Порочный 3 (ЛП) - Смит Брайан

Лицо девушки исказилось от боли и замешательства.

- Что... – Салли задыхалась от страха. - Что... вы имеете в виду?

Ливия держала окровавленный сосок двумя пальцами перед глазами пациентки. Улыбаясь еще шире, она сунула кусочек жесткой плоти в открытый рот Салли и закрыла ей рот ладонью, чтобы та не смогла его выплюнуть. Усмехнувшись, наклонившись ближе, она сказала:

- Глотай, сука! Глотай свою гнилую плоть, отвратительная мразь!

Салли делала глотательные движения, но у нее ничего не получалось. Сосок застрял у нее где-то в горле, и казалось, не хотел проходить в пищевод.

Ливия поднесла скальпель к горлу Салли, прижимая холодное и острое лезвие к ее коже, давая понять, как легко сможет рассечь ей шею, если та ослушается. Глаза Салли наполнились слезами, она уже полностью сбросила остатки сонливости и осознала весь ужас своего положения. Ливия завороженно следила за обезумевшими от страха глазами своей жертвы, ее усилиями успокоиться и сосредоточиться на глотании.

Сделав усилие Салли, проглотила свой отрезанный сосок.

Снова улыбнувшись, Ливия убрала руку ото рта пациентки и опустила окровавленный скальпель в судно на тележке. Она открыла одну из коробок на тележке и вынула два небольших предмета, оба завернутые в бумагу, намеренно медленно разворачивая свертки перед глазами. Выражение ужаса на лице девушки вызвало у Ливии приятное возбуждение.

Затем она продела отрезок шовной нити в ушко хирургической иглы и принялась за рану Салли. Она работала быстро, сшивая рваные края плоти и стягивая их вместе с ловкостью и профессионализмом, приобретенным за годы работы в этой области.

Как и у доктора, Ливия довольно долго проработала в государственных госпиталях и частных клиниках. Однако шлейф таинственно умерших пациентов, оставленный ею от одного места работы до другого, привлек внимание полиции. Именно в тот момент, когда ей грозило судебное преследование, с ней связался представитель Тюрьмы №13 и сделал предложение, от которого она не смогла отказаться. Это предложение звучало как воплощение мечты. Медсестра даже и не мечтала о том, что ей еще и будут платить за воплощение в жизнь всех ее самых темных, самых тайных фантазий. Что может быть лучше этого?

Салли кричала, когда игла снова и снова пронзала в ее плоть без анестезии. Она попыталась вывернуться, но все попытки были тщетны. Ее искалеченные руки были надежно привязаны к кровати. Она не могла ими пошевелить. Но она все равно сопротивлялась, дергаясь в путах со свирепостью бешеной собаки.

Ливия закончила работу и показала Салли шовную иглу, поднеся ее близко к ее покрытому потом лицу.

- Прекрати дрыгаться, или я заставлю тебя проглотить ее.

Салли сразу же прекратила сопротивление. Однако гнев девушки прорвался сквозь ее слезы:

- Ты, гребаное чудовище!

Ливия приподняла бровь, выбросив использованную иглу в мусорный бак.

- Я понимаю, что ты на меня обиделась. Я бы на твоем месте тоже была бы в ярости. Но я не на твоем месте, Салли. Здесь власть принадлежит мне, и я могу делать с тобой все, что захочу. Так что, на твоем месте я бы следила за тем, что говоришь. Никогда не знаешь, до чего можно договориться, - oна пожала плечами, улыбаясь. - Возможно, мне могут не понравиться твои оскорбления, и я отрежу твой язык.

Салли ничего не сказала, но было видно, что внутри она кипит в гневе. Ливию это даже возбуждало. Пока сучка подчинялась и держала рот на замке, ее все устраивало.

Ливия открыла папку, лежащую на тележке и достала большой конверт.

- Умничка, Салли. Тебе нужно учиться сохранять спокойствие. В дальнейшем тебе это очень пригодится. Видишь ли, боюсь, у меня для тебя плохие новости.

Салли нахмурилась.

- Плохие новости? Хуже, чем эта?

Ливия открыла конверт и достала лист рентгеновской пленки, протянув его Салли.

