Свободный - AllianceSpecter

на тот же характер.

— Достопочтенный Дхинарел Нар’Авид из Дкал’Алинтар, безмерно рад прибывать в вашей прекрасной обители, — Ланс культурно поприветствовал владельца арены и сел за стол напротив. Ада осталась стоять, продолжая смотреть строго вперёд.

Нар’Авид Дхинарел обладал по-настоящему белой кожей, даже скорее благородной бледной. Заострённые уши, довольно высокий рост и обманчиво худощавое телосложение, за которым скрывалась огромная магическая сила. Одет представитель Дкал’Алинтар был в характерное строгое готическое одеяние.

— А у вас хороший вкус, — произнёс Дхинарел, подмечая схожий стиль в одежде своего гостя.

— Но не столь богатый, как ваш, — скромно и откровенно льстиво ответил Ланс.

Тёмный эльф ещё некоторое время пристально изучал своего гостя, подмечая всё новые детали. Особенно долго он вглядывался в загадочные запонки чёрного и белого цветов, которые как-то странно отражали мягкий свет исходящий в основном от камина.

Но к каким-то особым выводам Дхинарел так и не пришёл, да и не особо то и пытался. Его редко интересовали чужие дела, да и с родом Торвандори он никогда не пересекался, прошла мимо него и недавняя трагедия в сердце Эдема. Но всё же пришло явное понимание: перед ним сидел весьма необычный человек, пусть и являющийся кателием со всего лишь двумя рабами.

— Наслышан о вашей рабыни, — продолжил говорить тёмный эльф. — Вроде как сначала она чудом выжила в подставном бое, потом снова удивительным образом умудрилась победить сразу четверых равных врагов. Чудеса, везение… забавные слова, которые так часто используют, когда не хотят вникать в детали. А вы верите в чудеса?

— Нет. Да и предпочитают знать, а не верить. Моя рабыня одержала свои победы вовсе не благодаря чуду или везению. Долгим и упорным трудом она добивается результата под моим надзором.

— Долгим? Говорят, что вы её за считанные месяцы превратили из доярки в воина.

— Подхожу к делу основательно и со всей душой.

— Можно посмотреть на неё в действии?

— Она сегодня тренировалась больше шести часов, но что-то показать точно сможет.

— Отлично, — тёмный эльфы хищно улыбнулся и щёлкнул пальцами.

Сразу же по сигналу со своего пьедестала сделал шаг латный доспех. Ожившая броня с алебардой направилась в сторону рабыни. Через несколько секунд сразу же начался бой. Хотя скорее не бой, а танец. Всё же у Ады не было оружия, да и одета она в платье для демонстрации. Так что девушке оставалось лишь уворачиваться. Но и оживший доспех явно не ставил целью убить или покалечить рабыню, хотя удар алебардой в голову вряд ли закончится чем-то хорошим.

— Не желаете отведать вина?

— Не откажусь.

Пока слева аристократов лязгал металл и мелькал в пируэтах подол платья, справа появился скелет с подносом. Искусные прозрачные бокалы, инкрустированные серебром. И графин в форме черепа, где плескалось вино чудовищной стоимости.

— Кровь Ардии, приходиться его возить прямиком из Орта Миос. В Саросе такого не купишь ни за какие деньги.

— Понимаю, — согласился Ланс и сделал глоток. — Великолепный напиток.

— А ещё как-то с аренами в этом городе бедновато. Кровь и кишки, кишки и кровь… — помахивая бокалом в такт словам, говорил Дхинарел. — Это же так банально…

— Всё же большинство граждан здесь зверолюды, а им нравиться именно кровавая жестокость.

— Но почти всё имеет свойство приедается, — резонно заметил эльф, пока за его спиной Ада увернулась от нового удара алебарды, перемещаясь во вторую половину комнаты, к камину. — К тому же в Саросе живут не только зверолюды. Город довольно крупный, с внушительным населением, которое в свою очередь весьма разнообразно, как и их желания.

— Верно.

— Как думаете, моя арена понравиться зрителю?

— Вполне вероятно. В Саросе ничего подобного на данный момент нет.

И Лансемалион Бальмуар не врал, он уже встречался с Дхинарелом в новом амфитеатре до этого. Уникальный архитектурный стиль, вселяющий мрачность одним своим видом. Также планируются характерные бои, для которых тёмный эльф наладит производство тёмных тварей и нежити.

На это и будет делаться ставка. Этиамарии будут сражаться против тьмы. Аура отчаяния и страха, пронизывающий до костей холод. Вряд ли это зайдёт большинству, но свою нишу Дхинарел вполне может забрать.

