Последний долг (ЛП) - Винтерс Пэппер

У меня перехватило дыхание, когда девушка склонилась у моих ног, поставив чашу на землю. Развернув мои ладони, она поцеловала каждый палец, бормоча заклинание, от которого у меня по спине побежали мурашки.

Я попыталась вырваться, но Кат держал меня крепко.

- Подожди…

Девушка сверкнула клинком.

Я стиснула зубы.

- Нет…

Прежде чем я успела остановить ее, она порезала мою ладонь и разместила кровоточащий порез над чашей.

Ой!

Жгучая боль мгновенно пронзила рану. Хлынула кровь, густо капая в чашу девушки.

- Зачем ты это сделала? - Мой голос граничил с гневом и любопытством. Моя рука умоляла сжать рану и защитить ее.

Девушка ничего не ответила: она просто подождала, пока в чаше не образовалась маленькая алая лужица, прежде чем отпустить меня.

Музыка превратилась в лихорадку, мужчины стучали в барабаны, женщины стучали каблуками. Маленькая девочка вернулась со своей кровавой добычей, танцуя и завывая на Луну, когда голоса поднялись в Древнем благозвучии.

Все мое тело было в огне.

Моя кровь быстро текла.

Моя кожа ярко вспыхивала.

Мой страх превратился в опьянение.

Я хотела присоединиться к ним. Стать такой же дикой.

Я забыла о своей ране. Я игнорировала своё затруднительное положение и будущую опасность.

В тот момент, когда девушка взяла мою кровь, я стала не просто изгоем в этой чужой стране, я стала одним из них.

Кат втянул в себя воздух, что-то странное и не совсем нежеланное пульсировало между нами. Он оторвал от меня взгляд, когда девушка закончила свой пируэт и с визгом уронила чашу в огонь, разбившуюся о горячие угли, шипя от горящей крови. Сильный запах наполнил воздух, когда танец превратился в безумный, поставленный шаманами, бросающими вызов гравитации.

Быть где-то, где жизнь не сводится к телевизору или работе - стрессу или обыденной нормальности - видеть, как люди веселятся, опьяняло меня больше, чем любой опыт.

Ночь ожила от пения и топота ног, и распутывающаяся сила внутри забурлила быстрее. Мне захотелось встать. Мне хотелось танцевать. Я хотела забыть, кто я такая, и отпустить всё.

Это был опыт всей моей жизни, и моя жизнь почти закончилась. Здесь была моя мать. Здесь была моя бабушка. Каждый предок каким-то образом оживал и существовал в пламени зачарованного огня.

Мы все шли одним путем...и потерпели неудачу. Предполагалось, что я буду последней из Уивер, но время больше не влияло на мои планы. Оно рвалось вперед, таща меня с трудом, подталкивая к концу, который я не знала, как остановить.

Передо мной появилась женщина. Кокосовые бусы и крокодильи зубы украшали ее шею, свисая между обнаженных грудей.

- Ты. Пить. - Сунув мне под подбородок грубо сколоченную миску, она поднесла молочную субстанцию к моим губам.

Я попятилась назад, качая головой.

- Нет, спасибо.

Кат потянул за веревку, его лицо светилось силой.

- Пей.

Я поджала губы.

- Ты должна. - Женщина попыталась еще раз.

Я отвернулась. Жидкость пахла вонью и гнилью.

- Ты выпьешь, Нила. - Набросившись, Кат сжал в кулаке мои волосы, удерживая голову на месте, пока женщина снова подносила миску к моему рту.

Я протестующе сморщила лицо. Илистая жидкость брызнула мне на губы.

Я не знала, что это было, но оно было сильным - потусторонний запах предупредил меня, что я не буду прежней, если проглочу его. Мне не понравятся результаты, если я сдамся.

Стойте! Пожалуйста, остановитесь.

Женщина попыталась еще раз, ударив меня по губам краем миски. Раздавленные листья и корни лежали на дне. Женщина выругалась на суахили, глядя на Ката, ища помощи.

- Она этого не сделает.

- Сделает. - Все еще держа меня за волосы, он протянул свободную руку и схватил мою кровоточащую ладонь. – Открой рот. - Со свирепостью он вонзил ноготь в свежую рану. Я изо всех сил старалась не пить, но его хватка была мучительной.

