Никон (сборник) - Владислав Бахревский

Диво дивное, но ребеночек на заре пробудился, улыбнулся, ручки из холстины выпростал, чтоб с матушкиной щеки слезинку поймать.

Кинулась мать к Кудеяру – на колени пасть перед спасителем, а его нет, куда уехал с пятью молодцами – не сказался.

А Кудеяр посетил гневливого любителя заморских раковин. Вошел в комнаты без спросу, без приглашения. Дворянин сидел у окна, книгу читал. Поглядел Кудеяр на стол – вот она, перламутровая красавица, склеенная.

– Почитай, почитай, – сказал Кудеяр удивившемуся хозяину, – хозяйке твоей полезно послушать.

– Да кто ты таков?! – закричал дворянин, но, увидев дуло пистолета, помягчел. – Читать, что ли?

– Читай.

– «Но в день, в который Лот вышел из Содома, пролился с неба дождь огненный и серный и истребил всех. Так будет и в тот день, когда Сын Человеческий явится». – Голос у чтеца вдруг оборвался, он глянул на почтительно сидевшего человека и задрожал. – Ты небось Кудеяр?

– Кудеяр, – согласился незваный гость.

– Ты пришел убить меня за то, что я бедное дитя высек?

– О деле потом поговорим. Ты читай, уж очень хорошее наставление для всех нас от евангелиста Луки.

Дрожащим голосом, икая, дворянин покорно продолжил:

– «В тот день, кто будет на кровле, а вещи его в доме, тот не сходи взять их; и кто будет на поле, также не обращайся назад. Вспоминайте жену Лотову…» – Дворянин сполз со стула на пол. – Кудеяр, я виновен, но жену мою не трогай, бога ради, детишек оставь!

– Читай, читай! – вежливо попросил Кудеяр, и дворянин, угождая, стал произносить слова ясно и как можно покойнее:

– «Кто станет сберегать душу свою, тот погубит ее, а кто погубит ее, тот оживит ее»…

– Довольно, – сказал Кудеяр. – Это про нас. Ты, читая Евангелие, спасаешь душу, а я, пришедший убить тебя за твое зло, гублю душу. Идем во двор.

Во дворе распластали гневливого господина, вывели барыню с четырьмя детишками от пяти лет до десяти, и сказал Кудеяр:

– Я хотел засечь твоего мужа до смерти, барыня, но ради детей твоих и чтоб была им память на всю жизнь, чтоб никогда даже пальцем не тронули человека зависимого, накажу зверство малым зверством, – и приказал разбойникам: – Отсчитайте негоднику дюжину плетей.

12

Словно молния сверкнула – сразу во всех усадьбах, в селах, в городках узнали, что у крестьян объявился заступник: барин, осмелившийся выпороть своего раба, сам будет тотчас схвачен и выпорот.

Помещичьи дома спешно превращались в крепости, дворяне доставали залежавшееся оружие, чистили, точили, заряжали. Один хитроумный господин собрал дворян-соседей для засады и назло Кудеяру перепорол всех своих крестьян. Засада расположилась в самой усадьбе, кругом усадьбы. Ждали ночь, другую, а на третью запылали зарева со всех четырех сторон: горели дворянские дома, дворяне сломя голову помчались на выручку своим женам и чадам, и тогда явился к хитроумному господину Кудеяр со многими разбойниками. Из усадьбы вывез все, что только можно было увезти. Забрал хлеб, скот, сундуки. Господина запорол насмерть и положил на перекрестке дорог.

Рязанский воевода со стрельцами, с дворянским ополчением рыскал по уездам, где буйствовал Кудеяр. Побродили по дорогам, по лесам вокруг сел и усадеб – ни слуху ни духу. Вдруг весть от владимирского воеводы: разбойники за один день ограбили и высекли трех помещиков. Все трое были повинны в порке своих крестьян.

Тогда решили рязанские дворяне разойтись по домам своим, вооружить дворню, все междоусобья забыть и в случае надобности без мешканья идти на помощь друг другу.

Месяца полтора жили усадьбы по ночам, ожидая нападения, но во всем воеводстве наступила тишина, и дворяне начали стыдиться своей трусости, а кто сам не пережил разбойного нашествия, тот уж почитал рассказы о Кудеяре досужими.

И вдруг новая история – Кудеяр утопил богатейшего мельника. И не сам утопил, но предложил мельнику выбрать казнь и казнить себя самого.

Опять-таки не за богатство казнил – за подлую жизнь, ибо крестьяне платили мельнику за услуги не только частью зерна, но обложены были сверх того особой, стыдной данью. Привозили мельнику – дочь ли, жену. Иным же приходилось нанимать в складчину невинную девицу. Но то были слухи, сказания, в жизни было похоже, да не совсем этак.

13

Мельника звали Дорофей. Сколько было ему лет, никто не знал, а сам он никогда не сказывал, но чем старее делался мельник, тем прихотливее становилась дань. С каждой деревней у него был заключен договор: раз в году община поставляла ему невинную девицу, но зато в тяжкие весенние месяцы получала от мельника муку и отруби, пшено и гречу по божеской Николы зимнего цене или в долг, и тоже с божеской накидкой: за четыре мешка – мешок. Но берегись, упрямцы! Коли своего хлеба не хватило – за сто верст ни у кого не купишь. Продать – мельника прогневить. А самому в ножки кинуться: извольте за мешок – три мешка да неделю на плотине отработать.

Проезжал Кудеяр с товарищами деревню Боровички. Смотрит – бежит, бежит от колодца девица, и не прочь от разбойников, а к разбойникам. Вдарилась в стремя Кудеярова коня, отдышаться не может. Личико небесное, глаза как у горлицы, и сама будто горлица.

– Спаси, Кудеяр!

Кудеяр из седла прочь, взял девушку за руку.

– Кто тебя обидел?

– Меня выбрали мельнику на выкуп! Спаси! Будь как батюшка родной. Батюшка мой плачет, и Сеня, мой жених, плачет…

– Что-то больно вы все расплакались! – нахмурился Кудеяр и приказал созвать сход.

На сходе и поведали ему о мельнике Дорофее.

– Оказывается, и на Руси султаны водятся, – сказал Кудеяр и оглядел коней своих разбойничков. – Дорога у нас была дальняя. Исхудали кони. Накормим же их пшеницей из мельничных амбаров.

И, не давая времени молве опередить себя, тотчас отправился на речку Истью, где, как сыр в масле, жил-поживал греховодник Дорофей.

Может, наказал бы его Кудеяр, забрав казну, опустошив амбары. Глядишь, высек бы, но разведчики нагрянули в хоромы Дорофеевы, когда тот, злодей, тешился с девочкой, у которой грудки еще только назавтра набухнут.

Матушка той девочки камень на шею прилаживала, чтоб с плотины да под мельничье колесо, – русалкой мельнику отомстить, коли в этой жизни не уберегла дочку от позора.

Камень у женщины разбойники отняли, мельнику руки выворотили, повязали. Тут и Кудеяр подъехал, несчастным матери и дочери поклонился.

– Простите, не успел помешать злодейству. Одно прошу: не губите жизней своих ради горя своего. Если тяжко вам в деревне жить, ступайте к нам в лес.

Женщина уже опамятовалась, заплакала.

– Успел Дорофей надругаться над моей доченькой, да хоть не натешился. Утешусь погибелью его, проклятого! А жить нам суждено среди таких же, как мы. Многие от Дорофея потерпели. В нашей деревне, себе на беду, все девки – красны да белы!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});