- Пока ты была без сознания, доктор провела тщательный осмотр. Она обнаружила некоторые тревожные симптомы и назначила рентген. Это рентгеновский снимок твоей грудной клетки. Как ты можешь видеть... - медсестра не глядя ткнула в середину снимка, - есть подозрение на опухоли. Боюсь, нам придется тебя оперировать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дыхание Салли участилось, черты лица исказились в растущем беспокойстве.

- Что? О чем ты говоришь? Покажи мне снимок.

Но Ливия положила рентгеновскую пленку обратно в конверт и вернула в папку. На самом деле это был не снимок груди Салли. Она просто вытянула снимок наугад и издевалась над девушкой, веселясь от бури эмоций, промелькнувшей на лице несчастной. Это была ее извращенная игра, жуткая пьеса, которую она разыгрывала много раз за годы работы в Тюрьме №13.

Ливия снова взяла окровавленный скальпель.

- При всем уважении, грязная шлюха, мы - медицинские работники, а ты - мразь. Ты должна быть благодарна, что мы вообще заботимся о тебе.

Салли дрожала. На ее лбу выступили капельки пота.

- Не делай этого. Пожалуйста. Господи, помоги мне. Пожалуйста, не надо.

Ливия засмеялась.

- О, пожалуйста. Богу нет дела до тебя, глупая корова. Посмотри на себя. Разве ты была бы здесь, если бы Он заботился о таких как ты?

Салли захлебнулась в приглушенном всхлипе.

- Пожалуйста. Я умоляю.

Медсестра засмеялась.

- Ах, умоляю, началось. Поверь, мы практические еще даже и не начинали.

Прежде чем пациентка смогла ответить снова, Ливия воткнула скальпель в живот женщины чуть ниже грудной клетки и сделала надрез. Салли кричала и визжала, когда из глубокого разреза хлынула кровь.

Ливия смеялась и продолжала резать.

* * *

Ее звали Ленор Флэнаган, но прозвище "Паучиха" она получила вскоре после прибытия в Тюрьму №13, восемь месяцев назад. Прозвище ей даже понравилось, оно пугало людей одной своей ассоциацией. И она полностью оправдывала свою кличку, часто подкрадывалась незаметно, внезапно появляясь там, где и когда ее меньше всего ожидали. Остальных это нервировало и приводило в замешательство.

Паучиха также была подходящим прозвищем для девушки, которую считали странной на протяжении почти всех двадцати трех лет ее жизни. В школьные годы ее называли гораздо хуже. Так что эта кличка была не так уж плоха, учитывая, что ее всегда привлекали арахниды.

При росте чуть меньше пяти футов[2]и весе около ста фунтов[3]в одежде, брюнетка с жесткими волосами была миниатюрной женщиной. Именно поэтому она могла передвигаться незаметно, словно фантом. Могла затаиться в самом узком пространстве, спрятаться за самым небольшим предметом, там, где никто другой никогда бы не поместился.

Она часто забиралась на самую высокую точку в помещении и наблюдала за всеми, что часто тоже нервировало заключенных.

Увы, ни одна из ее способностей не помогла ей сегодня ускользнуть от надзирателей. Она была в своей камере, как и все остальные, когда за ней пришли. После неудачной попытки проскочить между их ног и укрыться в одном из своих многочисленных убежищ, ее заковали в кандалы и доставили сюда, в спальню начальницы тюрьмы.

И вот теперь она была здесь, раздетая и стоящая на четвереньках в большой и роскошно обставленной спальне мисс Викман. Огромная кровать с резным деревянным каркасом ручной работы выглядела так, словно была доставлена сюда прямиком из музея. Сидящая на краю кровати и в одних только черных кружевных трусиках и бюстгальтере женщина с суровыми чертами лица показалась Паучихе ледяной королевой. В каком-то смысле эта женщина и была своего рода королевой, обладая такой абсолютной властью, что была почти богоподобна. Она могла совершенно безнаказанно делать все, что хотела, с каждым, кто был заключен в Тюрьму №13 или работал в ней.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мисс Викман подняла подбородок в царственном жесте.

- Ползи ко мне.

На карачках Паучиха осторожно стала приближаться к мисс Викман, пока та не приказала ей остановиться.

Паучиха остановилась перед лежащим на полу листом липкой мухоловки, к которой прилипло несколько мух.