Плохие люди - Михаил Рагимов

словно углей метнули!

Стараясь заглушить бушующий пожар, Суи торопливо запил вино остатками пива, набил полный рот баранины. И, на всякий случай, отставил коварную бутылку подальше.

Но прошло совсем немного времени, и Бертран нацедил себе следующий. Люди же как-то пьют! Надо разобраться! Да и лесной пожар в желудке, стал удивительно приятным теплом домашнего очага…

Очень вовремя пришлась третья кружка пива. А там и четвертая.

Вскоре, набив брюхо до последнего, Бертран мог только потихоньку вливать в себя попеременно то вино, то пиво, ограничивая заедки веточками зеленухи или вовсе крошечными кусочками — боялся лопнуть. В пузе и так происходили нехорошие бурления, отдавая в голову. Та кружилась, глаза сами собой закрывались, думались рваные мысли, что никак не складывались в нечто целое.

Бертран понял, что напился. Это его так рассмешило, что парня сложило от хохота. И уронило с лавки. Удар о твердый пол немного отрезвил. Поднявшись, Суи плюхнулся обратно — ноги стали какими-то мокрыми веревками — заплетались сами собой!

— Надо протрезеветь! — приказал сам себе Бертран. И потянулся за остатками пива.

* * *

Пробуждение было ужасным. Болела голова, спина, ноги и руки… В брюхе и вовсе происходило страшное. Суи открыл глаза — перед лицом медленно качалась ветка с листьями, выпачканными чем-то неприятным. Присмотревшись, Суи понял, что это баранина. Очень хотелось пить, а во рту было так гадко, что и не описать. Как у дальней стены рынка, а то и хуже. Еще и как-то липко. Мерзость. Как с пиявками целовался.

— Что же вчера со мной случилось-то? — прошептал он пересохшими губами. Слова больно царапали глотку и выбирались скукоженными. Бертран попробовал перевернуться, но что-то твердое уперлось в бок. Суи с радостью нащупал бутылку, судя по весу, полную.

Пиво пришлось очень кстати. Хоть и пить пришлось лежа, обливаясь пеной и захлебываясь.

Голова немного прояснилась. Бертран сумел сесть и оглядеться. Непонятно как, но он оказался в саду у местной церкови, сразу за могильными плитами. Видно помогла та кривая удача, что бережет пьяных и дураков.

— Занесло… — с досадой прошептал он, — с другой стороны, хоть нож не сперли. А вот деньги… — Бертран вывернул ворованный кошель — на ладонь упала два потертых гроша, — деньги нужно зарабатывать с начала. И никаких пьянок, — он пошевелил скрюченными грязными пальцами, — пока не обзаведусь сапогами!

Глава 8

На боевом посту

Начало вечерней стражи Бертран встретил на том же месте, что и вчера — очень уж удобный переулочек! И темно, и изгибы внезапные, и короткий — никто и не думает, что в том отнорке на десять шагов может кто-то ждать их денежки. Суи даже удивился, отчего столь грибное место никем не застолблено. Но все сомненья твердой рукой отогнал. Хотелось думать, что городские просто тупые, но скорее — зажрались.

Первых, кто решил срезать путь меж двух кварталов, Бертран пропустил. Что взять с тупых крестьян из пригорода? К тому же, их было двое. И каждый в плечах пошире Суи. Могут и не побояться его ножа. Сходиться же насмерть ради мешка брюквы — мелко. Предложи кто целый воз, еще ладно!

Пропустил и второго — прошмыгнул мальчишка, лет десяти. На третьего Бертран и смотреть не стал — нищий был грязнее его! И тоже босиком. Отросшие ногти клацали по камням словно копыта. Суи даже посторонился, чтобы волна удушливой вони не выела глаза.

Нищий прошкандыбыл мимо, не рискнув просить милостыню — видать, не все мозги червяки съели, понял, для чего тут человек дом подпирает. Попроси у такого, еще зарежет!

— Пиздец, — ругнулся Бертран, — он что, даже под дождь не попадал ни разу с рождения?

С четвертым вышло нехорошо. По всем приметам, торопливо зашедший в переулок должен был стать удачной поклевкой. Но не успел Суи шагнуть навстречу, как ему показали нож. Не короче, а то и на пару пальцев длиннее его собственного.

Бертран коротко кивнул, отступил, вжавшись в стену. Человек кивнул в ответ, прошел мимо, настороженно косясь — ждал удара в спину. Но Бертран лишь улыбнулся и поднял пустые ладони.

