Командир - Владимир Поселягин

Потом пришел черед немецкой техники. С ней было похуже: шесть T-I, при этом на ходу нет ни одного. Четыре T-III, из них один на ходу, но без башни, еще с двух, не подлежащих ремонту, сняты командирские башенки. Один T-IV не на ходу — разбит двигатель. Наконец, два R-35 с выработавшими ресурс моторами и три САУ. Последние — единственные, с которыми было все в порядке. Завтра их должны были забрать.

— Отлично, пройдемте. Покажете всю технику.

Осмотрев танки, штурмовые орудия и два бензовоза на базе МАН с полными цистернами, мы вернулись к ангару. Вокруг туда-сюда бегали бойцы, перенося разные вещи. Командовал ими старшина Егоров. Стоя в воротах, он орал на кого-то в глубине склада. Отдав немца пробегающему мимо бойцу и велев отвести его к остальным пленным, я направился к старшине.

— Егоров, чем порадуешь?

— Склад полон, товарищ капитан. Видно, немцы недавно въехали на базу и ничего вывезти не смогли. Только немного с крайних стеллажей разгребли, а так все есть.

— Полный список мне через час.

— Есть!

Козырнув, старшина убежал внутрь склада, а я пошел встречать Т-28, въезжающий во двор базы в сопровождении грузовиков с женщинами и вещевым имуществом.

Сообщив Серову, что он назначается командиром взвода, который еще только предстоит сформировать из захваченной техники и освобожденных пленных, я подозвал Сурикова с Молчуновым и рассказал о модернизированной немцами «тридцатьчетверке». Затем велел осмотреть ее, выгнать наружу и подобрать заряжающего. Вытащив из Т-28 личные вещи, радостные бойцы убежали в ангар, я же направился к Соколову, он как раз в этот момент закончил беседовать с военинженером 1-го ранга.

— Что скажешь о пленных?

— Немцы внезапно прорвались и захватили рембат. Они не были предупреждены, поэтому не оказали сопротивления. Кроме одного бойца, тот успел закрыться в танке, но боеприпасов в нем не было, двигатель снят, поэтому через час сам вылез. А вот в соседней деревне почти час шел бой. Там стояли какие-то тыловые части и дивизион тридцатисемимиллиметровых зениток. Да вчера еще привезли младшего лейтенанта. Вечером.

— Понятно, а что за младший лейтенант?

— Артиллерист. Только странный он какой-то…

— В чем странность?

— Молод слишком, лет шестнадцать на вид, хотя на вопросы отвечает уверенно. И еще у него глаза. Глаза много повидавшего человека. Как-то не вяжутся они с юным возрастом. Да и ошарашенный он какой-то.

— Ясно. Ладно, пошли знакомить меня с бойцами.

Первым представился старший из освобожденных пленных:

— Зампотылу пятой армии военинженер первого ранга Титов Савелий Петрович. Находился здесь с инспекцией. Был захвачен в плен семь дней назад вместе с остальными бойцами рембата. Вынужден был не по своей воле помогать немцам.

— Они, товарищ капитан, обещали расстреливать наших пленных бойцов, если мы не будем им помогать. Наших раненых бойцов, из госпиталя, — вступился за подполковника капитан.

Я махнул рукой, прерывая его:

— Особый отдел разберется, это их дело. Главное, чтобы вы были согласны воевать за советскую власть.

Капитан прижал руки к груди:

— Да я их… да мы их… рвать будем сук! — и сдавленно захрипел.

Только через несколько секунд я понял, что он плачет. Да уж, довели человека.

— У него старший брат в том госпитале лежит, — пояснил подполковник и добавил: — Приехал офицер СС и сказал, чтобы мы помогали им осваивать наши новейшие танки, а иначе будут убивать наших раненых. За попытку саботажа будут расстреливать каждого пятого.

Уже успокоившийся капитан представился:

— Командир первой роты четвертого отдельного рембата капитан Скворцов.

— Уже лучше?

— Да, я в норме.

— Отлично, мне нужно сформировать несколько экипажей для танков и трофейных САУ. Сформировать ремонтный взвод и подобрать водителей к грузовикам. Займитесь этим, капитан.

Скворцов ушел формировать экипажи, а я повернулся к полковнику:

— Товарищ полковник, я бы хотел выяснить, как МЫ будем командовать мехгруппой?

Титов поднял руки ладонями ко мне, как будто защищаясь:

— Нет-нет, капитан! Командование группой я на себя не возьму. Я мало понимаю в военных делах. Мне бы больше с железками возиться.

— Тогда, товарищ подполковник, принимайте под свое командование все технические части группы. Будете моим замом по тылу.

Отправив полковника вслед за капитаном, я покрутил головой, разминая шею, случайно глянул на небо и оцепенел: на километровой высоте над нами кружился серебристый самолет.

