Молодая няня - Эмма Дарси

Она замолчала, считая Уилгилаг навсегда ушедшим в прошлое.

- Много воды с тех пор утекло, но именно так началась моя карьера няни.

Он улыбнулся, удовлетворенный рассказом, ситуация его явно позабавила.

- Представляю, насколько красочно вы описали свои приключения. Мой дед, наверное, получил огромное удовольствие. Он сразу же предложил вам работу няни?

- Нет. И я очень удивилась, когда он дал мне визитную карточку, пригласив прийти на следующий день, если я хочу получить постоянную работу.

- Он не сказал, какую именно работу? Она отрицательно покачала головой.

- Нет, но он был такой очаровательный и сразу мне понравился. Я сочла, что не будет вреда, если приду.

- Тогда «Розовый утес», наверное, стал для вас еще одним сюрпризом?

Глаза Бью блестели, поддразнивая, а добродушное восприятие ее рассказа так обрадовало, что Мэгги, забывшись, перестала следить за каждым своим словом и жестом. Ее природная эмоциональность прорвалась наружу - глаза засияли, руки взметнулись, как крылья, слова полились потоком:

- Ну, конечно! Сначала я вообще не могла поверить, что здесь кто-то живет. Даже когда Седжуик провел меня в дом. Боже мой! Настоящий дворецкий! Мне показалось, будто я, как Алиса, попала в Зазеркалье и рано или поздно какая-то сила выбросит меня назад, в реальную жизнь.

Он улыбнулся.

Мэгги радостно засияла в ответ, не замечая подвоха. Она никогда еще не встречала такого очаровательного хищника.

- Что же вы подумали о предложении стать няней? - продолжал расспрашивать Бью, все еще улыбаясь.

Она широко раскрыла глаза:

- Безумие! Но я не смогла устоять от соблазна сделать такую попытку. В конце концов, я всегда могла уйти, если бы мне не понравилось. Но жизнь здесь превратилась в волшебную сказку.

Он лукаво посмотрел на нее.

- И вы никогда не испытывали потребности… ну… в обществе более молодых людей?

Может, и испытывала бы, если бы Бью Прескотт вернулся домой раньше. Он очень живо напомнил ей, что она молодая женщина со множеством потребностей, присущих ее возрасту. В его глазах, казалось, мелькнуло приглашение. Это заставило ее пульс забиться с такой силой, что она, не раздумывая, выпалила:

- Я была слишком занята!

- В течение двух лет? - с сомнением спросил он, и обжигающий взгляд скользнул по ее телу, говоря, что ни на грош не верит в ее целомудренный образ жизни.

Кожу Мэгги стало покалывать. Она отпила мартини, отчаянно пытаясь остановить волну охватывающего ее жара. Она скрестила ноги, невольно привлекая к ним внимание Бью Прескотта, и сразу пожалела о том, внутренне сжимаясь под его взглядом. Ее движение могло быть воспринято как вызов. Мэгги снова заговорила:

- Я встречалась с молодыми людьми, прежде чем попала сюда. Никто из них не способен был дать мне то, что дал Вивиан.

Его глаза блеснули, и теплота исчезла из них. Словно два смертоносных кинжала пронзили ее.

- Полагаю, среди них не было миллионеров.

Спокойная гавань, созданная видимостью его радушия, превратилась в бурное море. Мэгги охватил ужас. Он притворялся, пытаясь выведать какие-то сведения, чтобы затем использовать их против нее.

- Кроме жалованья я не принимала денег от Вивиана, мистер Прескотт, - с горьким вызовом бросила она.

Выслушав ее признание, Бью, помолчав, произнес, растягивая слова:

- Я и не думал, что вы это делали. Но на вас было потрачено много денег, Мэгги. Ваши наряды…

Она вздернула подбородок.

- Да, билеты в оперу, на концерты, балы… упомяните и их, мистер Прескотт. Я виновата в том, что сопровождала Вивиана повсюду. И в том, что мне это нравилось. Очень жаль, что вы сердитесь. Может, вам следует попросить Седжуика принести еще один мартини? Бью миролюбиво улыбнулся:

- Я просто отметил очевидное. К чему обижаться?

- Попробуйте понять простые вещи, мистер Прескотт.

Неискренняя улыбка превратилась в гримасу.

- Вы называли деда по имени. Почему бы и меня так не называть?

- Потому что не люблю фамильярности. И никогда не допускаю ее, - отрезала она.

- Ну, вот еще! Только не в Австралии, - запротестовал он. - У нас самое демократичное общество в мире.

- Это зависит от вашего происхождения, - насмешливо заметила Мэгги. - Вы никогда не вели жизнь, лишенную привилегий, не так ли? Вам никогда не приходилось унижаться. Вы не имеете представления, что значит так жить.

Бью нахмурился.

Расстроенная Мэгги встала, обошла вокруг стола и остановилась перед камином. Она была слишком взволнована, чтобы сидеть. Девушка бросила взгляд на картину, изображавшую Купидона, резвившегося в саду, и горестная усмешка скривила ее губы. Стрелы, которые пускали здесь сегодня вечером, были пропитаны вовсе не любовным напитком, а ядом.

Резко развернувшись, она увидела, что Бью Прескотт внимательно наблюдает за ней, брови его вопросительно подняты.

- Я скажу вам, что мне дал Вивиан, - гневно бросила она. - Одобрение, симпатию и уважение. Ваш дед относился ко мне, как к члену семьи и раскрыл мои возможности. Он открыл для меня вещи, которых я не знала и никогда бы, не узнала без его руководства. - Мэгги помедлила, всем своим видом выражая презрение к его поверхностному суждению. - Не знаю, почему ваш дедушка поступил таким образом. Возможно, он был одинок, и ему доставляло удовольствие играть роль Генри Хиггинса, превращая меня в свою Прекрасную леди. Возможно, ему нравилось иметь прилежную ученицу. Я с жадностью впитывала все, что он давал мне, и делала все от меня зависящее, чтобы угодить ему. И не стыжусь этого, мистер Прескотт, а горжусь, потому и Вивиан гордился мной. Я любила вашего дедушку. По-настоящему любила. И нравится вам это или нет, это правда!

Бью, ничего не сказал, но продолжал смотреть на нее так внимательно, словно надеялся услышать что-то еще более значительное.

Молчание затягивалось. Напряжение, возникшее между ними, сгущалось.

В этот момент Седжуик вошел в комнату и, откашлявшись, произнес:

- Ужин подан, сэр.

Его педантичный тон стал такой нелепой разрядкой напряжения, что Мэгги рассмеялась.

- Уверяю вас, мистер Прескотт, есть бифштекс «Веллингтон», приготовленный вашим поваром, намного приятнее, чем впиваться зубами в меня. И чем скорее мы примемся за него, тем вкуснее он будет.

Девушка направилась в столовую, не дожидаясь ответа и ругая себя за доверчивость. Никогда больше не поддастся она обаянию Бью Прескотта.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Бью, упорно заставлял свои челюсти работать, тщательно разжевывая каждый кусочек бифштекса. На противоположном конце стола Мэгги Стоу с легкостью справлялась с ужином. И будь он проклят, если позволит ей заметить, что потерял аппетит. Эта женщина обладала слишком большой властью. Мэгги словно подстегивала его, возбуждая вопреки велению разума настолько сильно, что он, казалось, ощущал помутнение рассудка, во всяком случае, логика мышления у него явно нарушилась. Он никак не мог понять, была Мэгги великолепной актрисой или простушкой. Если бы не пропавший миллион, он готов был бы принять ее рассказ за чистую монету.