Когда утихли шаги, Суи почесал затылок. А ведь могло получиться нехорошо. Даже очень нехорошо! Он себя не считал великим мастером ножевого боя — да и плохоньким не считал — куда там! А как убивают ножом опытные люди, он видел. Один раз даже помогал труп отнести в свинарник. Раз, и все.

Печенка завозилась. В такт ей заныл пустой желудок — пришел в себя после вчерашнего, скотина! А ведь столько съедено было…

Загрустив, Бертран пропустил еще нескольких человек. Впрочем, совершенно неинтересных для его вопроса.

— Одиннадцать, двенадцать… — сосчитал он. Дальше дюжины сложной наукой арифметикой Бертран не владел. И теперь, нужно было или начинать вторую дюжину, или делать дело. И плевать, что выйдет!

Ждать долго не пришлось. В переулок нырнул человек, оглядываясь, пошел, почти побежал по грязным камням. Бертран вышагнул из темноты, прихватил за глотку. Покачал клинком у глаз.

— Нож продаешь? — храбро пискнула полузадушенная жертва. В тусклом свете деталей лица было не разглядеть, но Бертрану он показался очень похожим на крысу. Богато одетую крысу на двух ногах. И без хвоста. Хотя, кто знает, что там под широкими штанами? А может, и вокруг брюха обматывает, на манер боевого пояса?

— Кирпичи кончились, — хмыкнул Суи, — так что, увы.

— Отпусти, дяревня, — продолжил наглеть хмырь, — ты ж даже не представляешь, на кого сухарь крошишь⁈ Я же тебя найду!

— Пиздеть будешь, компотом оболью, — сурово ответил Бертран словами утопленного любителя гладить девичьих мяурчиков. Что такое «компот» он не знал, но предполагал, что нечто типа кипящей смолы, что плескают со стен замков.

— Деньги или жизнь⁈ — для убедительности, Суи начал сжимать пальцы, а клинок приставил к самой шее — и иголки под ножом не просунуть.

— На поясе, со спины! — пискнул, вмиг потерявший храбрость, крысюк.

— Зарежу! — пообещал Бертран, намекнув, что дергаться не стоит. — А потом

Отпустил передавленное горло, сунул руку за спину. Нащупал что-то. Крысюк вдруг задвигал жопой, словно стараясь подставить ее под ладонь Бертрана.

Тот, опешив от столь неправильного положения дел, с размаху ударил крысюка лбом — любимая забава детворы в Суре. Победители баранов на ярмарках глушили. А Суи был не из последних!

Странный крысюк головою оказался не крепче годовалой овцы — вмиг прекратил свои странные жоповерчения, и сполз на мостовую.

Бертран забрал кошелек, заодно прихватив и пояс — как бы не побогаче того, что под елками прикопан. Присмотрелся было к сапогам, но раздались громкие шаги множества уверенных в себе людей. Суи тут же скользнул в противоположную сторону, оказавшись на улице Мясников. Там смешался с толпой, оторвался от любых возможных преследователей — хотя, кому он нужен? Вряд ли крысючок отстал от могучей свиты.

Побродив по городу, Бертран двинулся было в ремесленный квартал — хотелось все же обуться. Но ворота оказались заперты, а стучаться, дабы перебудить сторожей… Выйдут, и, не разобравшись, самому рога отшибут, да на пуговицы пустят!

Зато в бордель, что расположился сразу за углом, Бертрана пустили, даже не глянув, что он босиком. Мало ли, может вера у человека такая, что запрещает обуваться! Деньги принес? Наш клиент! Будем любить изо всех сил. Еще и портки оставит!

* * *

Из «Ласковой дырки» Бертран убрался только поздним утром. Его разбудили, накормили плотным и вкусным завтраком. Вручили заштопанную куртку и штаны с новенькой заплатой — уронил в коридоре, а добрые девки, те, которых он не затащил на широченную кровать, и заштопали, и постирали… И всего-то, за двойную копу!

Суи шел по улице, улыбался встречным, подставлял лицо доброму и теплому солнышку, и пытался представить, что можно получить за безант или феникс. По всему выходило, что от удовольствия могло и разорвать нахрен. С другой стороны — вероятно, оно того стоило!

— Гребанные бономы! — ругнулся Суи — эти-то, могли наслаждаться жизнью постоянно и регулярно.

Ругался он без малейшей злобы. В кошеле позвякивали деньги — крысюк таскал с собой чуть ли не годовой доход всей Суры, светило солнце, в брюхе лежал завтрак, а наработавшийся за ночь хер, даже не думал обращать внимания на прогуливающихся красоток. Жизнь удалась, что и говорить!

Заходить в квартал к ремесленникам Бертрану перехотелось. Да и от рынка он недалеко.

И ладно, что придется