Учение Великих Махатм - Автор неизвестен

Да, К. Х. действительно полагает, что обзор "м-ра Айзекса" должен появиться в "Теософе", от автора "Оккультного Мира", поэтому пришлите, прежде чем уедете. И ради старого "Сэма Уорда" мне хотелось бы, чтобы это было отмечено в "Пионере". Но теперь это не так важно, когда вы его оставляете.

Поэтому – селям и лучшие пожелания. Я чрезвычайно занят приготовлениями к посвящению. Несколько моих учеников, в том числе Джуль Кул, стремятся достичь "другого берега".

Ваш верный К. Х.

Письмо 107

К. Х. – СиннетуПолучено в Мадрасе в марте 1883 г.

Передайте, пожалуйста, полк. Гордону выражение моей симпатии и дружественного уважения. Он, действительно, является лояльным другом и заслуживающим доверия союзником. Скажите ему, что принимая во внимание данные мотивы и его скромность, я верю, что он все-таки сможет сделать много добра с присущим ему тактичным образом действий. Хаурахский филиал, действительно, необходим и единственно он может создать ядро его. Почему бы не попробовать? Он не дорожит своим служебным положением и готов в любой момент бросить службу. Но в этом нет необходимости, поскольку это придает ему авторитет и влияние в глазах некоторых туземных членов Общества, чего в противном случае не было бы. Во всяком случае, тогда его переведут в Симлу, и у него будет много свободного времени. Почему не использовать его благоприятные возможности, чтобы привести в порядок "Эклектик" и "Гималайский", конечно, в его официальной должности как члена Совета и вице-президента "Эклектика". Я поручу Олькотту на этот счет послать ему официальную бумагу и сам напишу для него инструкции. Мне очень хочется, чтобы Англо-Индийский "Эклектик" перевели в Калькутту и чтобы через журнал объявили, что его штаб-квартира (хотя бы номинально на время) находилась в столице – чтобы туземные члены "Эклектика" были включены в Гималайский, также чтобы была помещена заметка, что все те, которые хотели бы присоединиться к Англо-Индийскому Филиалу, в ваше отсутствие должны обратиться к полковнику У. Гордону, исполняющему обязанности Президента. Есть люди, родившиеся для дипломатии и интриг, но я думаю, что это не моя сфера деятельности. Между тем я верю, что данное мероприятие рассчитано на то, чтобы воспрепятствовать гибельным последствиям интриг м-ра Хьюма и его попыткам покончить и похоронить "Эклектик", доказывая этим, что он был его создателем и хранителем и что его уход для Общества явился похоронным звоном. Спасибо за письмо полк. Г.

Тридцатое число также хорошо, как и любое другое после двадцать седьмого. Нет, с самого начала не имеется абсолютной необходимости в филиале в Мадрасе. Но само собой разумеется, что если Мадрас предоставит большую часть капитала, то ему также должен быть предоставлен приоритет после Калькутты. Пока деньги не внесены, бессмысленно назначать какую-либо дату. Раз наша газета будет создана, я никогда больше не займусь каким-либо мирским предприятием. Да, у меня действительно имеются заботы и неприятности, но это надо было ожидать, и ни одна рыба, предпринявшая прогулку по берегу реки вне воды, не должна жаловаться, что схватила люмбаго. Так или иначе, мы приближаемся к завершению, и раз я впрыгну обратно в мою хрустальную волну, редко кто будет иметь возможность видеть меня вновь выглядывающим из нее. Человечество не всегда является таким, каким оно кажется, и я потерял много моего оптимизма во время последнего скандала. Человечество где-то названо поэзией мироздания, и женщина – поэзией Земли. Когда она не является ангелом, она должна быть фурией. В этом последнем аспекте я всегда встречал ее на своем пути, когда раджи и земиндары были готовы предоставить необходимые суммы. Ладно, схватка все еще свирепствует, и мы все же можем одержать блестящую победу.

Искренне ваш К. Х.

Письмо 108

К. Х. – СиннетуПолучено в Мадрасе в марте 1883 г.

Мой дорогой "Подопечный"!

Мы не будем, если вам угодно, заниматься в настоящее время положением, касающимся "звезд и обскураций", по причинам, которые без обиняков были рассказаны вам сегодня утром Е. П. Б. Моя задача с каждым письмом становится все опаснее. Становится чрезвычайно трудным учить вас и в то же время строго придерживаться основной программы: "До сего места и не далее". Придерживаться этого мы должны и будем.