— Наш, СБ, — определил незаметно подошедший Даниличев. — Интересно, что он тут делает?

Вдруг самолет резко пошел вниз и пропал из виду. Проводив его взглядом, я повернулся к майору:

— Ну что?

— С горючим проблем теперь у нас нет, два бензовоза полных бензина. Правда, дизельное топливо только в бочках, но его много — около сорока бочек. Их сейчас уже грузят на грузовики. Вот только со снарядами для КВ и Т-34 проблемы, на складе их нет. Только те снаряды, что у нас в грузовиках. Масло тоже в достатке.

Пока майор докладывал, мы подошли к заглушенному танку, из которого доносились восторженные матерки. Отправив Даниличева формировать колонну, я заглянул в «тридцатьчетверку».

— Ну что там, Суриков? Давай, докладывай, обрадуй меня.

— Товарищ капитан, это не танк, это шедевр! Мы с Сашкой все проверили, все отлично. Только снарядов нет.

— Ясно. Я сейчас пришлю грузовики со снарядами. Выгоните из ангара КВ и вон из-за того строения еще одну «тридцатьчетверку» и загрузите снаряды в танки. Все, выполняете!

— Есть. — Козырнув, Суриков убежал в ангар. Из люка мехвода появилась голова радиста:

— Товарищ капитан, тут немцы что-то говорят. Я случайно на них вышел, когда проверял рацию.

Велев Молчунову дать мне шлемофон, я прислушался к звукам из динамиков:

— …ители деревни говорят, что это были русские солдаты!

— Принять все меры по их поиску, предупредить все гарнизоны, выставить посты на дорогах. Выслать мотопатрули, и, лейтенант, узнайте точно, сколько их было, а не сказки, что вы мне сейчас рассказывали.

— Есть. Разрешите выполнять, герр майор?..

Вернув шлемофон Молчунову, после того как дослушал все до конца, я сказал:

— Ну все, на нас началась охота.

Велев готовить танк к походу, я рванул на поиски майора Даниличева и нашел его у выстроенных в ряд танков БТ, около которых уже суетились подобранные капитаном Скворцовым экипажи в новеньких комбинезонах.

— Товарищ майор, Павел Степанович, — окликнул я Даниличева. Подойдя ближе, сказал: — Молчунов, мой радист, перехватил немецкие переговоры о нападении на гарнизон Тетюшей. Так называется та деревня, в которой мы покуролесили. В общем, зона поисков двадцать пять — тридцать километров. Только узнают о нападении на базу ремонтников, сразу увеличат зону до пятидесяти-ста километров. Могут привлечь авиаразведку. Значит нужно срочно, с наступлением темноты совершить бросок, не менее ста километров, чтобы выйти из зоны поисков. Выходим через час. Да, и Егоров должен подойти со списком вкусняшек, находящихся на складе. Согласуйте с Титовым, что брать, а что уничтожить вместе с базой.

Подобрав экипажи для танков и мехводов для САУ, экипажей для них у меня не было, я стал назначать взводных. Капитана Скворцова — командиром тяжелого взвода, отдав ему Т-28 Садкова, КВ и Т-34 Кляйна. Сам капитан выбрал себе под командирский танк КВ. Садкову отдал под командование три БТ-7. Подъехавшему Серову один БТ-2 и два Т-26. БА-10 забрал себе подполковник. Найденной на складе взрывчаткой я распоряжался сам. Заминировав все, что можно: склад с оставшимся имуществом, остатки горючего, которые мы не смогли увезти, более или менее целую технику. Так как детонаторов не было, пришлось использовать взрыватели гранат, хотя Егоров перерыл весь склад в поисках детонаторов. Но вскоре дело было сделано, и мы тронулись в путь. Когда отъехали от базы всего на полкилометра в сторону деревни, до перекрестка дороги, нам навстречу попалась легковая машина М-1, советского производства. Из остановившейся машины с переднего пассажирского места выскочил невысокий немецкий майор танковых войск в натертых до блеска сапогах и начал что-то кричать Скворцову, ехавшему на своем КВ впереди колоны. Идущая после КВ «тридцатьчетверка» вдруг дала газу и, выскочив из-за КВ, подмяла под себя «эмку». Майора застрелил Скворцов из пистолета. Через минуту колонна двинулась дальше. Проезжая мимо майора, я подумал, что это, видимо, тот майор Майер, для которого модернизировали мой танк. Видно, судьба: хотел иметь «тридцатьчетверку» — и умер из-за нее. Да, кстати, перед выездом в мой экипаж включили заряжающего из артиллеристов, красноармейца Истомина, я с ним познакомился одновременно со старшиной Егоровым, когда они изучали пулемет Максима. В общем, перед отправлением они подарили мне новенький комбинезон и шлемофон. Было приятно.