпожа, но мы можем только пыль убрать, протереть и что-то мелкое починить, например, шатающуюся люстру. Проследить, чтобы у животных была кормушка наполнена. Лошадей проверить, не заболели ли. Но мы всегда сообщим, если будет сильная поломка или проблемы с живностью. Так что постель застелить или шторы повесить – это ни к нам. Прислугу нужно нанять. Но, как «спасибо» мы уберём всю пыль из этой огромной обеденной залы. Всё будет блестеть через несколько часов. А дальше уже проведём ревизию и к утру будет полный список поломок и неисправностей.

– Бумага нужна? – всё, что смогла из себя выдавить. А я-то размечталась. Комнаты придётся самой подготавливать.

Глава 15. Блик, блик, блик

Домовых видно не было, но зал становился чище. Деревянные столы заблестели и я, на мгновение задумалась о том, что если дубовые поверхности отшлифовать и заново покрыть лаком, то не нужно будет покупать скатерти.

Хорошая идея, стоит узнать у Самильена о столяре. Обеденный зал насчитывал семь больших крепких столов, за каждый при желании можно было усадить по восемь человек.

– Блик, блик, блик, – по лестнице, со второго этажа спускался маленький дракончик, громко топая ножками. Его тут же окружили домовые. За малышом шёл понурый лепреконо-гном.

Крылатые человечки радостно щебетали возле Саши.

– Мы присмотрим за малышом, с ним ничего не случится хозяйка, – Гек подлетел ко мне.

– Да, да, положитесь на нас, – Хек достал из воздуха резиновую игрушку в два раза больше его самого и протянул счастливому ребёнку.

– Госпожа Кларисса, я выполнил уговор, – Гарауч смотрел куда угодно, но не на меня. – В том нет моей вины, что дракон не превращается в ребёнка. Его здоровью ничего не угрожает. Он бодр и полон сил. В этом можете не сомневаться.

– Господин Гарауч, а когда же обратно в ребёнка? Он меня понимает? – я подошла к Саше. – Привет, пострел, ты выспался?

– Блик, блик, – кивнул головой дракончик.

– Да, конечно, понимает и даже через какое-то время заговорит на человеческом языке. Я думаю, что малышу нравится быть драконом, для него это в новинку, как незнакомая игра, наиграется и обернётся.

– А это точно не вмешательство чужой магии? – я посмотрела на ребёнка, он радостно подкидывал резиновую игрушку вверх и тут же ловил вновь.

– Нет, все последствия сняты, но чтобы вам было спокойнее, я могу приезжать каждый день, до того момента пока он не обернётся ребёнком. От вас в ответ вкусный обед, – он посмотрел на меня жалобным взглядом. – Если подарок моего отца у вас, отдайте, пожалуйста. – Последнее слово лепрекон выдавил из себя с трудом.

– У нас есть горшок, предназначенный для этого господина? – я подняла голову вверх, ни на что не надеясь. – Если господин Гарауч говорит правду, и он выполнил свою часть договора, то…

Договорить просьбу не успела. Что-то ухнуло под потолком, громко так, неприятно и на голову несчастному лепрекону упал горшок, надевшись словно шляпа. Мужчина пошатнулся и упал. Все, включая дракончика и домовых, замерли.

– Ой, простите, простите. Не знаю, как такое получилось. Я хозяйка новая, ещё плохо владею магией, – причитая, присела возле ушибленного. Хотела снять горшок с головы полугнома, но не успела прикоснуться, как Гарауч подскочил раненой зеброй, взбрыкнул, сам снял временные золотое украшение с головы и, улыбаясь кривой улыбкой, отправился в сторону дверей.

Я вновь замерла.

– Никаких претензий, госпожа. Совершенно никаких. Я счастлив впервые со дня моего рождения. Горшочек, – он любовно погладил золотое изделие. – Завтра в обед ожидайте, – повернувшись, сообщил Гарауч, мне показалось, что глаза доктора начали чуть косить. –