В боях за Карпаты - Борис Венков

Картина прояснилась не сразу. Но вот из речного тумана донеслись крики, стоны, ругань, всплески воды. И весь этот шум забила длин­ная очередь станкового пулемета. Он строчил с нашего берега. По четкому ритму можно было безошибочно определить, кто лежал за ним. Еще во время советско-финской кампании Николай Иванов в совершенстве овладел искусством снайпера-пулеметчика.

Противоположный берег поспешно огрызнулся пулеметным огнем. Но никто из наших не пострадал — пулеметчиков прикрывал тол­стый накат из бревен. В это время наша артиллерия обложила снаря­дами правый берег реки напротив плеса.

Да, Курдюков оказался прав. Противник пошел на хитрость. И шум танков и артподготовка против нашего «пятачка» — все это была лишь демонстрация. Маскируясь туманом, вражеский десант рассчитывал быстро преодолеть на надувных лодках плес и захватить на нашем берегу плацдарм... Правда, как потом стало известно, основной удар гитлеровцы планировали левее нашей дивизии, на участке соседней армии. Но и частный успех фашистское командова­ние, конечно, не преминуло бы использовать.

5 июля на рассвете в батальон приехал командир дивизии полков­ник Червинский. Он вошел в землянку и попросил меня плотнее за­крыть дверь:

—  Ятолько что из корпуса...

И по тому, как он сбавил голос, я почувствовал, что полковник привез тревожные вести.

—  Обстановка   чрезвычайно   усложнилась.   Севернее   и южнее нас прорвался противник. Будем отходить,— его рука легла мне на пле­чо.— Мы  свое дело  сделали:   врага  не  пропустили.  Теперь  нужно скрытно уйти отсюда. Твоя задача — прикрыть отход главных сил дивизии.

Он утвердил план действий батальона, пожелал успеха. Направля­ясь к выходу, улыбнулся:

— До скорой встречи в Каменец-Подольске...

Как только стемнело, первыми тронулись в путь тыловые части нашей 164-й дивизии. Затем штаб. За ним потянулись артиллерия и пехота. С позиций они снимались тихо, незаметно.

На всем участке дивизии, где раньше оборону держали три наших полка, теперь остались всего три роты и кавалерийские разъезды эскадрона старшего лейтенанта Коробко. Они довольно ловко и умело вводили противника в заблуждение относительно направления отхода главных сил дивизии.

Лишь утром 6 июля в 12 км от Прута мы увидели вражеские танки. Они ползли осторожно, присматриваясь к каждому кустику, холмику.

Батальон оседлал развилку дорог, где три шоссе, идущих из Чер­новцов, Новоселицы и Боян, сливались в одно — хотинское. По ка­кой бы дороге ни шел противник, ему не миновать нас.

Мы встретили его плотным огнем. Тогда гитлеровцы начали обхо­дить нас с флангов. Пришлось отвести подразделение на западную окраину Хотина и, учитывая тактику врага, по-иному организовать заслон на подступах к городу. Вскоре к нам прибыл начальник оперативного отделения дивизии капитан Матвеев и передал приказ комди­ва: «Любыми средствами прикрыть переправу до 23.00». Другими словами, мы должны были не допустить противника к Днестру, за­держать его продвижение на три часа.

Матвеев сообщил, что мост через реку уже разбит, действуют пока лишь два временных понтонных моста: по одному переправляется 90-я горнострелковая дивизия, а по другому — наша 164-я.

Северную окраину Хотина оборонял арьергард горнострелковой ди­визии, а западную часть города и его южную окраину — 144-й от­дельный разведбатальон. Ближайший путь к переправе со стороны противника лежал через южную окраину Хотина. Здесь-то я и расположил танковую роту и кавэскадрон, надеясь на то, что древние стены Хотинской крепости будут способствовать созданию упорной оборо­ны. Самая сложная задача выпала на долю лейтенанта В. Кухаря. Его машины с пушками должны были поддержать любое подразделе­ние, если оно окажется в тяжелом положении. Мой КП — здание почты.

Оставив начальника штаба батальона капитана Дмитрия Мартыненко на КП, я помчался на броневике на юго-западную окраину города. Рота Тихонова вела бой. Выйти на указанный рубеж она не успела. В бинокль я увидел обширное зеленое поле, по которому дви­галась длинная цепочка вражеских танков, а за ними — пехота. Неприятельских машин насчитал тридцать, а своих шестнадцать. Пере­вес небольшой, но сила огня разная. У нас были амфибии, предназна­ченные для разведки. Эта облегченная, высокой проходимости маши­на не имела пушки, а была вооружена лишь двумя крупнокалибер­ными пулеметами.

По рации я вызвал из резерва на помощь Тихонову взвод БА-10. На каждой бронемашине имелось по 20 снарядов.

Поддержка пришла своевременно. Три БА-10 с ходу прямой навод­кой начали бить по неприятелю. Подбили четыре танка. Тихоновские амфибии тем временем пулеметным огнем отсекли пехоту и застави­ли ее залечь. Машины противника попятились. Этим воспользовались наши артиллеристы и подбили еще один танк.

Между тем два вражеских танка с автоматчиками обошли с. Каплевку огородами и устремились в сторону переправы. Такой маневр врага Тихонов предвидел и на всякий случай оставил в кустах на берегу реки Т-37. Командир экипажа комсорг Борис Гудков, находясь в засаде, внезапным пулеметным огнем смел автоматчиков с брони. Они кинулись в заросли и нарвались на сабли кавалеристов. Танки противника развернули пушки. Метким огнем Гудков забил смотро­вую щель одной башни. И хотя другое вражеское орудие подожгло амфибию, однако Гудков свое дело сделал: он не только задержал вражеские машины, но и рассеял десант, дал возможность артилле­ристам первыми открыть огонь и подбить оба танка.

Одновременно в бой вступил экипаж машины БА-10 сержанта Уртоева. Это был очень дружный, спаянный коллектив, мастерски владевший грозной боевой машиной. Сам Уртоев далеко за пределами батальона славился меткостью огня.

Машина Гудкова горела. Снайперским выстрелом из пушки Уртоев разбил орудие, подбившее танк Гудкова, отомстив за гибель товари­щей. Взаимодействие и взаимовыручка, основанные на высокой выуч­ке личного состава экипажа, дали свои плоды.

Только хорошо обученные и сплоченные экипажи, спаянные общей целью, могут разбить ненавистного врага и добиться успеха в бою. Такими были и остались в моей памяти командиры экипажей БА-10 и Т-37 сержанты Гудков, Уртоев, Жачкин, Абрамов и многие другие.

Не добившись успеха на этом участке, противник пошел в обход города с севера. Но там наши соседи из полка майора Г. Миклея 96-й горнострелковой дивизии встретили его таким огнем, что он откатил­ся назад. К этому времени подошли основные силы гитлеровцев. Они сковали нас на флангах и собрали мощный кулак для атаки. Окку­панты явно спешили, стремились ворваться в Хотин до наступления темноты.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});