На улице нашей любви - Саманта Янг

И тут до меня дошло.

Блин!

Этот гад точно угадал, какого размера лифчик я ношу. Похоже, он вознамерился меня добить. Нечего и рассчитывать на спасение.

Я швырнула в наглеца тряпкой, он ловко увернулся и заявил со смехом:

— Принимаю это как подтверждение своей правоты.

Прежде чем я успела придумать хлесткий ответ, который убил бы его на месте, он повернулся и был таков.

Мысленно я поклялась, что при следующей встрече последнее слово останется за мной.

ГЛАВА 4

Лине, героине моего романа в жанре фэнтези, отважной девушке-киллеру из королевства Морвен, предстояло убрать лейтенанта королевской гвардии, Арвена. Этот злокозненный маг вошел в тайные сношения с племянником королевы и, используя свое влияние и магическую силу, рассчитывал захватить политическую власть в королевстве. Но вместо того, чтобы разрабатывать план предстоящей операции, Лина предалась фантазиям, в которых Тен, командир королевской охраны, фигурировал полностью обнаженным. Кстати, Тен, который на протяжении первых пяти глав был блондином, почему-то превратился в брюнета с голубыми глазами. Мало этого, он норовил превратиться в героя-любовника. Но изначально предполагалось, что никаких героев-любовников в этой истории не будет. Лина прекрасно без них обойдется.

Досадуя и на себя, и на свою непослушную героиню, я отодвинула ноутбук.

Какая все-таки зараза этот Брэден! Он ухитрился отравить своим сексуальным ядом даже мою будущую книгу.

Похоже, моя история сегодня забуксовала. Значит, надо сделать перерыв. Возвращаясь после занятий в университете, Элли обычно приносила еду из китайского ресторана. Будет неплохо, если я заранее подготовлюсь к атаке калорий и проведу часок в спортзале, что расположен на углу Квин-стрит. Не то чтобы я особенно тряслась над своей фигурой, но занятия спортом вошли у меня в привычку еще в школе. Очень полезная привычка, надо признать. Честно говоря, я обожаю чипсы, или крипсы, как называют их в Шотландии. То, что эти восхитительные хрустики несут угрозу фигуре, не может поколебать моей страсти к ним. Можно смело сказать, что чипсы — это единственная любовь моей жизни.

Так что сегодняшнюю творческую неудачу я выместила на неповинных тренажерах, терзая их до тех пор, пока тело не превратилось в потную массу. Тренировка помогла расслабиться и снова включить мозги. В воображении возник какой-то смутный образ, постепенно приобретающий все более отчетливые очертания, образ, не желавший оставить меня в покое. Наверное, эта новая героиня оказалась такой настырной, потому что походила на меня. Тоже одинокая и независимая. Но в отличие от меня она выросла в Шотландии, в приемной семье, потом перебралась в США, рассчитывая заработать денег, и влюбилась по уши.

В общем, история моей мамы. Счастливая история, если бы не трагический конец. Но читатели обожают трагические концы. И мою героиню они тоже полюбят. Мама была непосредственна, иногда резковата, но добра и великодушна. Папа влюбился в нее с первого взгляда, но ему потребовалось полгода, чтобы сломать защитные укрепления, которыми она себя окружила. Их любовь стала настоящей романтической поэмой. Раньше у меня не было ни малейшего желания писать любовные романы, но теперь мысль увековечить на страницах книги моих родителей увлекала меня все сильнее. Вспышки воспоминаний, которые я прежде подавляла усилием воли, вырвались из-под спуда и закружились у меня перед глазами, вынуждая реальность исчезнуть. Из спортзала я перенеслась в кухню нашего дома, я видела, как мама моет посуду в раковине. Она всегда мыла посуду сама, потому что не доверяла посудомоечной машине. Папа тихонько подошел к ней сзади, обнял за талию и что-то зашептал на ухо. Она повернулась к нему и откинула голову, принимая поцелуй. Еще одна вспышка — и я слышу хлопанье дверей и крики. Родители только что вернулись с какой-то вечеринки, и теперь папа гоняется за мамой по всему дому, я умираю от любопытства, а моя няня трясется от страха. Мама кричит, что папа — взбесившийся альфа-самец. Папа в ответ орет, что он не позволит всяким нахальным негодяям флиртовать с его женой прямо перед его носом. Она просто немного поболтала со своим сослуживцем, возражает мама. И уж конечно, не давала мужу повода набрасываться на молодого человека с кулаками.

— Да я сам видел, как он лапал тебя за задницу! — рычит папа.

Я ушам своим не верю. Неужели кто-то решился лапать маму за задницу на глазах у папы? Совсем из ума выжил.

— Я быстренько поставила его на место, — заявляет мама.

— Быстренько? Как бы не так! Прошла целая вечность, прежде чем ты стряхнула его паршивую руку! Ты с ним больше не работаешь!

Скандал стремительно набирает обороты, и несчастная приходящая няня решает унести ноги, не дождавшись расчета. А мне ни капельки не страшно. Я знаю, родители всегда буйно выясняют отношения. А потом буря утихает сама собой. Так происходит и на этот раз. Папа соглашается, что погорячился, но настаивает на том, что мама не должна работать в обществе молодого нахала, любителя женских задниц. Он так упорствует, что мама в конце концов идет на уступку. Она признает, что гаденыш действительно к ней неравнодушен — думаю, для пресловутого сослуживца это стало бы новостью, — и обещает перейти в другую фирму. Мама любит повторять, что брак держится на компромиссах. Сегодня уступит она, завтра настанет очередь папы.

Воспоминания так отчетливы, почти осязаемы. Я видела золотые искорки в маминых ореховых глазах, ощущала запах папиной туалетной воды. Папа обнимал меня за плечи, а мамины руки касались моих волос.

В груди стало жарко, и я замерла на велотренажере. Окружающий мир возвращался, но лишь как бессмысленный хаос оттенков и звуков. Кровь стучала в ушах, сердце колотилось так быстро, что трудно было дышать. Колено пронзила боль, но я не обратила на это внимания. Чьи-то сильные руки сняли меня с тренажера и поставили на ноги.

— Сосредоточьтесь на дыхании, — донесся до меня успокаивающий голос.

Вцепившись в этот голос, как в спасательный круг, я вынырнула из омута паники. Дышать стало легче, туман перед глазами развеялся.

Наконец в голове прояснилось, и легкие заработали как полагается. Все еще дрожа от избытка адреналина, я обернулась к человеку, пришедшему мне на помощь. Высокий крепкий парень, темные глаза смотрят с сочувствием, руки все еще сжимают мое предплечье.

— Вам лучше?

Я кивнула. Прочие посетители с любопытством смотрели на нас со своих тренажеров, и на меня нахлынула волна смущения.

— Спасибо, — пробормотала я, мягко избавляясь от его поддержки.