Вы совершенно неправильно поняли мою телеграмму. Слова "больше в Адъяре" относились к истинному объяснению вашего видения и ни в коем случае к обещанию каких-либо дальнейших психологических опытов, произведенных в этом направлении мной лично. Видение обязано своим происхождением попытке Д. К., который чрезвычайно заинтересован в вашем продвижении. Тогда как ему удалось высвободить вас из вашего тела, он претерпел полную неудачу в своих усилиях открыть ваше внутреннее зрение по причинам, о которых вы к этому времени высказали правильную догадку. Я не принимал активного участия в этой попытке. Отсюда и мой ответ: "Догадка правильна – больше в Адьяре. " Я как раз нахожусь в ложном положении и мне, чтобы не рисковать возможностями будущего, приходится быть вдвойне осторожным.

Предполагаемая дата вашего отъезда? Ну – или седьмого апреля или около того. Если ваше нетерпение не совпадет с моим желанием, вы свободны делать, как вам нравится. Все же я рассматривал бы это как личное одолжение. Я глубоко возмущен апатией моих земляков вообще. Более чем когда-либо я верю только в некоторых стойких работников невезучего и несчастного Т. О. Письмо вице-короля очень помогло бы, если бы оно было рассудительно употреблено. Но в таких делах я вижу, что я не судья, как теперь предвещаю по впечатлению, оставленному в вашем уме Р. Шринаваса Рао и другими. Так как инцидент седьмого февраля объяснен, то ваш вопрос, относящийся к "более ранним ограничениям", уже покрыт.

Могу ли я просить у вас еще два личных одолжения? Первое – всегда помнить, что если когда бы то ни было и что бы то ни было возможно делать, то это всегда будет для вас сделано без понуждения; отсюда – никогда сами не требуйте, не внушайте нам, так как вы этим просто избавите меня от чрезвычайно неприятного для меня дела – отказать в просьбе друга, более того, будучи не в состоянии объяснить ему причину, почему отказано. Второе – помнить, что хотя лично я ради вас могу быть готов многое сделать, но я ни в коем случае не обязан делать что-либо тому подобное для членов Британского Теос. Общества. Я дал слово вам учить их через ваше любезное посредство нашей философии, примут ли они ее или нет. Но я никогда не брался убеждать кого-либо из них о степени наших сил, ни даже о нашем существовании. Их вера или неверие в последнее представляет для нас, действительно, пустяковое дело. Если они когда-либо будут облагодетельствованы нашим обещанием, это должно быть только через вас и через ваши личные усилия. Также вы никогда не сможете увидеть меня (во плоти) или даже в ясном четком видении, если вы не готовы дать ваше честное слово этого факта никогда никому не открывать, пока вы живы (за исключением, по разрешению). То, что следствием такого вашего честного слова будет никогда не удовлетворяемое и постоянно повторяющееся сомнение в умах ваших британских членов – и как раз то, что мы в настоящее время хотим. Слишком много или слишком мало было сказано или доказано о нас, как М. А. Оксон справедливо заметил. Нам приказано взяться за работу, чтобы замести несколько следов – новый образ действия, за который вы обязаны непрекращающимся подпольным действиям нашего экс-друга м-ра Хьюма (который теперь целиком во власти братьев тьмы), и чем больше наше существование будет поставлено под сомнение, тем лучше. Что касается проверок и убедительных доказательств для европейских садукеев вообще и для английских в особенности – это является чем-то, что должно быть совершенно исключено из нашей большой программы. Если нам и дадут возможность употреблять наше собственное суждение и средства, ход будущих событий ни в коем случае не будет гладок. Поэтому вы никогда не должны прибегать к таким фразам, как "ради силы уз с друзьями на родине", так как они определенно не принесут пользы, а будут еще больше раздражать другие "власть предержащие" употреблением этой смешной фразы. Не всегда лестно, дорогой друг, быть помещенным даже со стороны тех, кто больше всего нравится, на тот же самый уровень, что и оболочки и медиумы, – с целью проверки. Я думал, что вы счастливо переросли эту стадию. Давайте будем придерживаться в настоящее время просто интеллектуального аспекта в наших сношениях и займемся только философией и вашей будущей газетой и представим остальное времени и непредвиденным событиям. Исключительно потому, что я ощущаю двойственную работу вашего ума при обращении с такими просьбами, я неизменно подписываюсь -