— Вроде вы упоминали, что ваша рабыня является волшебницей… — после светской беседы, обсуждение начало подходить к чему-то конкретному.

— Да, обучается магии огня.

— Чему-нибудь уже научилась?

— Думаю паре фокусов к концу этого месяца я её обучу. Но ничего серьёзного. Всё же магия не любит спешки.

— Неужели вам совсем нечего мне продемонстрировать прямо сейчас?

Ланс уже собирался что-то ответить, но вдруг почувствовал возмущение в воздухе.

Ада уже переместилась к камину, где успела подобрать кочергу, которой с переменным успехом обменивалась ударами с живыми латам, которые к тому же оказались крайне прочными. Да и если удастся пробить листы металла, то творение Дхинарела не умрёт. Так что бой заведомо проигрышный. Правда стоит понимать, что и латы не напитывались силой от своего создателя напрямую, как и не ставилось перед ними цели убить своего противника.

Тем временем в очередной раз алебарда с шумом разрезает воздух, вонзаясь прямо на дорогой паркет. Но рабыня успевает уйти в сторону, после чего выхватывает из камина горящую головёшку, прямо вот так, голой рукой. В мгновении ока кочерга поднимает забрало, а охваченное огнём полено отправляется внутрь доспеха, после чего пламя внутри стремительно разрастается, начиная вырываться из щелей. Своими эмоциями Ада подпитала огонь, сделав её сильнее.

— Ха, забавно, — с кривой ухмылкой произнёс Дхинарел. — Хватит.

Латы тут же потеряли интерес к рабыне, после чего вынули из себя полено и вернули его обратно в камин. Затем живой доспех вернулся на пьедестал, принимая свою привычную позу. На нём не осталось даже маленькой вмятины или царапины.

Ада своей атакой никак не повредила противника, однако продемонстрировала свои умения. Она уже умела напитывать источник огня своей силой, берущей начало из эмоций. Поэтому пламя внутри стремительно разгорелось. Правда подобное выглядело скорее зрелищно, нежели по-настоящему опасно.

— Что же… — после паузы наконец-то Дхинарел что-то произнёс. — Думаю, на моей мрачной арене этиамарий борющийся против тварей тьмы с помощью огня будет смотреться крайне выгодно. Я хочу заключить с вами контракт на тридцать дней со следующего месяца.

Предложение на самом деле просто отличное. Только вот почему-то Лансемалион Бальмуар не выглядел особо радостным. А взгляд, которым он одарил свою рабыню, не сулил ничего хорошего для рыжеволосой плутовки.

Глава 8

— Но…

— Никаких «но»! — сразу же рявкнул аристократ, явно нежелающий выслушивать очередные оправдания от своей рабыни.

Ада покорно закрыла глаза, ведь теперь ей ничего не оставалось кроме как смириться. Более того, девушке было крайне необходимо усмирить внутреннее возмущение и избавиться от любых ярких эмоций. И не только для того, чтобы не злить лишний раз хозяина.

Выходка на демонстрации взбесила Лансемалиона Бальмуара. Он столько времени обучал свою рабыню, объяснял ей все тонкости и опасности эмоций в магическом ремесле. После чего эта дура без разрешения берёт полено из камина, обжигает себе руку, так ещё и демонстрирует свои дилетантские умения без разрешения, напитывая своими грубыми эмоциями дикое пламя прямо на глазах другого аристократа. Легкомысленное, дерзкое и неподобающее для рабыни поведение.

Да, Дхинарел Нар’Авид из Дкал’Алинтар не обратил на подобное внимания и не счёл ситуацию чем-то из рода вон выходящим. Более того, хоть какая-то способность к магии, пусть и такая грубая, до ужаса посредственная, всё же показывала этиамария скорее с положительной стороны. Лучше уж как-то владеть магией, чем никак.

Это верно, но Лансу не понравился именно тот факт, что Ада продемонстрировала навык, который ещё не отполировала. Подобная выходка дискредитировала этириданоса особенно если речь идёт о долгосрочной перспективе. Это как появиться в высшем свете в грязном фраке. Пусть этот фрак хоть миллион золотых стоит, но все заметят в первую очередь грязь. Тоже с умениями. Не стоит демонстрировать то, что ещё толком не освоил.

Подобное поведение также говорило о легкомысленности раба. Ада захотела поиграться в волшебницу. Она подумала, что магия — это легко и просто, вспомни обиду, дай волю гневу, сконцентрируйся на своей страсти и вот, пламя разгорается. Да и как легко это получается! Но не просто так говорят, что