Жар и боль заставили меня открыть рот, и в горло хлынул глоток отвратительной жидкости.

Мои глаза наполнились слезами.

Меня затошнило.

Женщина удовлетворенно кивнула.

- Хорошо. - Она встала и скользнула обратно к своим товарищам по танцу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Оставшись наедине, Кат обнял меня и поцеловал в щеку.

- Хорошая девочка. – Он высунул язык, слизывая капельку с моей нижней губы, как любовник делает со своей невестой. - Позволь ему преобразить тебя. Позволь ему завладеть тобой.

Я вздрогнула, борясь с его объятиями.

- Отпусти меня.

Кат усмехнулся и поцеловал меня в уголок рта.

- Не сопротивляйся этому. Ты не можешь с этим бороться.

- Я буду бороться, что бы ты со мной ни сделал. - Наши глаза встретились. Мое сердце ревело от ненависти.

Но потом…

Что-то смягчилось.

Что-то закипело.

Пробираясь на цыпочках сквозь мою кровь, крадя рациональность, здравомыслие и связность.

- Что...что ты дал м…мне? - Моя способность говорить на правильном диалекте пошатнулась, когда напиток быстрее сливался с моими мыслями.

Кат широко улыбнулся: его лицо искажалось, пока мое зрение то прояснялось, то искажалось.

- Подожди еще минутку. Ты увидишь, как бесполезно сражаться. - Его губы снова ласкали мои. Мягко, дразня, уговаривая меня отреагировать.

И на этот раз ... я не могла ненавидеть его.

Мое отвращение сменилось симпатией. Моя ненависть – мучительным приветствием.

Мое сердцебиение покинуло эпицентр моей груди, пронзая каждую конечность. Мои пальцы почувствовали это. Мои уши почувствовали это. Даже пряди моих волос стучали в такт.

Мне было жарко.

Мне было холодно.

Я была больна.

Я исцелилась.

Что происходит?

Порыв ветра, буря, муссон пронзили мое тело. Что бы ни дала мне эта женщина, оно разрушило мои отрицания и отвращение, превратив их во внезапное непреодолимое желание поцеловать его в ответ.

Боже, поцелуй. Такой деликатес. Язык, такой дар.

Поцелуй его.

Я вырвалась и сплюнула на льняную циновку.

- Нет!

Кат превратился в рябь пламени и звездного света.

- Я тебе не верю. - Его пальцы прошлись по моей коже. Мой рот говорил "нет", но мое тело говорило "Да".

Нет...этого не может быть…

Я застонала, борясь с веревками, погружаясь все глубже и глубже в то заклинание, которым он меня накормил.

Я не знала, что было в моём рту.

Я не знала, что пробиралось огненным потоком в мой живот.

Но я знала, что это было агрессивно, собственнически и убедительно.

Порочно.

Намного, намного сильнее, чем все, что у меня было раньше.

Я не могу с этим бороться.

Мой язык онемел, а за ним - горло и кожа. Моя киска пульсировала в ожидании освобождения. Мой разум жаждал связи. Я никогда не была так разочарована в себе и так раздражена тем, что не позволяла такой восхитительной потребности вырваться наружу.

Я разделилась на две части.

Я стала тем, кем не была.

Я стала существом без морали и человечности, просто животным, которое хочет трахаться.

Дрожь охватила меня, когда я боролась с ошеломляющим ощущением, чтобы отпустить. Чтобы поддаться магии. Быть унесенной рекой греха.

- Сделай это, Нила. Позволь ему забрать тебя. - Пальцы Ката были крошечными птичками на моем позвоночнике, перьями в моих волосах.

Я застонала, дрожа и желая.

- Пусть он победит, и сегодня не будет изнасилования. Сегодня вечером будет лучший, бл*ть, секс в твоей жизни.

Нет.

Да.

- Нет!

О, Боже мой.

Его слова были приглашением к моей гибели, маня ближе с каждым словом.

Мое сердцебиение стало сильнее, подавая наркотик в каждую часть меня.

- Вот так. Отпусти. Забудь о прошлом и будущем. Подумай о том, как хорошо будет чувствовать себя мой член. Как было бы восхитительно, если бы я трахнул тебя прямо здесь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Бл*ть.

Секс.

Мой

Бог…

Я зажмурилась.

Его пальцы скользнули по моим волосам, пылая страстью и ужасом.